Моя московская подруга Катя –журналист в местной газете, и ей поручили провести расследование на предмет офисных домогательств. Объектом был выбран глава крупного столичного холдинга Кирилл Серов, который по слухам меняет до десяти помощниц в месяц, после того как с лихвой усладит ими свое алчное либидо. По причине внезапной болезни Кати, помочь прижучить холодного и циничного мерзавца вызвалась я.
— Каждый раз, когда ты почти начинаешь мне нравиться, ты говоришь что-то такое, из-за чего мне приходится передумать.
— Могу сказать о тебе тоже самое.
Я уже поняла, что попытка отвлечься обречена на провал, но это платье слишком красивое, чтобы так быстро вернуть его в шкаф.
Вот как он это делает? Пара насмешливых фраз, и я веду себя как младенец, которому в рот сунули любимую мамину сиську — успокаиваюсь и начинаю довольно сопеть.
— Что сказал врач?
— Сказал, чтобы я завязывала общаться с козлами.
Мое предложение на кофе — это как выиграть в лотерею: только один раз и без шанса на повтор.
Вот не зря говорят, что инициатива дрючит инициатора.
Пришел в мое танцевальное место, да еще в компании двух тощих жердей, которые вцепились в него так, будто боятся, что их сдует кондиционером.
Самцы вроде него падкость на халяву сразу чуют, и логика у них примитивная: приняла бухашку — значит и со остальным проблем не будет.
— Там компания веселая, и ты его друзьям очень понравилась.
То же мне сенсация.
Просто в моем понимании, легкость в общении не подразумевает то, что человек не знает себе цену
— Бро, груше больно, хватит, — слышу насмешливый голос Марата сзади. — Может сегодня в «Куб» сходим? А то тебе, судя по всему, снова не дают.
....но вместо этого я выбираю поке, и засунув его в рот, начинаю жевать. Вся эта вкусная еда не виновата, что человек, сидящий напротив — придурок.
Как раз сегодня на мне подходящая юбка, как ты успел заметить, ведь в его корпоративном уставе нет пункта о том, что личная помощница должна выглядеть как Шапокляк в день своих похорон.
— Ты хочешь поехать со мной?
Если это будет означать покинуть этот кабинет и вкусно поесть — то тысячу раз «да».
— Я могла бы вести протокол переговоров, — замечаю я, поглаживая лежащий рядом диктофон. — Чтобы не упустить какой-нибудь важной детали.
Например, кусок тирамису.
Я тоже не думала до своей последней вылазки в ЦУМ. Тогда я потратила чуть больше, чем обычно. Ну, как чуть больше… Кэрри Брэдшоу повесилась бы на своих колготках, когда увидела, сколько пар обуви я себе приобрела.
Официант кивает не сразу, продолжая на нее глазеть, и теперь мне хочется втащить еще и ему. Не девка, а коронавирус.
Ну вот же, идеальная ассистентка. Одевается каждый день как на похороны, лишних вопросов не задает, не улыбается, биография такая же увлекательная как инструкция на освежителе воздуха...
Время на часах показывает начало девятого, а я еще и половины из Серовских поручений не сделала. Ну чего началось-то у него опять? Нормально же общались.
Мне уже просто интересно взглянуть на ее ипотечника-папашу. А то список полученных угроз от этой семьи без его участия не полный.
При том, что у меня со смущением столько же общего, сколько у листка латука с канистрой моторного масла.
Быть милой — неблагодарный труд.
«Тiкай, Саня, тобi пiзда!» — раздается в голове голосом моей подруги Вики, переехавшей в Нью-Йорк из Киева.
Но даже у лучших из нас есть слабости.
— Секс из милосердия, сечешь? У всех он был и все про него знают.
— Прости, но я о таком не в курсе. Моя вагина та еще скупердяйка.
Вот грех похоти, пожалуй, признать стоит хотя бы просто для того, чтобы задержаться в аду. К черту рай, если здесь так хорошо.