Рецензии на книгу «Василий Поленов» Марк Копшицер

Жаловалась я, что в книгу Копшицера о Серове иллюстраций не завезли, и вот пожалуйста – поправили. Хотя подозреваю, что это была всего лишь попытка как-то решить главную проблему рассказа о Поленове – собственно о нём здесь где-то половина материала. А всё остальное… Хотите узнать, как его младшая сестра чуть не выскочила замуж, а вся женская половина семьи пыталась эту свадьбу расстроить? Всё, как есть, в подробностях изложено: и что старшая сестра сказала, и что её муж думал по этому поводу, и что мать прибавила, и кто кому в каких словах про это написал, и кто куда поехал и с кем договорился, и как себя вела «потерпевшая», и что сам автор себе навоображал и в какие эмоциональные восклицания результат завернул. Какое отношение к этой истории имеет сам Поленов? Вставил пару реплик в начале и слился. У него как раз была командировка во Францию, было чем заняться. Так зачем, спрашивается, мы прослушали эту историю? Зачем нам рассказы (подробные!) про его прадедушек и дедушек, попутных знакомых и просто мимопроходящих людей? Зачем подробные же исторические справки о событиях, о которых читатель и так должен иметь представление из школьного курса (например, про русско-турецкую войну 1877-78 гг.)?
Коровину и Сурикову здесь уделено не меньше внимания, чем главному, казалось бы, герою. Очень смешно было читать реплики автора типа «хотелось бы рассказать про картину “Боярыня Морозова”, но не в этой книге», следом Копшицер сразу же даёт описание этой картины со своими подробными комментариями. Поленов же, как всегда, грустно курит в сторонке.

А всё потому, что автору почти нечего, как выяснилось, сказать про своего героя. Если в книге о Серове он вполне раскрыл особенности его личности, характера, историю его формирования как человека и художника, то здесь полезные сведения подобного рода присутствуют в книге неровными клоками.
Что я узнала о Поленове? Что он специализировался на цветопередаче и знал, какие краски/лаки как накладывать друг на друга, чтобы получить нужный оттенок. Поэтому он был спец в пейзажах, а вот картины «с идеей» у него не получались. Последнюю мысль Копшицер подаёт так часто, но стеснительно и скомкано, что невольно думается – Поленов был, видать, «неглубокий» человек, но признаваться в этом некультурно.
В целом о характере этого художника представлений по итогу не сложилось никаких: замкнутый он был человек или открытый? стеснительный в компании или бойкий? домосед или домой не заманишь? быстро ли заводил друзей? создавал ли для себя «публичный образ»? как относился к политике и войне? что любил читать (или не любил вообще)?
Он был и долго оставался человеком, находящимся под жёстким патронажем мамы с папой – вот и всё, что удалось выяснить.
Ладно хоть «заигрывания» с импрессионизмом Копшицер здесь уже не порицает.

Стиль изложения тоже вводил в ступор. Такое ощущение, что читаешь то ли новеллизацию «Пусть говорят», то ли типовой монолог бабки у подъезда, которая в отличие от Сократа знает всё. Со своими комментариями («Как она могла так поступить!», «А не надо было того мужика слушать!», «Куда ты лезешь?» и пр.) автор лезет везде, куда только можно влезть. Он, словно назойливый громогласный журналист, мечется перед камерой с микрофоном и трещит, как пулемёт, а где-то за его спиной изредка мелькают главный герой репортажа и ещё какие-то люди.

Композицию книги иначе чем мечущейся назвать нельзя. Автора то уносит в будущее, то в прошлое, то на побочную дорогу вслед за каким-то очередным мимокрокодилом, а потом по гиперссылке «мы отвлеклись» швыряет обратно. И швыряет не обязательно на то же самый момент, с которого унесло в очередной флешбэк. Хорошо, что в конце есть список основных дат и событий жизни Поленова, а то хоть за голову хватайся.

Полное ощущение, что книгу автору заказали (дескать, про Серова классно получилось, пиши ещё), а вот желания её писать особо и не было. Что-то почиталось, что-то посмотрелось, куда-то съездилось… Поэтому ошибок тут предостаточно. Для примера: описывается картина «Московский дворик» – и сразу ляп. На переднем плане дети, оказывается, играют у колодца. Копшицера не смутило ни то, что у сруба не видно ведра, ни то, что нет каких бы то ни было приспособлений для подъёма воды. А всё потому, что это не колодец, а мусорная яма. И картина примечательна не только игрой света и цвета, а также тем, что на первом плане откровенно неэстетичный объект.

Итого: слишком много автора и воды, слишком мало Поленова.