Рецензии на книгу «Доктор Гааз» Вардван Варжапетян

"Спешите делать добро"

Книга Варжапетяна "Доктор Гааз" посвящена великому гуманисту XIX века Федору (Фридриху-Йозефу) Петровичу Гаазу (1780-1853). Своим милосердием, бескорыстием и самоотверженностью выдающийся немецкий врач и филантроп заслужил в России прижизненную славу "святого доктора".
Когда Гааз тяжело заболел и люди стали просить священника Орлова отслужить молебен о его здоровье, тот поспешил к митрополиту просить разрешения. Молебен о здравии иноверца по правилам служить было нельзя.
Митрополит Филарет, не дослушав объяснений священника, воскликнул: "Бог благословил нас молиться за всех живых, и я тебя благословляю! Когда надеешься быть у Федора Петровича с просфорой? Отправляйся с Богом. И я к нему поеду".

Так кем же был доктор Гааз?

О жизни его довольно документально рассказывается в книге, которая написана в форме рассказа некоего дворянина Арсения Пустошина, жизнь которого изменилась после встречи с доктором Гаазом. В начале повести он обычный прожигатель жизни как большинство молодых людей его сословия. Но затем "Деревенька моя пошла с торгов - под влиянием Гааза и я возомнил себя спасителем несчастных, залез в долги, тратя серебро на сапоги, подвертки, одеяла для арестантов, на устройство школы при Бутырском замке".

Фридрих-Йозеф Лоренц Гааз родился 24 августа 1780 года в Бад-Мюнстерайфеле (около Кёльна). Учился в католической школе, окончил медицинский факультет Гёттингенского университета. Специализацией Фридриха Иосифа стала офтальмология, а после получения диплома он практиковал в Вене. Там и произошло его знакомство с князем Репниным, которого лечил молодой врач.
Впоследствии князь уговорил Фридриха Иосифа направиться с ним в Москву.Так в 1806 году Фридрих Иосиф Гааз переезжает в Москву, где приобретает обширную практику и становится Фёдором Петровичем. Ему было всего 27 лет, когда он стал главным врачом Павловской больницы.

Еще через два года он начинает совершать свои первые поездки на Кавказ для изучения минеральных источников. После путешествия он изложил свои наблюдения в "Замечаниях о Кавказских Минеральных Водах" (1810), а затем — в трактате «Ma visite aux еаuх d’Alexandre en 1809 et 1810» («Моё путешествие на Александровские воды»), после чего и началось использование целебных источников и строительство курортов. Один из источников в Ессентуках до сих пор называется его именем.

Во время Отечественной войны 1812 года служил хирургом в армии, дошел с русскими войсками до Парижа, а затем опять же вернулся в Россию, где и прожил всю свою жизнь. В 1825 году после пресечения эпидемии тифа в губернской тюрьме, он получает должность главного врача Медицинской конторы и становится главврачом столицы.
В 1828 году Фёдор Петрович стал членом Московского Попечительного о тюрьмах Комитета. Именно тогда, ужаснувшись тем условиям, в которых содержатся заключённые, он стал делать всё, чтобы хоть немного облегчить их участь. Он отстаивал право заключённых на сострадание и справедливость. Благодаря доктору тяжёлые кандалы были заменены на облегчённые, которые он сам разработал и испытал на себе, предусмотрев на них кожаные или тканевые внутренние вставки, исключавшие прямой контакт с металлом.

Используемый при этапировании осуждённых прут генерала Друбича (длинный металлический стержень, к которому приковывали кандалами каторжан для этапирования) заменили благодаря доктору Гаазу цепь. При этом её стали применять только для рецидивистов и тех, кто совершил тяжкие преступления. Остальные передвигались теперь поодиночке и в облегчённых «гаазовских» кандалах. Старики и больные получили возможность идти без оков.

Благодаря Фёдору Петровичу женщинам-заключённым перестали брить половину головы, а многие незаконно осуждённые по его ходатайству были освобождены.

Невозможно перечислить все благодеяния доктора Гааза. Он добился пересмотра порядков в тюрьме, рядом с Бутыркой открыл детский приют для детей осуждённых, для жён открыл дом с дешёвыми квартирами и школу для детей ссыльных.

Всё это делалось на его собственные деньги. Кроме того, он постоянно навещал арестантов, неизменно справляясь об их нуждах, и приносил лекарства, деньги и нехитрые гостинцы. Он писал письма, прошения и ходатайства, не считался с тратами ради своих подопечных. По воспоминаниям Герценa,

«Гааз ездил каждую неделю в этап на Воробьевы горы, когда отправляли ссыльных….В качестве доктора…он ездил осматривать их и всегда привозил с собой корзину всякой всячины, съестных припасов и разных лакомств: грецких орехов, пряников, апельсинов и яблок для женщин. Это возбуждало гнев и негодование благотворительных дам, боящихся благотворением сделать удовольствие».

Известен разговор доктора с митрополитом Филаретом о судьбе осужденных:
"Вы все говорите о невинно осужденных, Федор Петрович, но таких нет, не бывает. Если уж суд подвергает каре, значит, была на подсудимом вина…
Гааз вскочил и поднял руки к потолку.
— Владыко, что Вы говорите?! Вы о Христе забыли.Вокруг тяжелое, испуганное молчание. Гааз осекся, сел и опустил голову на руки.
Митрополит Филарет глядел на него, потом склонил голову на несколько секунд.
— Нет, Федор Петрович, не так. Я не забыл Христа… Но, когда я сейчас произнес поспешные слова… то Христос обо мне забыл".

В романе «Идиот» доктору Гаазу посвящены такие строки:

«В Москве жил один старик, был „генерал», то есть действительный статский советник с немецким именем; он всю свою жизнь таскался по острогам и по преступникам, каждая пересыльная партия в Сибирь знала заранее, что на Воробьевых горах ее посетит „старичок генерал». Он делал свое дело в высшей степени серьезно и набожно; он являлся, проходил по рядам ссыльных, которые окружали его, останавливался перед каждым, каждого расспрашивал о его нуждах, наставлений не читал почти никогда никому, звал их всех „голубчиками». Он давал деньги, присылал необходимые вещи — портянки, подвертки, холста, приносил иногда душеспасительные книжки и оделял ими каждого грамотного, с полным убеждением, что они будут их дорогой читать и что грамотный прочтет неграмотному. Про преступление он редко расспрашивал, разве выслушивал, если преступник сам начинал говорить. Все преступники у него были на равной ноге, различия не было. Он говорил с ними как с братьями, но они сами стали считать его под конец за отца. Если замечал какую-нибудь ссыльную женщину с ребенком на руках, он подходил, ласкал ребенка, пощелкивал ему пальцами, чтобы тот засмеялся. Так поступал он множество лет, до самой смерти; дошло до того, что его знали по всей России и по всей Сибири, то есть все преступники. Мне рассказывал один бывший в Сибири, что он сам был свидетелем, как самые закоренелые преступники вспоминали про генерала, а между тем, посещая партии, генерал редко мог раздать более двадцати копеек на брата».

После его смерти, в скромной квартирке доктора в Гаазовской больницы, нашли плохую мебель, поношенную одежду, несколько рублей денег, книги и астрономические инструменты. А ведь он был богат, имел несколько домов, но все потратил на других. Астрономические инструменты были единственной слабостью покойного, и он покупал их, отказывая себе во всем. После тяжелого трудового дня он отдыхал, глядя в телескоп на звезды.
В последний путь его провожало 20 000 человек по сведениям полиции. На ограде могилы доктора висят созданные Фёдором Петровичем кандалы, а на табличке выгравированы слова, ставшие смыслом его жизни: «Спешите делать добро!»

Я взялась за чтение этой книги лишь по одной причине: ее автор - хороший друг моей бабушки. Он часто приходил к ней в гости, и когда я была маленькой девочкой, бывало сидела у него на коленях и слушала разные истории, рассказывать которые он был мастак.
⠀
Вардван Варткесович написал более двадцати книг, выполнил новый перевод Торы на русский язык. Член Союза журналистов СССР с 1974 г., член Союза писателей СССР c 1987 г., действующий член Союза писателей Москвы.
⠀
В своих произведения Варжапетян поднимает исключительно сложные темы: война, геноцид армян и евреев, религия. В небольшом биографическом повествовании “Доктор Гааз” рассказывается о главном московском тюремном враче XIX века, немце по происхождению, русском по духу - Фёдоре Петровиче Гаазе, “святом докторе” и филантропе.
⠀
Читать “Доктора Гааза” все равно, что читать одно из произведений Толстого: язык не отличишь. Что касается сюжета, он показался мне чересчур запутанным. Действие перескакивает от события к событию, от героя к герою, от сна к яви, от мыслей к реальным диалогам.
⠀
Неоспоримым плюсом книги является сама возможность познакомиться с личностью Гааза, мнением его современников о нем, его взглядами и деяниями. А для меня еще и поговорить с живым писателем о его книге.