В тихом поселке лесорубов, окруженном глухими северными лесами, живут отец и сын. В отличие от буйных соседей, ни выпивка, ни женщины их особо не интересуют, они ведут спокойную, размеренную жизнь. Однако невероятное, безумное происшествие, которое могло случиться лишь в книге Джона Ирвинга, заставляет их спасаться бегством. Они устремляются в отчаянное путешествие по сверкающей неоновыми огнями Америке, а по их следам идет безжалостный полицейский по кличке Ковбой со своим старым кольтом… ...
Вдруг это не та дорога? Что, если дорога на Лост-Нейшн все-таки существует, но в другом месте, а глупый старый толстяк из магазина нарочно сказал им не то направление? Возможно, он имел зуб на Кетчума. Такое вполне может быть: Кетчум даже из вполне нормальных, дружелюбно настроенных людей способен вытащить самое скверное и враждебное.
Она усердно старалась не оглядываться по сторонам, но хаос одинокого мужского жилья был слишком притягательным зрелищем
Если хочешь уничтожить место, его нужно сжечь!
Во время вторых дебатов между Бушем и Гором Буш критиковал президента Клинтона за отправку американских войск в Сомали и на Балканы. «Я не думаю, что наши войска должны использоваться для того, что называется созданием нации», — сказал будущий президент.ХОТИТЕ ДОЖДАТЬСЯ И УВИДЕТЬ, КАК ЭТОТ МАЛЕНЬКИЙ ДОЛБАНЫЙ ЛГУН НАЙДЕТ СПОСОБ ПОСЛАТЬ НАШИ ВОЙСКА ЕЩЕ КУДА-НИБУДЬ? ХОТИТЕ ПОБИТЬСЯ ОБ ЗАКЛАД, ЧТО ОН И НЕ ВЯКНЕТ ПРО «СОЗДАНИЕ НАЦИИ»?Такой была факсовая реакция Кетчума на дебаты кандидатов в президенты.
«Так называемые реальные люди никогда не обладают завершенностью, какая есть у целиком выдуманных персонажей», — без устали повторял он.
— Я бы не решился ударить медведя чугунной сковородой. Я думал, то был человек. — А что бы ты сделал с медведем? — допытывался Дэнни. — Попытался бы договориться с ним по-хорошему. Это с людьми в подобной ситуации не договоришься.
— Писателям, Дэнни, полезно знать, как тяжело иногда умирают, — только и сказал Кетчум.
Кетчум готовил кофе, как в давние времена его готовили в ваниганах, когда не было ни газовых плит, ни кофеварок. Он налил в сковородку воды, в воду бросил яичную скорлупу, добавил молотого кофе и поставил на конфорку чугунной печки. Способ был довольно остроумным: кофейная гуща оседала на скорлупе, а кофе наливали, осторожно наклоняя сковородку. Отец Дэнни был сторонником более цивилизованного приготовления кофе, но Кетчум упрямо продолжал варить кофе по старинке. Напиток получался крепким. Кетчум добавлял в него сахара, забывая, что это нравится не всем.
Кетчум с недоверием относился к любому правительству и ко всем, кто туда входил. По мнению Кетчума, численность придурков и задниц всех мастей превышала число разумных людей. Только этим еще можно оправдать существование законов и необходимость следовать правилам.
— Я насмотрелся на волков. И на их жертв тоже, — продолжал старый сплавщик. — Хочешь знать, что такое поцелуй волка? Это когда волк разрывает тебе горло. А если за тобой гонится целая стая, ты вынужден поминутно оглядываться назад. И всегда будет кто-то, готовый вцепиться тебе в горло. Поцелуи волков — это тебе не собачьи лизания!
Он не мог вернуть Джо к жизни. Он мог изменить сюжет романа, но не жизнь
- Не скрещивай яйца раньше времени. - Всегда помни сколько у тебя патронов. - Христозапор.
Повар мог дышать, но ему было не пошевельнуться. Такую глыбу, как Джейн, сдвинуть он был не в состоянии. А потом, он и не хотел ничего менять и останавливать их раскачивания или это вхождение в ритм их любовной игры. (Даже если бы Джейн была такая же легкая, как покойная жена Доминика, а он сам был бы широкоплечим, как Кетчум.) Это немного напоминало поезду в поезде. Немного, поскольку на самом деле, "поезд" ехал на нем.
Опустошающее разрушение, какое производит в душе гибель собственного ребенка, не зависит от того, сколько ребенку лет. Меняются лишь обстоятельства.
Когда Дэнни пытался отстаивать право писателя на творческую фантазию, когда говорил, что по-настоящему талантливое произведение должно быть придумано, а не списано с жизни, — его слова воспринимались как ниспровержение основ литературы. А он всего-навсего пытался объяснить, что у реальной жизни и у литературы свои законы. С точки зрения литературы, события реальной жизни зачастую лишены целостности, если просто списать их с натуры, такой роман будет крайне скучным и неубедительным.
Бывшие журналисты, пытавшиеся писать художественные произведения, в конце концов повторяли надоевший афоризм Хемингуэя: писать о том, что вы знаете. Откуда Хемингуэй взял такую жуткую глупость? Разве романы должны быть о людях, которых вы знаете? И сколько скучнейших, зато в высшей степени реалистичных романов можно оправдать этим убогим и приземленным советом?
Все будет как обычно: сначала значительно хуже и только потом чуточку лучше.
Наши герои живут в памяти, пока мы вспоминаем о них.
Мы не всегда можем выбирать, где и как нам познавать другого человека. Иногда кто то появляется в нашей жизни, словно это был прямой перелет с небес на землю; и точно так же мы внезапно теряем людей, казавшихся нам вечной частью нашей жизни.
Нынче любая задница мнит себя цензором