Люди не всегда замечают, как теряют надежду. Ко мне же пришло осознание, что я не заметила, как потеряла жизнь.
Если законы нельзя было бы трактовать как угодно, не было бы нужды ни в политике, ни в дипломатии. Говорить, что закон один для всех, что перед законом все равны, могут только те, кто ничего в законах не понимает. Закон – не безупречный механизм, и люди, в чьих руках он находится, – не роботы, каким же образом он будет применяться всегда одинаково?
С ужасающей непреклонностью смерть отделяет одного человека от всех других, и ей нет никакого дела, был он при жизни кем-то великим или, наоборот, незначительным. Рождение – услужливое, но и принудительное соединение с человечеством, смерть же – безусловное и абсолютное отторжение.
Смерть делает из нас бесполезный мусор. В одно мгновение любого превращает в ничто.
Я знаю, что не бывает так, чтобы жизнь человека от рождения до смерти была безмятежной. Неизбежность страданий вызывает у меня страх, но, как бы ни было страшно, – это данная нам реальность.
Жизни людей, прошедших бесчисленные испытания, становятся сюжетами произведений, по которым мы судим о смысле существования, вглядываясь в причудливые узоры человеческих судеб. Зная пугающую правду о том, что жизнь человека не бывает безмятежной, мы тем не менее продолжаем изумляться, задаваться вопросами, чувствовать себя зачарованными. Может, именно поэтому нам так нравятся эти истории
В лице не было ничего, достойного называться собственно выражением.
Я никогда не хотела такой жизни. Но все обернулось именно так, и в этом должен быть хоть какой-то смысл. Я не хотела такой жизни, но это не значит, что не я ее выбрала.
Законы иногда составлены бессмысленно. Я юридический не заканчивала, но у нас преподавали политологию и право. Так что про законы и как можно их повернуть, немного знаю. Если бы законы нельзя было трактовать как угодно, не было бы нужды ни в политике, ни в дипломатии. Говорить, что закон один для всех, что перед законом все равны, могут только те, кто ничего в законах не понимает.
Воображение может причинять такую же боль, как и реальность. Нет, даже большую, поскольку над воображением не властны ни время, ни расстояние.