В конце 1990-х годов массовое убийство в школе Колумбайн шокировало весь мир. С тех пор стрельба в школе стала своего рода эпидемией и давно вышла за границы США.
Клинический психолог Питер Лангман проанализировал записи в блогах и дневниках, свидетельства одноклассников и учителей о школьных стрелках, чтобы попытаться ответить на вопрос: почему дети убивают?
Что происходит в голове у школьного стрелка? Очевидно, ничего хорошего
Тяжелая книга, как и сама ситуация. Точнее, книга тяжелая потому, что такая ситуация. Слово «Колумбайн» уже давно плешь проело, а как погрузишься в нюансы, как посмотришь на дела подражателей, вольных или невольных… И тоскливо становится, и страшно, и от этого звучного «Колумбайн» аж дрожь пробирает.
Автор не делает поспешных выводов, не выдает универсального приговора и лекарства — и молодец. Просто пытается на примере десяти разных случаев понять, что двигало детьми, которые хватались за оружие и шли расстреливать школьников. Одному стрелку вообще было всего-то одиннадцать лет. Что должно произойти, чтобы ребенка потянуло убивать, причем не конкретных людей, а просто устроить беспорядочную пальбу?
Версий всегда было немного: проблемы с психикой, травля, видеоигры (куда же без них). Питер Лангман этим недоволен и вываливает целую кучу фактов, почему все не так. Ситуации у стрелков были разные совершенно. У кого-то были проблемы с психикой, но далеко не у всех. У кого-то были конфликты, у кого-то нет. Кто-то рос в тяжелой обстановке, у кого-то была нормальная семья. И в каждом отдельном случае крайне неправильно валить все на одну причину. В конце концов, кого из нас не шпыняли в школе, кого не доставала учеба, кто в какой-то момент не желал мучений опостылевшему школьному миру. (О’кей, понимаю, что не все ненавидели школу, но у многих хоть что-то такое да было.) Но ведь не пошли же все устраивать стрельбу.
В каждом случае автор рассматривает жизни ребят со всех сторон, складывая в рядок то, что могло повлиять на страшное решение. И больше всего поражает тот факт, что жертвами стрелков, как правило, становились не обидчики, если таковые были, а часто вообще незнакомые люди. И снова — почему?
Четкого ответа, как я уже сказала, нет. Но картина вырисовывается, особенно имея в виду, что автор затрагивает историю вопроса еще до «Колумбайна». И позволяет дать несколько ценных советов, которые — иронично — наверняка не понравятся родителям, но которым хорошо бы им следовать.
- Не игнорируйте сигналы от учителей и психологов. Например, если ребенок написал рассказ о том, как убивает одноклассников, это повод поговорить с ним. (Не ругать — возможно, он просто спустил пар таким образом, тем и кончилось; но все равно поговорить.)
- Пристально следите за чадом с потенциально опасными интересами. Если ребенок собирает взрывчатые устройства или фанатеет от оружия — это, опять же, повод для разговора.
- Никогда не исключайте, что ваш ребенок может представлять угрозу для себя и общества. Лучше перебдеть, чем недобдеть. Поэтому: наблюдайте за жизнью ребенка, в том числе в соцсетях, не стесняйтесь обыскать комнату, если пахнет жареным. (Это не должно превращаться в маниакальную слежку и контроль. Просто, если есть тревожные сигналы и разговоры не помогли, лучше проверить.)
- Самое важное: любите ребенка, интересуйтесь его делами и чувствами.
Что происходит в голове у школьного стрелка? Очевидно, ничего хорошего
Тяжелая книга, как и сама ситуация. Точнее, книга тяжелая потому, что такая ситуация. Слово «Колумбайн» уже давно плешь проело, а как погрузишься в нюансы, как посмотришь на дела подражателей, вольных или невольных… И тоскливо становится, и страшно, и от этого звучного «Колумбайн» аж дрожь пробирает.
Автор не делает поспешных выводов, не выдает универсального приговора и лекарства — и молодец. Просто пытается на примере десяти разных случаев понять, что двигало детьми, которые хватались за оружие и шли расстреливать школьников. Одному стрелку вообще было всего-то одиннадцать лет. Что должно произойти, чтобы ребенка потянуло убивать, причем не конкретных людей, а просто устроить беспорядочную пальбу?
Версий всегда было немного: проблемы с психикой, травля, видеоигры (куда же без них). Питер Лангман этим недоволен и вываливает целую кучу фактов, почему все не так. Ситуации у стрелков были разные совершенно. У кого-то были проблемы с психикой, но далеко не у всех. У кого-то были конфликты, у кого-то нет. Кто-то рос в тяжелой обстановке, у кого-то была нормальная семья. И в каждом отдельном случае крайне неправильно валить все на одну причину. В конце концов, кого из нас не шпыняли в школе, кого не доставала учеба, кто в какой-то момент не желал мучений опостылевшему школьному миру. (О’кей, понимаю, что не все ненавидели школу, но у многих хоть что-то такое да было.) Но ведь не пошли же все устраивать стрельбу.
В каждом случае автор рассматривает жизни ребят со всех сторон, складывая в рядок то, что могло повлиять на страшное решение. И больше всего поражает тот факт, что жертвами стрелков, как правило, становились не обидчики, если таковые были, а часто вообще незнакомые люди. И снова — почему?
Четкого ответа, как я уже сказала, нет. Но картина вырисовывается, особенно имея в виду, что автор затрагивает историю вопроса еще до «Колумбайна». И позволяет дать несколько ценных советов, которые — иронично — наверняка не понравятся родителям, но которым хорошо бы им следовать.
- Не игнорируйте сигналы от учителей и психологов. Например, если ребенок написал рассказ о том, как убивает одноклассников, это повод поговорить с ним. (Не ругать — возможно, он просто спустил пар таким образом, тем и кончилось; но все равно поговорить.)
- Пристально следите за чадом с потенциально опасными интересами. Если ребенок собирает взрывчатые устройства или фанатеет от оружия — это, опять же, повод для разговора.
- Никогда не исключайте, что ваш ребенок может представлять угрозу для себя и общества. Лучше перебдеть, чем недобдеть. Поэтому: наблюдайте за жизнью ребенка, в том числе в соцсетях, не стесняйтесь обыскать комнату, если пахнет жареным. (Это не должно превращаться в маниакальную слежку и контроль. Просто, если есть тревожные сигналы и разговоры не помогли, лучше проверить.)
- Самое важное: любите ребенка, интересуйтесь его делами и чувствами.
Инстинкт убийцы нельзя объяснить словами, но его можно увидеть во взгляде.( Оку Хироя)
Книга довольно жёсткая и злободневная. В последнее время именно дети и подростки оказываются источником агрессии,жестокости,причиной массовых убийств.
Питер Лангман- доктор философии, дипломированный психолог - консультант,который специализируется именно на этой " детской проблеме ". В 2009 году он закончил свою научную работу по школьникам- стрелкам,которая и легла в основу данной книги.
Язык повествования довольно понятный, автор поясняет каждый профессиональный термин,приводит примеры из личной практики и даёт множество советов на будущее.
В основе книги лежат 10 историй самых известных ( на 2009 год) детей- убийц. Думаю,что многие из нас узнают большую часть этих имён,потому что совершенное ими зло невозможно забыть. Психолог проводит параллели между жизнями всех героев этого исследования, рассказывает о их семьях,детстве, триггерных факторах, приводит выписки из дневников, цитаты из протоколов. Нет единого фактора для каждого убийцы- кто-то был жертвой с детства,кто-то хотел показать свою силу, кого-то подтолкнули психические заболевания/ конфликты в семье/ проблемы с внутренним миром. Лангман смог выделить 3 основных психотипа для этих парней и описал их общие черты. В финальных главах автор приводит простые и логичные правила предотвращения повторения кровавых детских перестрелок, учит,как правильно оценить угрозу, как можно вычислить потенциального стрелка и ещё много интересных психологических моментов.
Книга оказалась довольно интересной и познавательной.
Lonely
Может быть, меня разбаловал качественный доказательный нон-фишкн, который я читала за последний год. Возможно и такое, что всё, что написанное в этой книге, мне уже было известно, и рассуждения Лангмана почти ничего не добавили к моим. Но книга ощущается проходной, как будто в погоне за громким заголовком забыли о проработке содержания.
Мои основная претензия к книге — слишком маленькая рассматриваемая выборка стрелков. Автор взял десять человек, которых очень ровно поделил на три категории + 1 человек на погрешность, и стал данные по этой группе распределять на всех остальных. Ещё мне не понравилось стремление Лангмана в каждом подозрительном жесте подростка усматривать признаки психотика или шизоида. Такой сферический психолог в вакууме, который спустился с небес абсолютной психической гармонии в мир поведения подростков, где абсолютно всё кажется ему ненормальным и больным. В конце концов, книга даже не отвечает на вопрос, который сама же задаёт.
Убивают? Да. Почему? Да много почему. Кто-то псих, кто-то в депрессии, у кого-то гены неудачные, а кто-то родился с отсутствием эмпатии. Единственное, что объединяет детей, взявшихся за оружие — это ощущение безнадежности. Любая психологическая проблема, любая травма могла быть замечена и исцелена, но этого не происходило по разным причинам. Но что же делать родителям, тщетно пытающимся наладить контакт со своим ребёнком, который кажется таким чужим? Тут тоже нет единого ответа, и это не вина книги, а лишь демонстрация того, что любой случай странного поведения индивидуален и подход к нему тоже должен быть таким.
Нам так хочется понять других людей. Обобщить, сделать вывод, увидеть причину и следствие. Но проблема в том, что миллионы детей сталкиваются в период взросления с насилием, психической болезнью или стрессом, вызванным своим отличием от остальных. И большая часть таких подростков не убивает других. Школьные стрелки — отклонения на распределении Гаусса: статистически маловероятные, но от этого не менее реальные. Всюду правит случай. И тут можно только посоветовать любить своих детей и слышать их.
Почему дети убивают?
Травля в школе?
Жестокие игры и книги?
Насилие в СМИ?
Стрелки ─ это одиночки?
Доступность оружия?
⠀
Именно это называют главными причинами школьной стрельбы, но если бы это было так, то каждый второй ребёнок шёл в школу убивать других детей. На самом деле все сложнее. Хотите узнать в чем причины? Тогда читайте эту книгу.
⠀
Что важно: автор книги клинический психолог, кроме того, что он анализировал бывших стрелков, он так же работает в клинике, куда попадают потенциальные стрелки.
⠀
Автор рассматривает три основных типа стрелков:
─ психопаты,
─ психотики,
─ травмированные стрелки.
⠀
По каждому типу будет подробный анализ реальных стрелков (10 человек), где психолог по разным признакам будет ставить диагнозы, рассказывать почему так или иначе поступил этот ребенок.
⠀
Но! Не все так просто. Не все психопаты идут стрелять других, не все шизофреники пойдут убивать, не все дети с травмами готовы на убийство. Нет определенного портрета стрелка. Да, есть определенные признаки, но это не может стать окончательным диагнозом. Много факторов влияет на то, что ребенок пойдет убивать. Это его окружение, его характер, внешняя обстановка и много-много других.
⠀
Одна из глав посвящена потенциальным стрелкам. Автор с ними работает и расскажет нам, почему за этими детьми нужен особый присмотр. Самое страшное, что многие родители, узнав, что их ребенок может убить, считают, что они совершили ошибку, отправив ребенка в клинику!
⠀
В конце книги автор дает советы, как можно понять, что это стрелок. Эти советы реально могут спасти множество жизней! И страшно то, что тем, кто следовал этим советам, видел тревожные сигналы, просто не верили.
⠀
Хотите узнать ответ на вопрос «Почему?», то читайте эту книгу. Она, кстати, мне показалась менее жуткой, чем тот же «Колумбайн».
Самому молодому стрелку было 11 лет!!! 11!!! Что должно было побудить ребёнка на жестокость? Более того, по законам страны, в которой произошло массовое убийство, стрелка судили как несовершеннолетнего, и он уже вышел на свободу!
Школьные стрелки это люди с проблемами, однозначно. Не обычные дети, кого довели травлей до мести. Не обычные дети, переигравшие в стрелялки. Не обычные дети, которые хотели просто прославиться. Они в принципе не обычные дети. Это дети с серьезными психологическими проблемами.
Большинство стрелков из крепких благополучных семей, среднего класса.
Стрелок Эрик Харрис вместе со своим другом Диланом Клиболдом убили 12 учеников и 1 учителя, ранили 23 ученика. Закончили жизнь самоубийством. У Эрика прослеживались нарциссические черты. В своём дневнике он писал: « Я чувствую себя Богом и хотел бы им стать, чтобы все стали ниже меня официально.»
Другой стрелок Чо Сын Хи был тихим мальчиком, ни с кем не дружил. Как позже выяснилось парень страдал шизофренией. 16 апреля 2007 Чо убил 32 человека в Политехе в Вирджинии и ранил 17 человек. Один из очевидцев атаки говорил: « Я видел его глаза... в них не было ничего, только пустота».
Были некоторые стрелки, которые оказались подвержены сексуальному насилию. Возможно именно эти действия и послужили спусковым крючком к дальнейшей жестокости. Эван Рамси 16 лет, пошёл в школу и выстрелил в ученика и директора, оба скончались. Хотел убить себя, но не смог. Эван был подвержен сексуальному надругательству. После этого, первую попытку самоубийства Эван использовал в 10 лет.
Факторы, которые приводят к школьной стрельбе-это сложное сочетание генетики, семейной среды, характера, психиатрических симптомов и отношений с ровесниками.
Главное во время заметить если с ребёнком что-то не так и обратиться за помощью к специалистам.
Знакомство Дилана и Эрика поднимает важный вопрос: как Дилан – мальчик из частично еврейской семьи, где соблюдали еврейские праздники, – мог связаться с тем, кто приветствовал нацизм?
Впрочем, Эрик не только мастерски лгал, но и мастерски производил положительное впечатление, когда хотел.
Галлюцинации – это сенсорный опыт, не основанный на реальных событиях. Хотя чаще всего имеются в виду слуховые галлюцинации «несуществующие голоса», их можно испытывать любым из пяти органов чувств.
Бред – это ложные убеждения, которые не поддаются коррекции. У школьных стрелков распространены два типа бредовых убеждений: бред величия и параноидный бред.
Стрелки-психотики испытывали гнев из-за несправедливости, по которой родились неполноценными, а травмированные стрелки испытывали гнев из-за несправедливости, которую с ними творил мир. Психотикам казалось, что все люди нормальные, а проблема – в них самих. Травмированным казалось, что они невинны, а проблема – во всех остальных. Виктимизация порождает гнев.