Рецензии на книгу «Осень патриарха» Габриэль Гарсия Маркес
Сила классической литературы в ее актуальности несмотря на прошедшие десятилетия, а иногда и века. Вот, казалось бы, как Маркес смог так точно описать правление Путина-Медведева еще в 1975 году? Ответить можно одним словом: ТАЛАНТ.
Как можно рассказать о правление одного тирана, но так, чтобы одновременно нарисовать его точный портрет, и в то же время создать образ всех тиранов мира? Как можно рассказывать о трагичных вещах в траурных красках с какой-то злой иронией, создавая у читателя ощущения гротеска и ненатуральности, но заставляя узнавать знакомые сюжеты из жизни? Как можно при всем при этом еще и вплести сюда несколько историй любви и страсти? И разве может писатель сочетать в герое сентиментальность беременной женщины и кровожадность маньяка-убийцы? Маркес может. И у него это получается превосходно и замечательно. А самое удивительное, что именно это сочетаемость не сочетаемого и производит эффект жизненности и натуральности.
«Осень патриарха», конечно, очень латиноамериканское произведение, где, как обычно, переплетаются смерть, любовь, старость и кровавые подробности, причем самым причудливым образом, создавая удивительные, ни на что не похожие, узоры. По началу, когда открываешь книгу и видишь одно предложение на две страницы, хочется воскликнуть в страхе и в дурном предчувствие: «О, боже!». Но не так страшен Маркес, как его малюют. Слог колумбийского писателя настолько строен и легок, что читателя несет на волнах поэтичности по страницам романа с удивительной скоростью. Каждое предложение – это читательский экстаз и торжество современной прозы: такой необычной, до боли правдивой и одновременно антиутопичной.
И вы еще не читали Маркеса? В частности, «Осень патриарха»? Тогда настойчиво рекомендую!
Какие раздражители, такие и реакции
Это редкий случай, когда при чтении книги я постоянно формулировала новые для себя мысли, обыгрывала их, обдумывала, а книга волнами все прибивала и прибивала новенькое.
Саму книгу сюжетно или формой обсуждать невозможно. Сюжет, по сути, очень простой, легко укладывающийся в пару предложений, поэтому его повествование не линейно, а спирально, мы вновь и вновь возвращаемся в моменты уже прошедшие, но как бы на уровень выше, с новой информацией.
Что касательно формы, тут дело не сколько в предложениях, которые длятся две-три страницы, сколько в ритмике и поэзии языка, который перевод дает очень слабо. В оригинале автор долго подбирал слова, чтобы определенные гласные или согласные шли в конкретном порядке и при всем при этом, сохранялся сюжет, посыл, идея. Это удивительный труд талантливого писателя, к которому он подошел два романа и десятки рассказов спустя, когда хочется уже эксперимента, мастерства ремесла. В переводе, как я уже писала выше, получились волны. Но жизнь моя складывается так, что в оригинале Маркеса я никогда читать не буду, так что довольствуемся тем что есть.
И вот в чем парадокс. Автор наибольший упор вложил в форму, а мне, как иностранцу для этой книги, по сути достается только содержание, оно меня интересует больше всего. Кроме того, у меня вообще небольшой период увлечения персонажами типа диктаторов (играю в "Тропико", посмотрела "Кролика ДжоДжо", на очереди фильм "Смерть Сталина", так же планирую книгу "Жизнь А.Г."), поэтому главный герой представлял для меня основной интерес.
У нас тут особенный диктатор, латиноамериканский, поэтому упор во многом идет на секс и женщин вокруг Патриарха, что не так свойственно диктаторам европейским. Хотя, опять же, меня не покидала мысль, как же все это похоже на правления Монархов. У меня достаточно поверхностные знания истории, но в голове сформирован некий общий портрет Монарха деспотического, который так же развратничает, замыкается на себя, окружение его дурит, казна уходит в минус, правление происходит по инерции, народ голодает и страдает, и весь мир ждет, когда же Монарх уже откинется. Правда, монархия сильно подкреплялась религией, а в данном случае получается смесь западного влияния и какая-то полная инерция. Огладываясь на сегодняшних автократов, поражает, что человек действительно лишь совокупность реакций на раздражители - какие раздражители, такие и реакции. Обстоятельства формируют человека, и не важно, будь это Карибы, Германия, Россия или Древний Рим - при одинаковых обстоятельствам (безраздельной власти) формируются одни и те же стратегии поведения, как диктатора, так и его окружения. Вопрос не в том, что человек плохой, а в том, что обстоятельства сильнее. И нужно не риторику разводить, а обстоятельства не допускать. Но злословить всегда проще.
Все - тлен, а осенью тем более
И снова случилась магия. Впрочем, я как-то даже слегонца бесилась. Потому что. Потому что текст совершенно по-больному затягивает в себя. При этом в наличии отвратительный, отталкивающий главгер и совершенно дикие ситуации в сюжете. И просто какие-то фолкнеровские бесконечные фразы без начала и без конца. И вечные повторы одного и того же в той или иной вариации. И вроде как выдираешься из истории, ставишь книгу на паузу и выдыхаешь. Потому что во время чтения словно бы находишься под водой, в аквариуме, вместе с диктатором в залитом полночными океанскими водами президентском дворце.
И главное, о чем оно, собственно? А и фиг его знает, что самое забавное.
Хотя, понятно о чем. Лукавлю. Тлен. Все - тлен. Мечты, желания, страсти, цели, задачи, устремления, любовь, ненависть, власть, жизнь и смерть. И, наверное, осень. Однако, мое любимое время года имеет право на некоторое снисхождение. Во всяком случае, в моих глазах. Так что осень с налетом смрада от патриарха - все же ничего себе такое явление. Хотя бы любопытное, однако и довольно мерзковатое, но и печальное тоже.
И, казалось бы, ну чего цепляться за этот тлен, за эти гниющие обломки прошлого, которые невозможно реанимировать. А вот поди ж ты. Диктатор сопит, скрипит, булькает, перхает, рассыпается на ходу, мумифицируется заживо, выживает из ума, теряет все, что ему дорого, и всех, кто ему дорог, но фиг уступит место на обветшалом троне посреди всеобщей разрухи.
И что самое ужасное, заражает своими чумными бациллами всех подданных, отчаявшихся после множества попыток свергнуть кровавый режим и уже не верящих, что ситуация может когда-либо измениться. Живой мертвец на троне в царстве живых мертвецов. Латиноамериканский стокгольмский синдром.
Хотя... повеяло чем-то нашенским от этого маркесовского действа ужасов. Таки озвучу. Густые брови, неистовые мужские лобзания взасос, многочасовое шамканье под оглушительные овации, пленумы какой-то там партии, члены цк кпсс, лебединое озеро... Впрочем, тут можно вспомнить и опричнину, и 1937-й год. Ахахашеньки-хаха. Нда. Есть чего-то такое общее у нас с латинскими америками.
Женщины еще. Сильно напоминают нашенских. Как-то они в конце концов начинают жалеть даже самых отъявленных мерзавцев, согревают их мертвые сердца и щедро делятся теплом и любовью. Вместо того, чтобы надавать по кумполу отвратному, слюнявому старикашке и попинать нафиг со всевозможной суровостью.
А ведь начиналось все, если не хорошо, то и точно не плохо. Когда патриарх был еще в уме и в силе, пусть и без идейности и принципов, всего лишь удачливый авантюрист, которому внезапно подфартило посреди революций и переворотов.
То есть надо уходить вовремя. Это просто аксиома. Иначе история превратится в жестокий фарс с привкусом крови и человеческих костей на зубных протезах первого лица государства. И никакие осенние костры не заглушат смрад от гор человеческих останков (врагов, друзей и случайно мимо проходивших), окружающих гниющий престол посреди мертвой пустыни.
Четыре сезона. Осень. Год без ограничений.
Перед каждым предложением надо глубоко вдохнуть, настолько они длинные, настолько цепко густая сеть слов оплетает тебя, запутывая, сбивая с толку, хотя сами предложения предельно конкретны. С первых же страниц вырываются на волю тяжёлые краски и цвета, а пуще того — плотные и почти осязаемые запахи, чаще смрадные, чем приятные, но к ним, как и ко всякому бренному, привыкает человек. К ритму предложений тоже привыкаешь и втягиваешься, хотя до конца книги так и останется впечатление, что она сумела вобрать в себя клочок дополнительного измерения и теперь изнутри гораздо больше и объёмнее, чем кажется снаружи.
Это история, рассказанная целым народом, и я не знаю, есть ли ещё романы с таким многоголосым и спорным рассказчиком. Отсюда — весь набор легенд и кумушкиных сплетен, которые разносит по жарким и пыльным латиноамериканским жилищам сарафанное радио. Что точно известно про главного героя, Патриарха, умершего на первой же странице? Точно — ничего, вроде бы его звали Сакариас, а мать его — Бендисьон Альварадо, она разрисовывала птичек яркими красками, пытаясь вдохнуть в них жизнь, и ничего не понимала в политике, а он стал одним из президентов в Латинской Америке, подмяв под себя страну, пока власть не смяла его самого. Всем остальным фактам верить уже нельзя, настолько хорошо они проварились в густом маринаде гротескного рассказа. Этот собирательный образ Патриарха противоречит сам себе, невозможно разобраться, что же было на самом деле, было ли вообще, да и сам Патриарх, живущий больше сотни лет, вряд ли бы смог подтвердить или опровергнуть что-то, потому что такие, как он, уже не принадлежат самим себе, как личности. Он был бог, он был червь, он оброс двойниками, он продал море, у него сотни детей-уродцев, в его замке жили прокажённые и сифилитики, он любил, он не был любим, он параноик, его предали, его боялись, его забывали, его обманывали, он обманывал, он обманывался. "И никак не верилось, что этот дряхлый старец — тот самый человек, чья власть была столь велика, что, если он спрашивал, который теперь час, ему отвечали: "Который прикажете, мой генерал!"..." Власть прорастает на костях, крови, чудовищной лжи, сильной личности и дезинформации, он распускается из той серой биомассы людей, которые и являются рассказчиком. Все диктаторы мира отсекли от себя часть души, если она у них есть, и отдали образу Патриарха, чтобы сшить это в уродливое, испещрённое шрамами, тёмное полотно.
Гимн власти, её абсурдности, величию и той особой жалкости, неуловимому запаху горящих коровьих лепёшек, который она издаёт. Нет, не гимн. Панихида по ней.
Флэшмоб 2012, огромное спасибо за рекомендацию Morra , а за подаренную книжку — irshat .
Сплошной поток сознания вперемешку с потоком же бессознания, надсознания, подсознания и внесознания — всё это изрядно сдобренное солидной порцией сюрреализма опять-таки вперемешку с историческим реализмом и ЛСДшной психоделикой маркесовского языка — образного и монотонического одновременно, какими бывают монохроматические песни, основанные на звучании едва ли не одной-единственной ноты и оттенённые магией звука тибетских чаш и ирландских волынок в ансамбле с резкими и едва ли не гортанными звуками зурны и нежными и томительно-тоскливыми дудука...
И вместе с тем это великолепное эссе-исследование — проникновение в саму суть такого повсеместно распространённого в истории человеческих цивилизаций разных времён и народов и широко известного явления, как тирания — как же было нужно глубоко влезть в шкуру этого самого латиноамериканского усреднённого тирана-Патриарха, чтобы суметь передать массу утончённых и одновременно зачастую самых интимных и чаще всего тщательно скрываемых нюансов, деталей и подробностей внутреннего мира этого самого чудовища, мудрого старца, спасителя и отца нации, благодетеля народа, генерала всей Вселенной, и одновременно самого несчастного и несвободного человека, зажатого в тиски своей роли, настолько сильно зажатого и стиснутого, что даже и хотел бы, так не вывернешься и не высвободишься, потому что в конечном счёте ты уже сам оказываешься фикцией, мемом, символом, иллюзией и аллегорической фигурой, которая должна непременно быть одета в мундир без знаков различия и на левой ноге чтобы обязательно была шпора... — точность попадания в суть такова, что остаётся только нервно сжимать руки и губы и ошарашенно восклицать внутри себя самого — тираны будут до тех пор нужны, необходимы и неизбежны, пока не будет изжит Раб — не тот, внешний, продаваемый на рынках работорговцами и секомый требовательным Хозяином, но тот Раб, который сидит внутри человека, сидит и сечёт себя сам и требует себе Тирана и возводит его на трон...
Вязь маркесовского языка и переплёт смыслов, слов и мелькающих образов образует такую плотную, пёструю и фрактально повторяющуюся ткань романа (повести? эссе? что это было? не знаю...), что свободно можно лечь на её поверхность и плыть по воле творца этого — бога по имени Габриэль Гарсия Маркес — и медитировать, отстраняясь порой от самого содержания книги, от потока сознания-бессознания-внесознания-подсознания-иносознания-психоделики и всего прочего, что так тесно наполняет эту книгу и выплёскивается за её тесные границы и формы, как выплёскивается резко вскрытая бутылка встряхнутого шампанского или сильногазированной минеральной воды — отстранение это всё равно ничем не грозит, потому что порой книга кажется скроенной таким образом, что её можно начать читать в любом месте и потом читать страницы в любом порядке — всё равно основной смысл и содержание останутся теми же и такими же, какой бывает океанская вода — кажется прозрачной и чистой, но стоит только отплыть подальше от берега, как вместо картины дна проявляется туманная и манящая синь и гуща темноты, такова и эта книга Маркеса...
Да, чуть не забыл. Как же оценивать прочитанное? Ну, поскольку технический движок сайта позволяет выставлять оценку строго определённую, то поставлю четыре звезды, но на самом деле оценка будет размазана в диапазоне от 3 до 5.
PS А вы очень терпеливы и снисходительны ко мне, если всё это написанное прочитали вот до этого самого постскриптума. Спасибо!
PPS Буду ли я читать ещё что-нибудь Маркеса? Да, думаю, что обязательно прочитаю "Полковнику никто не пишет", а дальше будет видно. Но пока следующей книгой будет непременно книга отечественная, простая и понятная, как выстиранные трусы и майка — Маркесом можно и отравиться... нечаянно...
PPPS Про актуальность темы я уж и упоминать особо не буду, потому что все мы внутри неё...
Книга прочитана в рамках игры Флэшмоб 2013 (22/24), советом прочитать поделилась be-free
Одиночество власти.
Как сложно оценивать Габриэля Гарсия Маркеса. Да и нуждается ли он в наших оценках? Куда проще сказать: "Ах, какой невероятной глубины автор! Сплошные перлы, невероятные повороты и тончайший смысл". Но так ли это? Давайте попробуем разобраться и внести свои коррективы.
Я очень рада, что мое знакомство с Маркесом произошла благодаря чудесному произведению Любовь во время чумы. Латиноамериканский колорит, знойная атмосфера, хороший слог, да и вообще, всё в этом произведении на ура.
И как печально, что мы не можем сказать то же самое об Осени Патриарха. У ... Патриарха свой рецепт. Роман повествует нам о жизни выдуманного диктатора. То есть мы буквально прослеживаем его путь от рождения до самой смерти. В своём романе Маркес обобщил нескольких реальных глав государств из чего мы получили некий собирательный образ диктатора. А типичный для Маркеса магический реализм делает фигуру диктатора поистине мистической.
Во время чтения мои чувства волнообразно двигались по тексту от негодования до восхищения и обратно. Как будто ты погружаешься в текст и каждое слово захватывает тебя целиком, а в следующую минуты совершенно не понимаешь, что происходит. Сколько ненужных слов и описаний, подробностей и событий. Честное слово, в этой небольшой по объему книге совершенно спокойно можно выбросить половину текста и смысл абсолютно не поменяется.
Если вы посмотрите на годы написания произведения, то обнаружите, что Осень Патриарха писалась 7 лет! И это, надо сказать, заметно в тексте. Можно найти противоречия в описании черт характера главного героя, несостыковки каких-то событий. Правда это не настолько глобально. Но всё же складывается впечатление, что сам автор порой забывал что и где он описывал. Хотя Маркес утверждал, что 4 года из общего времени написания, он правил текст. Как знать?
Но всё ли так плохо, как я пишу? Знаете, при всём при том, что текст показался довольно странным, сама тема невероятно правдоподобна! Если вы возьмёте любого диктатора много лет стоящего у власти, то обнаружите все стадии правления описанные в книге. Это невероятно, но всё то, что написал автор работает до сих пор. Несмотря на вполне себе фантасмагорическое описание жизни книжного диктатора, ты видишь как будто наяву все события. Все фазы развития героя: от всеобщей любви, к безумию, до страха и заточения.
Почему люди поддерживают диктатуру? Сложные времена? Слабая нация? Пропаганда и цензура, как правило, работают на лидера. В романе мы четко видим "команду генералов" служащих своему командиру. Видим недовольный народ, видим страх и бессилия нации.
Говорю автору браво! Хотя, в последнее время, Габриэля Гарсия Маркеса очень упорно называют графоманом, я смею не согласиться. Просто автор очень своеобразный человек. Пишет так, как чувствует, может быть много, но по делу!
И стоит помнить, что Маркес это совершенно другая культура, другие традиции и мироощущения.
Пока Маркес продолжает для меня существовать в колонке "любовь". А его произведения, по прежнему, находятся с пометкой "к ознакомлению".
Вечный душный день.
Если как-то можно описать свои ощущения от литературы, то «Осень патриарха» Маркеса – это душный, знойный день с мухами, облепливающим все вокруг, чувством дурноты и отвращения от запаха пота и грязной кожи. Когда хочется, чтобы оно кончилось, но оно тянется вечность…
Голый скелет романа - история о диктаторе, который правил со страшной жестокостью и деспотизмом. Правил так долго, что народ боялся жизни без этой власти. Ведь жизни без него никто не знал.
Но салат, поданный Маркесом, гораздо цветистей, и вкус этого блюда будет ярчайшим, но состоящим из самого мерзкого, абсурдного, уродского, что можно представить в мире, состоящим из деспота и страха.
Одна из самых интересных вещей здесь текст - сомнамбулический поток мыслей, без четких делений, абзацев, лишних предложений. Спасибо, что хоть иногда были новые главы, иначе совсем можно было увязнуть во всем этом. А еще иногда это цирк с коровами…
В январе мы увидели корову, которая любовалась закатом с президентского балкона; представьте себе, корова на главном балконе отечества! какое безобразие! ну не дерьмовая ли страна?! Но тут все засомневались, возможно ли это, чтобы корова очутилась на президентском балконе? Разве коровы разгуливают по лестницам, да еще по дворцовым, да еще устланным коврами?
…или притон-дворец с сотнями женщин, которые рождают от своего патриарха только недоносков.
Роман не только о диктатуре, но о личности этого диктатора. Жизнь патриарха тождественна жизни его страны, его жителей, это жизнь всего и вся, скрепленная воедино подобного переплетения нитям ДНК. А если чужакам, подобно вирусам, стоит вторгнуться в их жизнь – они будут уничтожены.
Попросту говоря, это история, как говорит википедия, гротескная вариация на тему вечного диктатора и непрекращающегося безумия.
Мы не знали никакой другой истории своей родины, кроме той, которая была историей его самого, мы не знали иного отечества, кроме того, которое он сотворил по образу своему и подобию, меняя его пространственные измерения и заставляя само время течь сообразно его абсолютной воле.
Жажда власти порождает лишь неутолимую жажду власти
Насытиться властью невозможно не только до конца нашего света, но и до конца всех иных миров.
Какая книга ! Книга, которую хочется перечитывать и снова находить для себя что-то новое, цитировать и наслаждаться текстом, его красотой, звучанием, смыслом. Сказать просто, что это было великолепно, потрясающе и удивительно, практически ничего не сказать. Удивительно, как можно тАк написать роман, актуальность которого не теряется, не меркнет с годами, а становится только ещё острее и болезненнее. И хотя речь в ней идёт о диктаторе неназванной латиноамериканской страны, каждый думающий человек понимает, что Маркес таким образом рассказывает о всех диктаторах мира. "Мне всегда хотелось написать книгу об абсолютной власти" - так автор определил главную тему своего произведения. И вот эта мысль наиболее полно выражает суть и смысл этого потрясающего романа.
Почему так случилось, что практически безграмотный человек стал у руля страны и правил ею многие и многие годы, боясь противников и уничтожая любого более или менее способного претендовать на его власть, не щадившего ни противников, ни соратников, понимая, что в его положении не может быть друзей, никогда и никому он не сможет доверять , ни на кого положиться и предпочитающий уничтожить других прежде, чем уничтожат его. И при этом всю свою жизнь искавший любовь и не находивший её , не сумевший обрести счастье , вынужденный постоянно оглядываться и жить той жизнью, которую ему предписывает его положение. При всей его жестокости и ненависти к противникам, к бывшим соратникам, ко всему окружению, кровожадности и беспощадности, автору удалось настолько точно и тонко отобразить не только внешние события , но и внутренний мир патриарха, что порой его становится по-человечески жаль. Жаль, потому как сам он отдавал себе отчёт в происходящем, не испытывал иллюзий и понимал, что если не он, то его. Жаль, что ему так и не удалось обрести любовь, жить своей жизнью, а не вынужденной, чужой, диктуемой положением.
Конечно, роман не только о власти, но и о любви и одиночестве, постоянном спутнике тех, кто находится на вершине, о хитрости и коварстве, о преданности и предательстве, и, разумеется, о старости и смерти, которые всё равно наступают рано или поздно, пусть даже ты и патриарх, сосредоточивший в руках всю полноту власти, но не властный над неумолимостью времени.
Автор так умело и искусно связал воедино все нити, что даже несмотря на порой гротескные ситуации, отсутствие диалогов, чувствуется реализм происходящего и веришь каждому его слову, такому прекрасному и лёгкому, которое несёт тебя по волнам этой непростой, но необычайно интересной и жизненной истории.
Автора в любимые , как и книгу, которую обязательно буду перечитывать, хотя и сейчас уже некоторые места настолько запомнились, что возвращалась к ним снова и снова.
А осень уже наступила
Кажется, я нашел тот катализатор, который помогает читать Маркеса. Это писать во время чтения. Таким образом, ты понимаешь, что хотя бы жив, ибо если только читать одну «Осень патриарха», то приходится периодически самого себя ощупывать – проверять, здесь ли ты, дышишь ли еще. Чудовищно.
Что не так у меня во взаимоотношениях с Маркесом мне никогда не удавалось определить. Казалось бы, автор выбирает интересные темы, глубочайшие даже, а развивать я их сам умею, без самого писателя. Манера написания, форма мышления, сам текст – все это скорее нравится. Во время чтения есть твердая уверенность в том, что пишет человек близкий по духу, с которым бы всегда нашел общий язык. Всегда с большим воодушевлением начинаю читать Маркеса, проходит какое-то время, очень небольшое – перестаю воспринимать автора вообще. Вероятно, если относиться к писателю изначально с известной долей иронии, то и результат был бы иной. Но Маркес всегда удручающе серьезен, хотя его никак не назовешь ханжой или человеком с сомнительным чувством юмора. Пусть тексты у него унылые, монотонные, старческие, но ведь читаю я Сарамаго или того же Уэльбека. Но Сарамаго всегда подбадривает своей речью робота-чиновника, а Уэльбек особенный – отшельник и мизантроп. Маркес же без явных изъянов. По мере чтения он совершенно ничем тебя не поддерживает, но, подобно дементору, качественно высасывает из тебя радость. Чтение его превращается в добровольную ссылку в Азкабан.
Пытаешься сконцентрироваться на главном и начать обыгрывать его сам – не отпускает текст. Он настаивает на своем, держит деталями, заставляет вчитываться. Маркес не предоставляет никакой читательской свободы, дескать, если пришел, то будь добр поступать определенным образом. А я еще удивляюсь, почему, прочитав очередное произведение Маркеса, не могу по поводу прочитанного ничего сказать, кроме шаблонных фраз из учебника зарубежной литературы, от которых самому противно. Что ж, по крайней мере этим автор выделяется, так как ни с кем больше у меня не установилось подобных взаимоотношений. Маркес не завлекает словами, его особенно и не процитируешь, его текст единый и обтекаемый, как ведьмина бормотуха. Его вообще невозможно разбить на составляющие. Как читают Маркеса другие, для меня загадка.
Самое убийственное в Маркесе то, что пишет он абсолютно равнодушно. На это способен только человек, который даже не несчастен, а хуже – который находится за какой-то гранью несчастья. Он него несет даже не тоской, не леденящим холодом, а пустотой, которая во всю ширь поглощает все на Земле после ядерной войны. Мне совершенно непонятно – как в таком состоянии человек вообще может что-либо писать, в чем побудительный мотив его творчества.
Все вышесказанное относится к облику властителя, который описан в «Осени патриарха». Что перед тобой вовсе не узурпатор и совсем не злодей, понимаешь довольно быстро, хотя и налицо все признаки царя-индивидуалиста. К данной теме автор готовился десятилетиями и далеко ушел по этому пути. Видимо Маркес и хотел изобразить своего патриарха человеком, чтобы читатели это прочувствовали и убедились, что у диктатора свои проблемы и свои страхи. Страхов, впрочем, не нашел, одно безразличие. Убористые монотонные мысли патриарха убаюкивают, вероятно, так и должны пресмыкающиеся реагировать на любую власть – творите, что хотите, нам уже все равно. Никакого типичного образа диктатора Маркес создавать не стал, перед глазами по ходу чтения только его лицо, которое похоже на Ельцина или Трампа. Эти люди не кажутся тиранами, но одно верно - в них есть черты Брежнева, готового передать власть другому или быть зицпредседателем Фунтом в ближайшие сто лет.
Читать "Осень патриарха" не очень легко, если сравнивать со "Сто лет одиночества" или "Полковнику никто не пишет", то произведение это самое сложное. Не в смысле понимания, а в смысле восприятия. Вероятно, выглядит как нечто особенное в глазах стандартного европейца, но для россиянина, увы, осень патриарха за окном. И при этом вы совсем не тот патриарх.