Третий роман автора больших бестселлеров «Bella Германия» и «Piccolа Сицилия». «Улица Яффо» продолжает историю, которая началась в романе «Piccolа Сицилия». 1948 год. Маленькая Жоэль обретает новый дом на улице Яффо в портовом городе Хайфа. В это же время для палестинки Амаль апельсиновые рощи ее отца в пригороде Яффы стали лишь воспоминанием о потерянной родине. Обе девочки понятия не имеют о секрете, что не только связывает их, но и определит судьбу каждой. Их пути сойдутся в одном человеке,...
Разве можно отбросить чувства, если познаешь мир через них?
Мир заключается с врагами, а не с друзьями.
Невозможно подозревать всех и каждого и сохранить при этом здравый рассудок.
Все, что выглядит легко, является, как правило, результатом тяжелой работы.
Уверенность в себе — это не вопрос статуса.
И вот, оглядываясь назад, ты обнаруживаешь, что настоящая история состоит не из тех моментов, что сохранились в фотоальбомах, — свадьбы, рождение детей и летние каникулы. Но из незамеченных деталей, оставшихся в тени. Предупреждающие знаки. Первые признаки. Слова, которые случайно выскочили и были замяты. Раны, которые так и не зажили. Обманы и самообманы. Теперь ты связываешь эти ускользнувшие фрагменты в причинно-следственную цепочку, и те же самые отношения из счастливой сказки превращаются в рассказ о предопределенной неудаче.Не веришь? Возьми лист бумаги, разорви на части и напиши на них самые важные моменты жизни. Разложи их на две истории: счастливую и несчастную. Пусть бумажки сложатся в логичное повествование. А потом добавь несчастливые моменты в историю о счастье, а счастливые — в историю о несчастье. Все решает концовка. Затем посмотри на обе истории. Они рассказывают о двух разных людях. Оба этих человека — это ты.
Знаешь, какие образы меня привлекли? Бойцы Сопротивления из гетто. И пусть у них не было шансов, но я хотела быть потомком бунтарей, а не жертв.
Если даже брат и сестра, оказавшиеся в чужой стране, не готовы выслушать друг друга, как могут два народа, называющие один и тот же клочок земли родиной, объединить свой опыт в общую историю?
Женатый мужчина показывал только свою лучшую сторону. Худшая доставалась жене.
Но ты не сможешь рассказать свою историю, если не знаешь, чему на самом деле посвящена твоя жизнь. Без главной темы фрагменты никогда не соберутся вместе, в разумное целое. В этом и заключается сложность расставания: меняется основная тема. Тебе казалось, что предметом твоей истории была встреча, а оказалось — прощание. Ты думал, ее суть — доверие, а оказалось — это предательство. Ты думал — судьба, а оказалось — глупость. Ты думал — слияние душ, а оказалось — зависимость. Ты думал, речь шла о любви, а она была — о власти.
Мы рассказываем истории, чтобы определить себя. У любого человека, у любых отношений, у любого общества есть свой рассказ. Откуда мы пришли, куда идем. Когда разоблачается ложь, то всегда теряется красота. Ведь в отличие от истины, красота не цельная, а состоит из искусно скомпонованных фрагментов. А вот истине всегда приходится вступать в отношения с уродством.
Быть взрослым означало что-то знать и не говорить об этом. Улыбаться, когда этого не хочется. Не плакать, когда хочется плакать. Сидеть за столом, покрытым клеенкой в желтых цветках, и говорить совсем не то, что чувствуешь. Предавать одного человека, чтобы защитить другого. Научиться любить ложь. А ночью, вместо того чтобы спать, играть в шахматы со своими мыслями. Планировать на три хода вперед и угадывать чужие ходы.А когда терпеть становилось невмоготу, снова обращаться в ребенка. Шипеть на собственную мать, как уличная кошка. Вскакивать из-за стола от любой мелочи. Не спешить домой после школы, а бродить по городу, перебирая в голове безумные мысли. Знать, что нужно принять решение, но откладывать снова и снова, потому что придется предать либо отца, либо мать. Убегать, убегать, убегать и, наконец, в момент слабости прийти к папе и стоять перед ним, дрожа и не в силах вымолвить ни слова, пока он сам ласково не примется расспрашивать. И тогда выложить все и ужасно стыдиться этого. Потому что предаешь мать. Потому что втыкаешь нож в сердце отца.
Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Свобода одного не может быть за счет свободы других.
Каждый помнит тот момент, когда впервые оказался с отцом на равных. Когда увидел отца таким же человеком, как ты сам. И дело не в том, что отец сделался меньше, а в том, что ты сам вырос. В такой день заканчивается детство.
Чем меньше знания, тем твёрже мнение
Поддайся они страху, погрузись в молчание — и потеряли бы не только родину, но и свою культуру.
Когда твоя семья распадается, это не значит, что ее история останавливается где-то на середине и ты можешь плавно, без швов, приделать к ней следующую историю. Нет, тебе потребуется переписать всю историю. Вернуться к началу, а потом двинуться еще дальше назад. Все перебрать, заново осмыслить и собрать по-новому, в другой взаимосвязи. Чтобы в осколках общей истории разглядеть свою собственную.
Право не теряет силу до тех пор, пока кто-то его отстаивает. Дело не в результате. А в действии.
Нельзя облегчить страдание, если сравнить его с другим страданием.
To exist is to resist, существовать — значит сопротивляться, написал кто-то на стене.