Мередит и Нина Уитсон – сестры, но трудно найти женщин более непохожих. Одна – домоседка, всегда считавшая, что нет лучше судьбы, чем выйти замуж, растить детей и управлять семейным яблоневым питомником. Другая мечтала о странствиях, стала фоторепортером, освещающим гуманитарные катастрофы, и мотается по всему миру, избегая разговоров о будущем и семье. Инфаркт отца сводит сестер вместе в родительском доме. От матери с русскими корнями они никогда не видели ничего, кроме ледяного неодобрения, и...
Она улыбнулась — настолько широко, насколько позволяла усталость.
Но разве женщина может нащупать собственный путь, не зная пути своей матери?
Все, что было по-настоящему важно, растворилось в бытовой суете.
Она вспомнила, как прежде они спали, обнявшись. Теперь же между ними зияла такая дыра, что бессонная ночь одного для второго проходила незаметно.
Сопротивление всегда утомляет
Нам необязательно быть рядом, чтобы быть вместе.
Cемья не статична — каждую секунду происходят какие-нибудь изменения. Как сдвиги тектонических плит: они бывают незаметны для глаз, но порой приводят к разрушениям и катаклизмам. Необходимо сохранять равновесие, в этом секрет. Сопротивляться переменам внутри семьи все равно что сдерживать дрейф континентов. Остается только держаться крепче и плыть по течению.
Слова — как монетки, закатившиеся за комод, — больше никому не нужны.
Кaждое принятoе рeшение нaправляет чeловека пo нoвой дoроге, и нeт ничeго прoще, чeм сбитьcя c пути.
Можно все делать правильно, — тихо сказала Мередит, — но оказаться неправой и одинокой.
Мередит в трудный час старалась занять себя делом, Нина хватала камеру, а мама начинала готовить. Чего ни одна из них не умела, так это облекать боль в слова.
Может, новобрачным и не дано понять, как можно игнорировать кризис в браке, но после двадцати лет замужества любая женщина знает, что закрывать глаза можно почти на все, если только не упоминать об этом вслух.
Выплескивать горе нет толку, выкарабкаться можно, лишь заглушив его.
— Больно, когда уходит любовь, — сказала мама, — но больнее всего самой от нее отрекаться. Что, если до конца жизни ты будешь прокручивать в голове это время? Гадать, не слишком ли рано и легко ты сдалась, сумеешь ли однажды полюбить кого-нибудь так же сильно/
Когда ты ребенок, все принимается как должное.
объединяет нечто большее, чем родство
О смерти нечего говорить. Вы, американцы, считаете, что разговоры способны что-то изменить. Это не так.
Cопротивление всегда утомляет.
Любить — значит прощать.
Только ты знаешь, что для тебя будет лучше.