Рецензии на книгу «Ода радости» Валерия Пустовая
Репортажи из потока жизни
Сейчас в нашем мире - в целом, не очень литературоцентричном - появляется огромное количество разнообразных текстов. Кажется, их даже больше, чем было раньше, в другие времена, когда литература имела вес, ценность, обладала властью над умами.
Но для стремительно меняющегося мира это нормально - использовать любые интеллектуальные и общественные площадки для создания текстов. Выступить с собственным высказыванием можно в блоге, в любой соцсети. Вот и книга Валерии Пустовой родилась из довольно объёмных постов, опубликованных в фейсбуке и вконтакте.
Вышла книга - и начался весьма популярный и любимый всеми интеллектуальный квест: спор о жанре книги, о её включённости в новый трендовый тип литературы. Вообще говоря, книга Валерии Пустовой соединяет жанр эссе, бытовых зарисовок и дневниковых записей, втайне рассчитанных (как и всякий дневник) на то, что их прочтут. Выбранный автором жанр - роман - придаёт книге определённый статус. Вполне понятное желание, тем более что роман давно уже утратил какую бы то ни было жанровую однозначность. Валерия Пустовая собирает свои публичные записи в книгу, обозначенную как роман - и тем самым обозначает особый тип взаимоотношений текста и читателя, текста и автора. То, что было случайным, хаотичным, должно стать закономерным и внутренне упорядоченным.
Надо заметить, что при несомненных достоинствах книги: это и упоительные лирические зарисовки, и выразительный язык, и изящество словесных конструкций, - автор ставит читателя в очень уязвимую позицию. Артикуляция обыденности, само наличие узнаваемых ситуаций, потаённые изгибы души, множество маркёров современной реальности (от имён известных психологов до названий интернет-магазинов), - всё это погружает в вязкую структуру ежедневного потока жизни с её бытовыми моментами и тайными страхами. В процессе чтения меня преследовала мысль: это реальность так пугающе однообразна или современный человек предъявляет предсказуемые реакции на этот мир?
По понятным причинам, в “Оде радости” много болезненных переживаний автора (всё же эта книга - во многом терапевтический акт). Валерия Пустовая избывает свои страдания, помогая, конечно же, и самим читателям почувствовать эту горькую всамделишность, разделить пугающую однообразность реальности, порадоваться совпавшей в чём-то реакции на явления, события, ощущения сегодняшнего дня. При этом Валерия Пустовая удивительно самоиронична, умна, откровенна в этом - слой за слоем - исследовании действительности. Поневоле проникаешься симпатией к автору, которая мается от вынужденных поведенческих стереотипов на детской площадке, бьётся с больничным бюрократизмом, ловит в движущемся автобусе коляску с ребёнком... Но удовольствие от узнавания - это ещё не катарсис. Вязнуть в собственных угрюмых ежедневных ощущениях, какими бы тонкими и неуловимыми они ни были, - удовольствие не из приятных.
Читая некоторые страницы “Оды радости”, порой очень хотелось вырваться за пределы этого болота бытия. Валерия Пустовая постоянно сталкивает себя и, соответственно, каждого из нас, с предельными, экзистенциальными переживаниями. Ведь такую, по-сартровски говоря, тошноту, человек чаще всего ощущает не “сидя на красивом холме”, а за мытьём посуды, во время игры с ребёнком, в тишине дома. Отчего-то проговаривание этого довольно болезненного состояния важно именно сейчас, когда мы боимся прислушиваться к себе, оставаться наедине с собой, всё время занимаясь поисками подпорок в виде психологии, неумеренного общения или восточных практик. Валерия Пустовая, как мне показалось, весьма удачно показывает это состояние современного человека, которому важно выговориться, признаться в усталости, подтвердить свою причастность к спектру обычных человеческих чувств.
Пустовой удаётся погрузить нас в этот неуютный движущийся поток бытия, в котором она сама находится, напряжённо пытаясь найти ответы на многие вопросы (религиозные, моральные, педагогические, общечеловеческие). Оттого у каждого читающего эту книгу появляется щемящее чувство, ведь это и про него, про нас, про меня, про ту реальность, которая ещё не выстоялась, не закруглилась, не оПРЕДЕЛилась.