Нас порождает любовь, но растят смертные грехи.
Я любил ее всей ненавистью к ее прошлому, поэтому избегал встречи.
Меня расстраивало несовершенство жизни, злила недостаточность ее и доводила до отчаяния ее неполнота.
Дети генералов тайной полиции часто становятся революционерами.
Чувство юмора сегодня выступает в роли врио таланта, а это вовсе не равноценная замена.
На зов свободы первым откликается зло.
- Наш Виссарион, – сказал Папа Шкура, обращаясь к Елизавете Андреевне, – давний сторонник победы цивилизации над культурой, то есть Запада над Востоком, свободы над Россией…
Чтобы невзначай не уснуть, я перебирал в памяти новые слова и имена, которые надо было найти в словарях: Авель, Фома Неверующий, эффигия, волсви, Ратенау, Шлецер, Михайловский, Клейст, Гуссерль, дети Марфы. Коли уж я стал официально частью Шкуратовых, я должен был понимать их речи, даже если они и вызывали у меня сложные чувства – смесь восхищения с отторжением.
- Да что вы знаете о народе, снобы… – Вообще-то – знаем и понимаем, – сказал Дидим, – поэтому и убеждены, что демократия немыслима без массового безмозглого конформизма, легковерия и наивности. Только так можно сформировать послушное население, которое ругает правящую элиту, но следует ее приказам.
- Перестройка требовала правды, рынок – торговли правдой, – сказал Конрад. – Труднее всего привыкнуть к тому, что правду можно продавать и покупать точно так же, как и ложь. И еще неизвестно, что покупателю сегодня нужнее…