В Новый год, что не пожелаешь, все всегда произойдет, все всегда сбывается.
— Ты мужик или каблук? Ускорь!
— Я — мужик. По жизни, на работе… Но в делах семейных — каблук.
Какой ужас этот ваш секс, я же почти умерла!
Он такая "нежность" и оголенный провод, что меня пробивает насквозь.
Вряд ли я узнаваем в темноте, в чёрной куртке, с капюшоном, скрывающим глаза и бросающим тень на лицо. Это просто огонёк сигареты привлёк её взгляд.
Полина уходит. Дверь закрывается.
А я продолжаю курить. Жму пальцем на наушник. Тихо играет музыка:
«Скажи как мне жить, если нет стимула?.. И как творить, если муза покинула?..».
- Дэн, - протягиваю ей руку.
- Полина, - пожимает.
- Так чего - бить не будем? - недовольно куксится мелкая.
- Держи конфету, агрессор, - протягиваю ей.
- А у чужих брать нельзя! - пищит нравоучительно.
- А я почти свой.
Оскаливаясь, приближаюсь глазами к её глазам.
Там - шок и ужас!
И губы... Губы так обиженно и несвойственно ей дрожат, словно вот-вот заплачет! И совсем они другие... Слишком живые, что ли...
Тяжело дыша, замираю, наблюдая как всхлипнув, она начинает плакать. Огромные слезы расплываются в глазах и текут по вискам.
- Не надо... - шепчет испуганно дрожащим голосом.
В недоумении смотрю в эти глаза в темноте...
- Что за?...
Прижимаюсь к виску носом, вдыхая запах. И тяжело дышу, начиная догонять, что это не она!!
— Сколько ты положил на свои плечи… Такие ноши нужно разделять. Иначе, спина начнёт болеть.
К сожалению, мне не с кем.
Переодеваюсь в кимоно, иду к старшим. С этими уже можно в полную силу. И это кайф!
Мне хорошо здесь, это тот костёр, который разжёг отец, и который раздул я. И это тоже очаг. Вот только женщину возле него, наверное, не согреть…
Опираясь на подоконник, проводит по струнам. И глядя ей в глаза…
— «В сердце… Оставь мне немного места… Пусть я там буду… «- с надрывом, дерзко, уверенно.
Лера распахивает глаза, слушает замерев и не отводя взгляда.
И я не хочу её видеть. Но и без неё не могу. Это рвёт пополам, и мне очень больно.
...Марат, как лекарство. И он же — яд. Всё зависит от дозы.
— Не могу без тебя!
Опускаю взгляд. Тело пульсирует от её близости. Я обесточен. Эмоции выплеснуты.
Алёна нервно и растерянно ведёт пальцами по своей цепочке. Её рука дёргается к моей горящей щеке, но не прикоснувшись, она рывком отворачивается к окну.
— Не надо так делать, Марат.
— А как надо?
— Никак не надо.
— Не подходит мне Ваш совет, Алёна Максимовна.
— Уходи. Нет. Стой.
— И вот когда Машенька приезжала к батюшке, она немножко играла с серым зайчиком, который жил поблизости… Там, в общем странная история… то ли батюшка разводил зайцев, то ли они его… Короче, зайчик… — вздыхает.
— Та-а-к! И как звали ушастую тварь?
И смеюсь над собой, смущаясь своих эмоций и какая я — словно из лепестков, а не из лезвий с ним рядом.
Мы такие с тобой охуенные!.. Бог нам не простит, если мы не размножимся, да?
— Сколько же на свете больных людей, которых вовремя не отпиздили…
Вообще, чтобы затискать женщину, её достаточно просто смешить. Пока хохочет, она ни черта не соображает и можно делать с ней все, что угодно! Железный лайфхак.
И я наконец-то прикасаюсь к той, которую не хочется впихивать в шкалу совершенства. Она не восьмерочка и даже не десяточка. Она просто… нужна мне! Я хочу именно её.
— Какую сказку загадывает Машенька?…
— Колобок… — настороженно.
— Это в смысле — "я тебя съем"?
— Это в смысле — "я от бабушки ушёл… и от дедушки ушёл… и от зайца ушёл… и от тебя…"
Ткань заманчиво двигается на стройных, но выразительных ягодицах. Отряхнуть бы помочь, но не станешь же лапать такую… Девушка доходит до дороги и садится в такси.
— Медведь… — толкает меня в плечо Айдаров. — Чо встал?
— В смысле? — опускаю взгляд на ширинку.
Ржет…
— Чо, говорю, встал посреди тропинки, пойдём!
— Аааа
— А я же нежный медведь, правда? — с хрустом разминаю плечи, толкая сидящих рядом и шутя припечатывая кулаком соседу в плечо.
— Ну так-то да… — начинают ржать опера.
— С левой чуток нежнее, чем с правой!
Сегодня я у Яшиных.
Яськи нет, Иван готовит мясо.
Я сижу на их подоконнике, щёлкая Яськиным утюжком для волос.
- Э, положи, он как ракета стоит!
Смеясь, кладу в корзину, достаю оттуда какой-то крем, откручиваю, нюхаю.
- Этот стоит ещё дороже!
За стеной отец орет на мать. А ещё год назад она орала на него, а он игнорил. Все поменялось. Ей теперь до звезды, у нее другой мужик…
Мне изменяют? Никогда не был по эту сторону баррикад. <...> А на другой стороне я был и, надо признаться, не особо парился,<...> . И мне казалось, что легко забью, если вдруг… Но это не легко!