— Кто ты такой? — нависаю над воришкой со сковородой в руке. — Живо отвечай! Иначе я тебя... — Я тебе уже ответил на этот вопрос! — Такого быть не может! — громко восклицаю. — Я не ребенок, чтобы верить в детские сказки!Кажется, переборщила я с самообороной... Ребенком я верила в то, что Дед Мороз существует, но взрослея, стала понимать, что это всего лишь сказка. А подарки под елкой оставляли родители. Но кто же знал, что за пару дней до Нового года со мной, может случиться...
— Чей это ребёнок? Не могу отвести взгляда от спящей в коляске малышки. — Неважно! — бросает Надя, пытаясь прикрыть собой девочку. — Уходи сейчас же! — И не подумаю! — Тогда мы уйдем, — заявляет она. Хватает коляску, намереваясь сбежать от меня опять. Останавливаю ее, схватив за ручку коляски. — Надя, это ведь не моя дочь? Ты ведь не сбежала от меня, будучи беременной? — Даже если так, что с того? Уйдешь? Уходи! — с вызовом произносит та, что раньше даже и в мыслях себе такие разговоры...
— Чей это ребёнок? Не могу отвести взгляда от спящей в коляске малышки. — Неважно! — бросает Надя, пытаясь прикрыть собой девочку. — Уходи сейчас же! — И не подумаю! — Тогда мы уйдем, — заявляет она. Хватает коляску, намереваясь сбежать от меня опять. Останавливаю ее, схватив за ручку коляски. — Надя, это ведь не моя дочь? Ты ведь не сбежала от меня, будучи беременной? — Даже если так, что с того? Уйдешь? Уходи! — с вызовом произносит та, что раньше даже и в мыслях себе такие разговоры...
— Чей это ребёнок? Не могу отвести взгляда от спящей в коляске малышки. — Неважно! — бросает Надя, пытаясь прикрыть собой девочку. — Уходи сейчас же! — И не подумаю! — Тогда мы уйдем, — заявляет она. Хватает коляску, намереваясь сбежать от меня опять. Останавливаю ее, схватив за ручку коляски. — Надя, это ведь не моя дочь? Ты ведь не сбежала от меня, будучи беременной? — Даже если так, что с того? Уйдешь? Уходи! — с вызовом произносит та, что раньше даже и в мыслях себе такие разговоры...
— Что может быть хуже того, что моя дочь больна, а мой салон сносят?! — кричу в трубку. — Имя того, кто купил землю под нашим салоном? — И кто же? — Никита Сергеевич Златогорский, — тянет сестра и я замираю, услышав имя отца своей дочери. Только не он! Только не сейчас! *** Беда не приходит одна. Моей дочери поставили страшный диагноз. Мой бизнес разрушен. И во всех моих проблемах виноват один человек. Мой бывший. Тот, что заявил, что ему не нужны дети, и он не готов на такой шаг. А...
— Чей это ребёнок? Не могу отвести взгляда от спящей в коляске малышки. — Неважно! — бросает Надя, пытаясь прикрыть собой девочку. — Уходи сейчас же! — И не подумаю! — Тогда мы уйдем, — заявляет она. Хватает коляску, намереваясь сбежать от меня опять. Останавливаю ее, схватив за ручку коляски. — Надя, это ведь не моя дочь? Ты ведь не сбежала от меня, будучи беременной? — Даже если так, что с того? Уйдешь? Уходи! — с вызовом произносит та, что раньше даже и в мыслях себе такие разговоры...
— Чей это ребёнок? Не могу отвести взгляда от спящей в коляске малышки. — Неважно! — бросает Надя, пытаясь прикрыть собой девочку. — Уходи сейчас же! — И не подумаю! — Тогда мы уйдем, — заявляет она. Хватает коляску, намереваясь сбежать от меня опять. Останавливаю ее, схватив за ручку коляски. — Надя, это ведь не моя дочь? Ты ведь не сбежала от меня, будучи беременной? — Даже если так, что с того? Уйдешь? Уходи! — с вызовом произносит та, что раньше даже и в мыслях себе такие разговоры...
— Чей это ребёнок? Не могу отвести взгляда от спящей в коляске малышки. — Неважно! — бросает Надя, пытаясь прикрыть собой девочку. — Уходи сейчас же! — И не подумаю! — Тогда мы уйдем, — заявляет она. Хватает коляску, намереваясь сбежать от меня опять. Останавливаю ее, схватив за ручку коляски. — Надя, это ведь не моя дочь? Ты ведь не сбежала от меня, будучи беременной? — Даже если так, что с того? Уйдешь? Уходи! — с вызовом произносит та, что раньше даже и в мыслях себе такие разговоры...
В начале ничего непонятно, такое ощущение, что это вторая часть дилогии. В многих во вторых книгах дилогии есть краткий пересказ событий из первой, вот и здесь постепенно все встало на свои места.
— Чей это ребёнок? Не могу отвести взгляда от спящей в коляске малышки. — Неважно! — бросает Надя, пытаясь прикрыть собой девочку. — Уходи сейчас же! — И не подумаю! — Тогда мы уйдем, — заявляет она. Хватает коляску, намереваясь сбежать от меня опять. Останавливаю ее, схватив за ручку коляски. — Надя, это ведь не моя дочь? Ты ведь не сбежала от меня, будучи беременной? — Даже если так, что с того? Уйдешь? Уходи! — с вызовом произносит та, что раньше даже и в мыслях себе такие разговоры...
— Чей это ребёнок? Не могу отвести взгляда от спящей в коляске малышки. — Неважно! — бросает Надя, пытаясь прикрыть собой девочку. — Уходи сейчас же! — И не подумаю! — Тогда мы уйдем, — заявляет она. Хватает коляску, намереваясь сбежать от меня опять. Останавливаю ее, схватив за ручку коляски. — Надя, это ведь не моя дочь? Ты ведь не сбежала от меня, будучи беременной? — Даже если так, что с того? Уйдешь? Уходи! — с вызовом произносит та, что раньше даже и в мыслях себе такие разговоры...
— Чей это ребёнок? Не могу отвести взгляда от спящей в коляске малышки. — Неважно! — бросает Надя, пытаясь прикрыть собой девочку. — Уходи сейчас же! — И не подумаю! — Тогда мы уйдем, — заявляет она. Хватает коляску, намереваясь сбежать от меня опять. Останавливаю ее, схватив за ручку коляски. — Надя, это ведь не моя дочь? Ты ведь не сбежала от меня, будучи беременной? — Даже если так, что с того? Уйдешь? Уходи! — с вызовом произносит та, что раньше даже и в мыслях себе такие разговоры...
Несколько лет назад я пошла на преступление, на которое толкнула и свою подругу репродуктолога. Мы сделали мне ЭКО от постороннего мужчины, который даже не для этого сдавал свой материал. Я думала, что мы никогда с ним не встретимся. Но какого было мое удивление, когда через несколько лет я встретила его в академии искусств, в которой учусь. Он - мой новый декан. А я и мои двойняшки - его главная головная боль. Кто кого?
— Кто ты такой? — нависаю над воришкой со сковородой в руке. — Живо отвечай! Иначе я тебя... — Я тебе уже ответил на этот вопрос! — Такого быть не может! — громко восклицаю. — Я не ребенок, чтобы верить в детские сказки!Кажется, переборщила я с самообороной... Ребенком я верила в то, что Дед Мороз существует, но взрослея, стала понимать, что это всего лишь сказка. А подарки под елкой оставляли родители. Но кто же знал, что за пару дней до Нового года со мной, может случиться...
— Я бере… — Деньги на столе, — кидает, даже не давая договорить. — Твоя заслуженная компенсация за то время, что мы играли в любовь и развлекались. — Ч-что? — шепчу. — Что ты сказал? — Майя, ты всегда была умнее, чем пыталась казаться, — хмыкает, взглянув на меня глазами, полными садизма. — Не заставляй меня разочароваться в тебе на прощание. Бери деньги и уходи. Больше ты мне не нужна. Я наигрался. — Наигрался? — сглатываю слёзы. — Развлекался? — Да, — кивает, широко...
— Кто ты такой? — нависаю над воришкой со сковородой в руке. — Живо отвечай! Иначе я тебя... — Я тебе уже ответил на этот вопрос! — Такого быть не может! — громко восклицаю. — Я не ребенок, чтобы верить в детские сказки!Кажется, переборщила я с самообороной... Ребенком я верила в то, что Дед Мороз существует, но взрослея, стала понимать, что это всего лишь сказка. А подарки под елкой оставляли родители. Но кто же знал, что за пару дней до Нового года со мной, может случиться...
— Кто ты такой? — нависаю над воришкой со сковородой в руке. — Живо отвечай! Иначе я тебя... — Я тебе уже ответил на этот вопрос! — Такого быть не может! — громко восклицаю. — Я не ребенок, чтобы верить в детские сказки!Кажется, переборщила я с самообороной... Ребенком я верила в то, что Дед Мороз существует, но взрослея, стала понимать, что это всего лишь сказка. А подарки под елкой оставляли родители. Но кто же знал, что за пару дней до Нового года со мной, может случиться...
Несколько лет назад я пошла на преступление, на которое толкнула и свою подругу репродуктолога. Мы сделали мне ЭКО от постороннего мужчины, который даже не для этого сдавал свой материал. Я думала, что мы никогда с ним не встретимся. Но какого было мое удивление, когда через несколько лет я встретила его в академии искусств, в которой учусь. Он - мой новый декан. А я и мои двойняшки - его главная головная боль. Кто кого?
— Что может быть хуже того, что моя дочь больна, а мой салон сносят?! — кричу в трубку. — Имя того, кто купил землю под нашим салоном? — И кто же? — Никита Сергеевич Златогорский, — тянет сестра и я замираю, услышав имя отца своей дочери. Только не он! Только не сейчас! *** Беда не приходит одна. Моей дочери поставили страшный диагноз. Мой бизнес разрушен. И во всех моих проблемах виноват один человек. Мой бывший. Тот, что заявил, что ему не нужны дети, и он не готов на такой шаг. А...
— Что может быть хуже того, что моя дочь больна, а мой салон сносят?! — кричу в трубку. — Имя того, кто купил землю под нашим салоном? — И кто же? — Никита Сергеевич Златогорский, — тянет сестра и я замираю, услышав имя отца своей дочери. Только не он! Только не сейчас! *** Беда не приходит одна. Моей дочери поставили страшный диагноз. Мой бизнес разрушен. И во всех моих проблемах виноват один человек. Мой бывший. Тот, что заявил, что ему не нужны дети, и он не готов на такой шаг. А...
— Что может быть хуже того, что моя дочь больна, а мой салон сносят?! — кричу в трубку. — Имя того, кто купил землю под нашим салоном? — И кто же? — Никита Сергеевич Златогорский, — тянет сестра и я замираю, услышав имя отца своей дочери. Только не он! Только не сейчас! *** Беда не приходит одна. Моей дочери поставили страшный диагноз. Мой бизнес разрушен. И во всех моих проблемах виноват один человек. Мой бывший. Тот, что заявил, что ему не нужны дети, и он не готов на такой шаг. А...
Он — мужчина, которого я любила. Тот, кому я доверила себя и свою тайну. Тот, кто воспользовался мной и бросил. Уволил. Оскорбил. Прогнал, кинув денег на аборт. Но он вернулся и теперь ему нужна моя дочь. Или я...
— Завтра вечером ты станешь моей женой, Арина, — уверенно заявляет, предотвращая мои попытки отстраниться.
— Что? Нет! Ты же…
— Ты же хочешь, чтобы сын остался с тобой? — спрашивает и я мигом напрягаюсь. — Тогда тебе придётся это сделать. Она — психолог на линии поддержки. Он — военный, который видел весь ужас жизни. Но один звонок… и всё меняется.
Несколько лет назад я пошла на преступление, на которое толкнула и свою подругу репродуктолога. Мы сделали мне ЭКО от постороннего мужчины, который даже не для этого сдавал свой материал. Я думала, что мы никогда с ним не встретимся. Но какого было мое удивление, когда через несколько лет я встретила его в академии искусств, в которой учусь. Он - мой новый декан. А я и мои двойняшки - его главная головная боль. Кто кого?
— Катюша, девочка моя, — почти пищит от радости мама, представляя своего мужа. — Знакомься! Это Карим, твой новый отчим! Не могу пошевелиться или же даже вздохнуть. Не моргая, смотрю на мужчину передо мной. Всё вокруг застывает, превращаясь во что-то сюрреалистичное, потому что мой новый отчим — отец моего ребёнка. __ Отмечая день рождения подруги в компании богатых снобов, которых я ненавижу, случайно перепутала двери. Отдаться незнакомцу было самой большой ошибкой в моей жизни. Он был...
— Что вы спросили? — переспрашиваю. — Сколько ты стоишь? — Я не вещь, чтобы иметь цену, — произношу сквозь зубы. — И всё же? — не сдаётся нахал. Думает, что я ему отвечу? Поломаюсь немного, да скажу? Ну уж нет! Я не такая! — Я не продаюсь! — чеканю по слогам. — Любая цена, шапочка, — хмыкает, пройдясь по мне оценивающим взглядом. — Хочешь квартиру? Подарю!. Хочешь машину? Хорошо!. Хочешь новую шубку? Получишь её. Что ты хочешь? — А денег хватит? — с вызовом кидаю,...