Книги Александра Стрельникова

Они не должны были встретиться, но это произошло. Лесной эльф, воин из свиты истинного короля Великого леса Ангрода Завоевателя Эристор Дориат из Дома Красного дуба и эльф снежный, северный варвар по прозванию Тир… Вот только варвар ли он? Да и эльф ли?..

Парень внутри перевернутой машины — мертвее не бывает. Лицо — страшная черно-красная маска. Окровавленная и какая-то смятая рука вывалилась через разбитое боковое стекло на асфальт. Не верится, что он жив — в таком виде живыми не бывают. Но он стонет. А после открывает глаза. Самые обычные глаза. Но на лице, залитом черно-красной кровью, они — серые, живые — выглядят так, что я вздрагиваю. Словно на грязном стекле кто-то два чистых окошка протер. А там свет. И боль. И ярость.  

Я заторможенно соображала, что теперь делать мне. С мужем. Кажется, уже бывшим. И вообще со всей своей внезапно сломавшейся жизнью… Значит, эта девка от него еще и беременна… Поймала на старом, как мир? На залете? Или?.. — Презик с дыркой попался? А, Макс? И тут он принялся орать. Вопил, что с другой от безысходности, что ему со мной тесно и душно, а он натура творческая, ему воздуха надо и полета: — Ты все время только о работе и говоришь, а мне скучен твой бизнес, эти твои торгаши,...

В доме графа Орлова происходит убийство, расследовать которое направлен судебный следователь Иван Чемесов. Главная подозреваемая — супруга убитого, а теперь молодая вдова графиня Орлова. Она дворянка, до которой Чемесову как до Луны. Она совершенно точно что-то скрывает. Она хотела и могла убить своего супруга. Более того, она, как выясняется, владеет магией, а следовательно, не совсем человек. Но все это становится неважным в тот момент, когда опытный сыщик по прозвищу Циклоп понимает, что...

Их встреча была невозможна. Но она произошла. Любовь казалась нереальной. Но она свалилась, как снег на голову. Рыцарь из ближнего круга Ричарда Львиное сердце и викинг. Или викинг… да не совсем? Англия времен Ричарда Львиное Сердце. Приключения и любовь.

Когда родился - не знаю, где учился - не помню. Четыре года назад очнулся в больнице небольшого городка на Лене и выяснил, что в памяти осталось все, кроме меня самого. Все детали прошлой жизни ушли безвозвратно. Попытались установить личность - не вышло. Лицо обезображено, отпечатков пальцев нет… - Как нет? - тоненько пискнула я. - А вот так. Нет и все тут...

— Рыжая, гибкая, тростиночка… Мечта! Девушка, а как вы относитесь к одноразовому сексу? — Как к готовым котлетам с вышедшим сроком годности — невкусно и приболеть после можно. Это третья часть трилогии про троих друзей — Коршуна, Кондрата и Стрелка. И здесь опять любовная линия тесно переплетена с линией детективной, а главная героиня Маша — жена Егора Стрельцова, вдруг оказывается совсем не тем человеком, которым ее считают в компании…

— Я не могу поверить, что меня только что бросила нянька... — пролепетала я, глядя на Перфильева. — И это была последняя нянька! Больше нет! Где этот потенциальный клиент детской комнаты полиции? Я созрела для расправы. Васька, который бесстыдно подслушивал за кухонной дверью, появился тут же и сразил наповал: — Мамусечка, не волнуйся! Я нашел ей отличную замену! *** У Маши на носу важная командировка, но прямо накануне отъезда от ее сорванца-сына отказывается очередная нянька. Она просит...

Бытует легенда, что клады барона Унгерна — заговоренные. А тут в архивах обнаружили документ, из которого выяснилось, что предки легендарного барона все свои подвалы и лари заговаривали на кровь рода. Вот и подумал кто-то: а что как сам барон Унгерн, пряча свое золото, сделал так же? Кладоискатели бросились искать его прямых потомков… И обнаружили, что их почти не осталось. Всего несколько человек по всей Европе. А у нас в России и вовсе один. Я. Это вторая часть трилогии про троих друзей:...

Мы прожили вместе двадцать семь лет. Родили детей, ждали внуков. А потом он сообщил, что разводится со мной. На мое ошеломленное: «Почему?!» ответил кратко: «Я не хочу быть дедом. Я еще хочу и могу быть отцом…» Сказал и ушел. Просто перевернул страницу жизни и все. Мы с мужем одногодки. Но если он в свои сорок пять — все еще завидный жених, то я в те же годы — лишь женщина, перешагнувшая порог старости… Или я все-таки ошибаюсь?