Книги Евгения Михайлова
Иронический детектив, Приключения, Дамский детективный роман, Сборники, альманахи, антологии, Для старшего школьного возраста 16+
Перед вами удивительно добрая и теплая книга, ведь она посвящена нашим любимым песикам! Именно они стали главными героями увлекательных остросюжетных рассказов Татьяны Устиновой, Евгении Михайловой, Галины Романовой и других известных писателей. Похищения, таинственные исчезновения, вечная борьба добра и зла, а также любовь, верность, преданность, чувство долга, смелость, подвиги людей и братьев наших меньших — все это и многое другое вы найдете на страницах этого сборника!
Катю предали, обвинили в чудовищном преступлении, и только маленький ребёнок, избалованный мальчик Петя, знает правду…
Люда была из тех женщин, которые ни за что не уснут ночью, если в интернете кто-то не прав. Это стало едва ли не главной её потребностью — самовыражение и даже самопонимание, какие открыл для неё мир виртуального общения…
Дамский детективный роман, Современные российские издания, Сборники, альманахи, антологии, Российский детектив, Для старшего школьного возраста 16+
Блеск драгоценных камней на протяжении веков очаровывает и застилает глаза. Их сила притяжения так велика, что люди порой не останавливаются ни перед чем, стремясь завладеть ими. Тогда это приводит к преступлениям, о которых рассказывают лучшие остросюжетные рассказы из сборника «Коварные драгоценности». В него вошли рассказы самых известных авторов отечественной остросюжетной литературы — Татьяны Устиновой, Анны и Сергея Литвиновых, Ольги Володарской — и других известных писателей.
Вероника боялась поверить в то, что лучшая подруга Марина сломала ей жизнь. Но как бы тяжело ни было, Вероника надеялась, что счастье возможно и для неё…
Частный детектив Сергей Кольцов мечтал о долгожданном выходном, но, услышав, как за закрытой дверью плачет девушка, не смог пройти мимо…
Диана по паспорту была Евдокией. Проще говоря, Дуней. Но кому какое дело до её паспорта. Туда вообще вписана такая страшная неприятность, как место рождения — село Хренаково…
Марина всегда была робкой тихоней и маминой дочкой, но ей нужно измениться, чтобы не потерять единственного родного человека…
Стелла и Андрей пали жертвами мгновенной, непобедимой страсти с первого взгляда. Они перестали существовать как отдельные, самостоятельные личности. Вся гармония, радость и полнота мира заключалась для них теперь лишь в пределах их объятия. А снаружи осталось всё остальное: обычная жизнь и в ней стремление вернуться туда, где смыкаются руки, встречаются их тела…
Никто не знал, как её зовут, где она работает, с кем живёт, хотя она не один десяток лет ходит по вечерам с работы от метро одним маршрутом, в один дом. И все провожают её взглядами. Ведь она представляет собой нереальное, впечатляющее зрелище…
Жизнь Нади складывалась совсем не легко, но и не плохо. Она всего добивалась сама, своим трудом, упорством, ответственностью. Она была старшей дочерью в бедной многодетной семье. Хорошо закончила школу. Не задумываясь, отнесла документы в медицинский институт на факультет педиатрии…
Жизнь оборвалась. На крах всего существования ушла ровно неделя. Людмилу, здоровую, активную, умелую, ответственную труженицу, весёлую мать, молодую бабушку, которой она станет через три месяца, не просто уволили. Выбросили, как стёртую половую тряпку. Сократили по какой-то странной статье. Не заплатили не только компенсацию, но и зарплату за несколько месяцев. На деньги, которые Людмила отложила на рождение внука, чтобы приобрести ему приданое и мебель, пришлось нанять адвоката…
Тот, кто рассчитал шкалу боли, наверное, был не совсем в курсе, что такое боль. Датчики и приборы не берут ту высоту, на которую способна забраться боль. Великие учёные, ссылаясь на уровни физической боли, ориентируются на приборы и свидетельства пациентов, которые её описывают. Самый высокий уровень — десять. Человек раздавлен болью, он в полубреду, а мозг продолжает её предательски фиксировать, и мученик способен потом, когда его участь облегчат, рассказать, как это было…
Иван Григорьевич Селивёрстов был человеком непонятного, усреднённого возраста, заурядной и тусклой внешности. Так может выглядеть бухгалтер, кассир или учитель черчения. Но Иван Григорьевич не имел отношения ни к какой службе. Его уделом было служение. За фасадом неказистой внешности, скованно-напряжённого поведения скрывался адский огонь и неукротимый апломб творца…
Стас Галецкий был сыном очень красивой женщины. Настолько красивой, что это мистическим образом определило его характер и судьбу. Общество двинулось с платформы равных возможностей к станции контрастов, преимуществ и незаслуженных наград. Очень сообразительный мальчик Стас с детства понял: для того, чтобы тебя заметили, уважали, выделяли, нужно что-то вроде печати исключительности. И с ней всё пойдёт особым образом, не так, как у всех. Он очень рано сформулировал для себя самое жалкое и...
Мать назвала его Алексеем. Защитником. Она была тихой, мирной и спокойной женщиной. Когда ей сказали, что у неё родился на удивление здоровый ребёнок, у которого сразу сильно и ровно застучало сердечко, не дрогнувшее при выходе в белый свет, она подумала, что родила защитника и себе, и всем слабым вокруг. Так бы оно и было. Но Алёша в школе переоценил силу и ловкость своих ног и рук…
Юля и Костя дружили с детского сада, вместе окончили школу. Вместе поступили на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Вместе стали дипломированными специалистами. И тут их пути чуть не разошлись: Юлю пригласили в аспирантуру, а Костя мечтал поработать, что называется, «на земле», в обычном районном отделении полиции, чтобы быть в гуще обыденных, невидимых и, быть может, самых сложных преступлений. Наступил момент, когда — так или иначе — им нужно пойти в разные стороны. Они...
У неё было очень красивое имя — Антонина. Оно удивительно шло ко всему её облику, в котором яркая женственность гармонично слилась с человеческой устойчивостью. В работе, ежедневных контактах имела значение именно человеческая суть: сила характера, принципиальность, выносливость, явно добытая в боях, искренняя доброжелательность и прямая требовательность. И потому коллеги с нежностью называли Антонину просто Гришей, от фамилии Григорьева…