К хорошему привыкают быстро. Это бедность требует много сил, чтобы… хотя бы смириться.
Достаток, разумеется, дает удобство телу, но только умеренность воспитывает в человеке сильный дух.
синица в руке лучше журавля в небе, а доброта и честность важнее титула.
Зависть – такой же грех, как и ненависть...
Не все истории из прошлого доживают до настоящего,...Иногда их тщательно редактируют. Или вырывают из них страницы, как из книги.
Бороться ради призрачной идеи бессмысленно, тем не менее не попробовав, не проверишь, верно? Иногда нужно войти в убыток, но убедиться, что шанс использован.
Мы все люди, у нас у всех свои заскоки, но эволюция даровала нам возможность говорить, обсуждать и дискутировать.
Минуту назад за столом сидел адекватный парень, блины трескал, аж борща наварить захотелось, а это, между прочим, первый признак, что мужчина если не нравится, то хотя бы вызывает положительные эмоции.
— Н-д-а-а… — протянула я. — Вряд ли братец Астеллы подпишет разрешение на ее учебу. А ее отец… мы о нем ничего не знаем. Слушай, Трисс, а что если прикопать этого Эдгара где-нибудь поглубже и сказать, что так и было? В принципе, все проблемы Асты – из-за семейного урода.
Девочка радостно захлопала в ладоши:
— Давай! Давай!
— Индульгенция у меня есть, а это получше всякого адвоката, — продолжала рассуждать я.
— Я помогу! Я буду копать лучше всех!
— Ты, я вижу, тоже особым гуманизмом не отличаешься, — вздохнула я.
Ну, тому, что драконы здесь вроде как часть фауны, я как-то не удивилась. А вот дракона в роли Винни-пуха, кружащего над лесным ульем, представить удалось не сразу.
На вопрос мамы, чем занимается будущий муж, Татьяна коротко ответила:
– Он креативный продюсер. Ищет локации для сеттингов в стиле постапа и сай-фай, подбирает визуалы. А меня взяли помощником продюсера, будем работать вместе. Зарплата хорошая, планируем купить квартиру… или дом.
– Человек начинает стареть сразу после рождения, – флегматично отозвалась Татьяна. – А когда болеет, стареет в два раза быстрее.
– Что ты творишь? – простонала Таня. – Ты ей подыгрываешь!
– В любой сказке зло сначала немного побеждает, – отмахнулась подруга.
– Как вы поняли, что она бедна?
Принц усмехнулся:
– Можно надеть красивое платье и накопить на фаллантские туфли, но нельзя быстро свести мозоли с рук.
Трудно было рассмотреть притворство там, где оно с детство текло в жилах.
– «Лесть – вот лучшее оружие, – с уверенностью вечного победителя проговорил Малефик. – Я буду ей льстить. Ее красоте, уму, порядочности. Рано или поздно сладкие слова подточат основание неприступной башни, и цитадель падет. Над таким легким призом не грех будет и поглумиться»
– «Лесть – вот лучшее оружие, – с уверенностью вечного победителя проговорил Малефик. – Я буду ей льстить. Ее красоте, уму, порядочности. Рано или поздно сладкие слова подточат основание неприступной башни, и цитадель падет. Над таким легким призом не грех будет и поглумиться»
Отпетый развратник граф Малефик, горячо ненавидимый отцами юных незамужних амесси, влюбился в неприметную сироту Памелу. Девица, имевшие крепкие нравственные ориентиры, взаимностью графу не отвечала.
– Граф Прай Лю Лелек и виконт Вест Дю Болэк к вашим услугам. Готовы развлечь прекрасную даму, дабы она не тосковала в одиночестве.
«Лёлек и Болек», – подумала Татьяна.
Тьяна понимала! Она давно все поняла! Когда стараешься привлечь к себе внимание, например, задаешь много наивных детских вопросов, тебе суют коробочку с леденцами. Если ты замечаешь то, что не следует замечать детям, тебя отправляют на кухню, ведь «там тебя ждет кое-что вкусненькое, малышка!». Кушай хорошо, и твой ротик всегда будет занят.
В силу некоторой своей отстраненности по жизни и «хронической сонливости», как выражался босс, она могла часами разговаривать с посетителями ровным вежливым тоном.
– Читатели не любят умных героинь. И я не люблю. Ну что им в такой книге делать? Политические косяки княжеств исправлять? Бизнес продвигать? Не-е-е, пусть о таком мужики пишут, а у нас любовь.
Страстей в книге тоже было достаточно, Кира зачитывала пикантные сцены вслух с розовыми ушами и щеками, но твердо, без компромиссов. К ее чести, «жезлы любви» и «холмики удовольствий» были обыграны умело и не вызывали раздражения. Главные героини стойко держались до свадьбы на одних постных поцелуях, поэтому Кира отыгрывалась на второстепенных персонажах.
В отличие от многих авторов романтических историй она писала слезливые любовные романы не ради гонораров, а потому, что ей самой это нравилось. В жизни ей остро недоставало романтики. Парней вокруг Киры крутилось много, но большинство до идеала не дотягивало. Зато персонажи мужского пола в ее книгах представляли воплощение женской мечты: мужественные, сильные, добрые и с принципами.
Насилие порождает насилие. <...> Есть только один фактор, способный регулировать взаимоотношения между людьми — закон.