Леголас слышал их, слышал постоянно, но не так, как могли бы подумать смертные, разбирающие голоса друг друга грубым инструментом своего хроа, а будто бы изнутри себя самого, всем своим фэа. Голоса деревьев словно рождались в нем и не сразу складывались в слова, а сначала пробуждали чувство и образ, которым уже сам он находил название.
— Помнишь ли ты тот день, год назад, когда очнулась в лесу? — спрашивал ее Радагаст. — Это был день середины лета, время торжества радости и света, когда часы года на короткий миг замирают, и жизнь останавливается в высшей точке веселья и блаженства. Время, в которое ночь коротка как никогда, и свету кажется, что нет конца его могуществу и силе. Но как и все в Средиземье бег времени искажен и мгновение торжества света не может длиться вечно. Длинный день неизбежно угасает, сразу же после своего...