Книги Ice Plane
Звездное племя взяло племена под контроль. Теперь пророчества – вполне конкретные указания, как надо действовать, а котята избавлены от необходимости выбирать, идти им по пути целительства или становиться воинами – за них все решают Звезды.Но благими намерениями, как известно, вымощена дорога в Сумрачный лес.
Его сознание всю жизнь было распределено по двум телам, и не его вина, что Звездное племя испугалось того, что не могло понять.
Иногда высоко в небе неспешно проплывают странные создания, оставляющие за собой белый облачный след. Они похожи на птиц – но птиц с жесткими, вечно расправленными крыльями, которыми они никогда не машут.
Племя не видит, не замечает их – и оттого никак не называет. Оно относится к ним как к легендам о старой территории, о Месте-где-тонет-солнце, о Лунном камне, о Львином и Тигрином племени; они не нужны им, а значит – не важны.
Щука про себя зовет их просто – Птицы.
— Генри! — окликнул Тернера-младшего от подножия холма хорошо знакомый голос, и он резко обернулся, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. — Отец? — так редко используемое слово сорвалось с его губ.
Доспех на незнакомце перед ним не свойственен ни этой провинции, ни какой-либо из соседних. Тонкие легкие пластины из неизвестного материала, негаснущие голубоватые огни на груди и поясе, сияющие тем же цветом глазницы шлема — о, он не забыл, кто носит такую броню. Безликие. Лучшие бойцы Титана.
То, что две ученицы, еще не знакомые с океаном во всех его обличьях, приняли за конец шторма, оказалось лишь коротким затишьем, помноженным на влияние отлива. Недаром зимой здесь не рисковали охотиться даже матерые воины.
По цветущей вересковой пустоши, обгоняя ветер и едва касаясь лапами земли, несся белоснежный поджарый кот. Упругая трава приминалась под его шагами и вскоре выпрямлялась, и единственным, что могло бы выдать беглеца, был запах, но и его скрадывал вереск.Кот, утомленный дальней дорогой, чувствовал, как его покидают силы. Этот путь обыкновенно проходили бодрой трусцой и с помощью особенных трав, но не бегом и с выпрыгивающим из грудной клетки сердцем, не видя перед собой ничего от ярости…