Зло - это неизбежность. Оно есть всегда, когда-то маленькое, когда-то большое. Беда не в том, что оно рядом с вами, а в том, что вы не называете его злом.
Меня молчание делает сильнее. Я отрезала свой голос, чтобы стать неуязвимой. Когда Андреас кричит на меня и не получает ответа, мне хочется рассмеяться ему в лицо. Но вместе с голосом я отрезала и смех. Не весь, и это плохо. Человек больше говорит о себе смехом, чем словами.
Бывает зло, от которого нельзя сбежать. Его можно только уничтожить.
"Как выгодно казаться странным, – думала по дороге Катерина. – Можно позволить себе то, что другим не простят. Клеймо странного – это диагноз, но он же и рецепт. Вам выпишут от окружающих людей чуть больше терпения, снисходительности и насмешки. Пока люди смеются, они вас не бьют".
Просить она не умела. Откуда-то из детства осело в ее голове "просить стыдно", а немногим позже усугубилось любимой цитатой из Булгакова. Той самой, где "никогда и никого не просите". О том, что в книге эта реплика вложена в уста дьявола, Ирма не разу не задумалась.
Время вело себя с ним прилично. В детстве, как полагается, было бесконечным, прозрачным и тягучим, точно сироп. В юности загустело. В нем проступили отдельные годы, как засахаренные вишни. Потом спрессовалось и стало похоже на мармелад. Едва успеваешь прожевать новогодние праздники, как выясняется, что заодно откусил и от майских.
Она мстительна. За каждую каплю пролитой крови враг заплатит ведром своей. Ты даже не успел понять, что ненароком уколол человека булавкой, как тебя уже утыкали стрелами и для верности вспороли живот.
Проговаривание вслух сродни фиксажу фотопленки; оно сохраняет колышущееся, неверное изображение если не в вечности, то хотя бы в ближайшей минуте.
"Хорошее воспитание часто принимают за хорошее отношение". Эту истину Ирма усвоила очень рано.
А того, кто к тебе хорошо относится, окружающие любят.
Больше вашей веры в человечество меня восхищают только трусы с кармашками, которые шьет Ивановская фабрика нижнего белья.
Если кота гладят со всех сторон, он быстро забывает, что не все любят котиков.
Свадьба делает мужчину счастливым только в одном случае - если это свадьба его дочери.
-Мне известен один большой писательский секрет. Обещайте, что никому не скажете.
-Да чтоб я поперхнулся этим вашим секретом!
-Слушайте и знайте. Ни один автор, написавший больше двадцати книг, никогда не помнит собственных текстов.
-Михаил Степанович, когда становишься старым?
Гройс, казалось, не удивился и не обиделся.
-Никогда, - спокойно сказал он. Нет никакой старости, Макар. Юность есть, а старости нет. Это все выдумки молодых.
– Мне в детстве казалось, что кто-то поиздевался над нами, – тихо сказал он. – Собрал чужих людей. Связал их друг с другом ниточками под названием «семейные узы». И порвать нельзя, и тянет. У кого на ноге петля, у кого на шее. Одни могут ее сбросить. Другие мучаются. Он открыл форточку, и в окно осторожно вошел осенний садовый ветер, неся дым и запах палой листвы.
«Все это бесполезно, – подумал Лелик. – Кричим, обвиняем друг друга… Все равно каждый разговаривает сам с собой».
Как сильно, оказывается, мы вцепляемся в самих себя : в свои страхи, в свои кошмары, в свою боль. Сперва просим кого-то всемогущего : помоги! облегчи мне ношу! Но едва доходит до дела, становимся самыми жадными людьми во вселенной .Мое! Не отдам!
Вечный раб на галере, машущий веслами без отпусков и праздников. Счастье у этих людей выглядит как мрачная гордость: «Я смог! Я сделал!» Не жизнь, а вечная борьба с обстоятельствами.
Но при этом они безукоризненно честны и абсолютно преданны своим. Рядом с ними хорошо оборонять форт, осажденный превосходящими силами врага. Они никогда не сдадутся и к тому же метко стреляют.
Горе можно использовать как строительный материал.
«Может, котам дарят девочек? – предположил кот. – Знаешь, вы нам любые годитесь. Даже не самые образцовые».
Как советует моя старенькая соседка, из смеха и рыданий всегда выбирай первое. За исключением тех случаев, добавляет милейшая Марья Геннадьевна, когда разговариваешь с мужчиной.
Но людям свойственно в самом неприятном положении искать хоть какую-то выгоду для себя .
Говорят, у каждой семьи есть свои скелеты в шкафу.Но открыв наш гардероб,вы обнаружите за дверцей небольшое ухоженное кладбище.Знаете,как это бывает - у одних в шкафах Нарния, а у других торчат кресты на погосте.
Категоричность любящего сердца обременительна, но категоричность собственника невыносима.
Наверное, каждый человек считает себя предназначенным для счастья. Но есть люди, воспринимающие чужое счастье как личное оскорбление. Как будто в мире ограниченные запасы радости, и если достанется одному, соседу может не хватить.
... хуже циников только идеалисты.