Книги Павел Крусанов
«Петербург-нуар». Четырнадцать рассказов. «Четырнадцать оттенков черного», — как названа в предисловии к книге ее цветовая гамма. Пусть читателя не пугает такое цветовое решение. Или, наоборот, — пугает. Впрочем, имена авторов, смешавших краски на палитре «Петербурга-нуара», уже исключают основания для сетований по поводу монохромности книги, как не дают повода пройти мимо нее равнодушно. Сергей Носов, Павел Крусанов, Андрей Кивинов, Андрей Рубанов, Лена Элтанг, Антон Чиж… И перечисленные, и...
В этом мартирологе четырнадцать имен, список далеко не полон, но, делая свою работу, авторы соблюдали условие личное знакомство с героями этих очерков. Все герои этой книги — люди очень разные. Их объединяет только то, что они были деятельны и талантливы, для них все начала и концы сходились в Петербурге. Все они — порождение Петербурга, часть его жизни и остаются таковой до сих пор.
ХХ век укротил чуму, сибирскую язву, холеру и еще целый ряд страшных недугов, но терроризм как социальная патология оказался ему не по зубам. К настоящему времени бациллы терроризма проникли едва ли не во все уголки планеты и очаг разросся до масштабов всемирной пандемии. Чтобы лечить болезнь, а не симптомы, надо знать ее корни, понимать тайну ее рождения. Павел Крусанов не предлагает рецептов, но делает попытку разобраться в истоках явления, нащупать порождающие его психические и социальные...
“Птичий рынок” – новый сборник рассказов известных писателей, продолжающий традиции бестселлеров “Москва: место встречи” и “В Питере жить”: тридцать семь авторов под одной обложкой. Герои книги – животные домашние: кот Евгения Водолазкина, Анны Матвеевой, Александра Гениса, такса Дмитрия Воденникова, осел в рассказе Наринэ Абгарян, плюшевый щенок у Людмилы Улицкой, козел у Романа Сенчина, муравьи Алексея Сальникова; и недомашние: лобстер Себастьян, которого Татьяна Толстая увидела в аквариуме и...
Роман `Ночь внутри` - своего рода притча. Это история о братьях Зотовых, выходцах из чумных астраханских степей, - людях, несущих в себе собственную погибель. Впечатляющая образность (порой до эпатажа) и замысловатая композиция романа вполне объяснимы наложение реальности на ирреальность - извечная роковая фантасмагория российской действительности. Поэтому и ужасы, порожденные этой действительностью, по-житейски осязаемы и страшны.
«Укус ангела» — огромный концлагерь, в котором бесправными арбайтерами трудятся Павич и Маркес, Кундера и Филип Дик, Толкин и Белый…
«Укус ангела» — агрессивная литературно-военная доктрина, программа культурной реконкисты, основанная на пренебрежении всеми традиционными западными ценностями… Унижение Европы для русской словесности беспрецедентное…
Как этот роман будет сосуществовать со всеми прочими текстами русской литературы? Абсолютно непонятно.
Тот, кто пытается не просто рассказать историю, но рассказать ее как можно лучше, как это делает Павел Крусанов, поневоле оказывается в некоей группе риска. «Литературная газета»В переполненном вагоне метро читать его виртуозные рассказы не рекомендуется. Голова закружится, пол из-под ног уйдет… «Неделя в Петербурге»В своих рассказах он поет «дар бесцельного существования» и право на «отрадную праздность» – независимо от погоды за окном вечное лето царит на страницах его прозы. «Знамя»
Культовый прозаик, автор "Укуса ангела", пересказывает своими словами главную книгу наших северных соседей. "Калевала" - мощнейшее сочинение, практически не известное русским: старые переложения читать было невозможно. Да еще и цензура вырезала из них целые куски. Версия Крусанова - легкая, динамичная, увлекательная и полная. Хочешь, наконец, узнать, о чем написано в "Калевале"?
Герою книги, человеку с феноменальным слухом, весь мир представляется единой симфонией – в самом музыкальном смысле слова. Подобно пифагорейцам древности, он уверен: гармония сфер и музыкальная гармония – вещи одного порядка и связаны между собой. Он пытается воссоздать и заново организовать творящие звуки, чтобы сделать материю покорной своей воле. Так ли он неправ? И не виновен ли, в действительности, великий музыкальный реформатор Вагнер во всей последующей истории Германии? Кроме того,...
Андрею Норушкину, главному герою романа, даровано священное право — быть хранителем мистического колокола судьбы, спрятанного в подземной башне и молчащего до норы до времени. Но уж если ударил колокол — жди грозы, результат которой непредсказуем. Так о чем же этот роман? Я бы сказал — об ответственности. Только у каждого она бывает разного уровня. Чаще всего ограничивающаяся узким кругом близких и родственников. Род Норушкиных несет ответственность, ни много ни мало, за судьбы России. На земле...
Новый роман одного из ведущих мастеров современной интеллектуальной прозы. Он может быть прочитан как аллегория, сродни величественным образам Апокалипсиса. Другие прочтут роман как злободневную героическую хронику, историю смертельного поединка человека и бесчеловечного Зверя, пришедшего в современный мир, чтобы погубить жизнь. Третьи увидят в книге картину альтернативного сегодня, где Главный дух и его помощники, вещающие из волшебного ящика, ведут Русскую кочевую империю к новым...
«Мертвый язык» — новый роман культового петербургского писателя. Мастерство и цветистость прозы, необычность сюжета, мягкий юмор и удивительный оптимизм — фирменные знаки этого признанного и любимого многими автора. О чем этот роман? О любви и ненависти, о тщете желаний, о надежде и осознании ее иллюзорности, о мире, у которого вышел срок годности. Корни героев тоскуют по райской земле, но действительность катастрофична даже тогда, когда надевает маску благополучия и процветания. Попытки героев...
Рассуждения писателя о книгах – как и композитора о музыке, художника о живописи – всегда интересны: ведь перед нами не холодные наблюдения стороннего исследователя, а ревнивый взгляд одного мастера на работу другого. Вдвойне интересно становится, когда о коллегах высказывается мастер поистине выдающийся.
Перед вами первая книга статей о литературе именно такого мастера – знаменитого писателя Павла Крусанова.
Новая книга Павла Крусанова населена крохалями и пиздриками, катеньками и трёхзенками, голавлями и лысухами, апионами и рамфусами, морфо и фринами, кого здесь только нет – вплоть до таких тварей, которым человеческий язык и вовсе не повернулся дать имён. А вот голубями здесь называют себя люди – люди, которые живут на данной им Богом земле, будто птицы, которых питает Отец их Небесный.
В настоящей книге без изъятий и с минимальной редактурой представлена живая переписка, которая велась внутри группы петербургских писателей с марта по октябрь 2020 года. Уникальный документ эпохи.
Содержит нецензурную брань.
Одни писатели мыслят рассказами, другие – романами. Павел Крусанов мыслит трилогиями. Читателям уже знакомы «Триада» и «О людях и ангелах». Новая трилогия «Флаги осени» включает в себя романы «Мертвый язык», «Железный пар» и «Яснослышащий». Нетрудно заметить, что все три романа объединяет тема неслышимой музыки, таинственного соотношения жизни и искусства. Но вот как одни и те же темы отражаются в каждом из романов, как разные мотивы из них вступают друг с другом во взаимодействие, как все они...
Павел Крусанов – прозаик, коренной петербуржец, в юности играл рок-н-ролл, в зрелости стал одним из лидеров «петербургских фундаменталистов», автор книг «Укус ангела», «Американская дырка», «Бом-бом», «Мёртвый язык», «Царь головы». Финалист премии «Национальный бестселлер». Герои нового романа «Железный пар» – братья-близнецы. Один – реставратор старинных книг, одержим идеей выведения новой, безгрешной, человеческой породы. Чтобы заинтересовать сильных мира сего своим проектом, ему необходимо...
Только человек, проведший детство в Египте, способен строить такие монументальные литературные композиции. Действительно, книги Павла Крусанова по сокровенному присутствию тайны и мощности исполнения в чём-то родственники египетских пирамид, символов незыблемости и вечности. Мистика и история, трагические судьбы людей, вписанные яркими красками в судьбу России прошлой, настоящей и будущей, миф, творящийся на глазах читателя, хаос и космос в их извечном смертельном противостоянии – вот то поле,...