Книги Александр Галич

Александр Галич – известный советский поэт, сценарист, драматург, автор и исполнитель собственных песен. Его стихи и песни отражали тяготы жизни советского общества, вызывая раздражение советских властей. Несмотря на запреты и исключение из Союза писателей, Галич продолжал писать и исполнять свои произведения. Невзирая на все трудности, с которыми он столкнулся в жизни, творчество Александра Галича оказало значительное влияние на послевоенное поколение. Его стихи стали символом протеста против...

Александр Галич — это целая эпоха, короткая и трагическая эпоха прозрения и сопротивления советской интеллигенции 1960—1970-х гг. Разошедшиеся в сотнях тысяч копий магнитофонные записи песен Галича по силе своего воздействия, по своему значению для культурного сознания этих лет, для мучительного «взросления» нескольких поколений и осознания ими современности и истории могут быть сопоставлены с произведениями А. Солженицына, Ю. Трифонова, Н. Мандельштам. Подготовленное другом и соратником поэта...

Мегапроект «Антология сатиры и юмора России XX века» — первая попытка собрать воедино творения лучших сатириков и юмористов уходящего столетия.

Книгу «Генеральная репетиция» составили лучшие стихотворения и поэмы Александра Галича (1918–1977), его пьесы «Пути, которые мы выбираем», «Август», «Матросская тишина», повести «Генеральная репетиция», «Блошиный рынок», а также воспоминания людей, близко знавших писателя.

В третий номер журнала «Глагол» вошли публицистические выступления известного советского поэта, прозаика и драматурга Александра Галича. Основу составили его выступления по радиостанции «Свобода» в 1974—1977-х годах. В издание включены также интервью с писателем, подписанные им открытые письма, стихи, написанные автором в разные годы.

В основу сюжета «Генеральной репетиции» положена история запрещения постановки пьесы «Матросская тишина» после просмотра ее генеральной репетиции представителями ЦК и МК КПСС. А. Галич дает широкую картину жизни московских театральных и литературных кругов, с которыми он был тесно связан более тридцати лет, рассказывает о своих встречах со многими известнейшими деятелями русской культуры. С этими воспоминаниями и размышлениями автора перемежается текст пьесы, органически входящий в...

Бабушка поручила своей внучке приглядеть за тестом, чтобы оно не убежало. Но внучке очень не хотелось этого делать, потому что за окном стояла пригожая погода, и сидеть дома рядом с тестом было очень скучно.  Найдя выход из положения, девочка решила перепоручить это занятие своему младшему брату. Но тот тоже совсем не хотел заниматься этим нудным делом и наказал присматривать за тестом собачонке… так постепенно дело дошло до маленького мышонка, который сбежал восвояси вместе с тестом.

Этот сборник – четвертая книжка стихов и поэм Александра Галича, вышедшая в издательстве «Посев». Сборник объединил все, издававшееся ранее, а также новые стихи, написанные Галичем незадолго до смерти. Тонкая книжка – итог, смысл, суть всей жизни поэта. «И вот она, эта книжка, – не в будущем, в этом веке!» Но какая это емкая книжка! В ней спрессована вся судьба нашего «поколения обреченных», наши боль и гнев, надежда и отчаянье, злая ирония и торжествующий смех, наша радость духовного...

Когда-то давно на одной из московских окраин жили три товарища: Сашка — «Кошачий барин», Борька — «Чижик» и Васька — «Индюк». Прошли годы. Чижик стал известным московским хирургом Чижовым, Сашка — профессором-животноводом Лапиным, Васька — академиком архитектуры Нестратовым. Вспомнив когда-то данное всеми обещание, они отправляются на бревенчатом плоту в плавание вниз по реке и претерпевают множество приключений…

Незавершенный роман «Блошиный рынок», который сам Галич называл «плутовским романом», был написан в эмиграции, в 1976 — 1977 годах. Первая часть опубликована в журнале «Время и мы» (№№ 24-25. 1977-1978 гг.). Судьба второй части неизвестна. В образе главного героя Семена Яновича Таратуты — одесского интеллигента — нетрудно заметить черты самого автора, а в его высказываниях — авторские мысли, поэтому справедливее будет сказать, что этот герой выведен с самоиронией. Один из эпизодов...

«Говорить о науке изящного там, где она нуждается в ясных и твердых началах, и представлять ее, например, под названием эстетики случайным догадкам темного чувства – значит обольщать себя самого и других. Откуда же отдельная наука почерпнет свои основания, как не из общей системы человеческого ведения? Если сию общую систему ведения человеческого назовем философией, то наука изящного или вовсе невозможна, или же возможна только как философия изящного, которая, следовательно, и будет излагать в...