Дома хочется иметь друга, а не только красивую любовницу с хорошим вкусом. А жизнь - потому что привык, а любви нет, только бытовое удобство, - напоминает проституцию, сплошной товарно-денежный обмен.
Иди против ветра и пусть тебе плюют в спину.
Прямо как у Хайяма - Ты лучше голодай ,чем что попало есть и лучше будь один , чем вместе с кем попало.
Не надо желать слишком сильно; желание сбудется, когда ты про него забудешь
Некоторые улыбки дёшево стоят, но дорого обходятся
В жизни человека случается так, что всё вокруг даёт ответ на его вопрос, только замечай детали
Как же грубость заразна! А гнев подобен взрыву бытового газа — поднесёшь спичку, и уже не вернуть ничего назад.
Жизнь — вообще странная штука, сложно поддающаяся объяснениям, не замечала?
Мы живём в настоящем. Прошлое уходит и его не вернуть, это опыт. Но ни одно событие не проходит бесследно, оно влияет на нас, хотим мы того или нет; помогает или превращается в крючок, в нашего собственного, внутреннего манипулятора, мешающего жить. Но мы можем заглянуть внутрь пристально и рассмотреть до последнего штриха что угодно, растворить или принять, и увидеть свою суть во всём, что есть, с грязью и чистотой, с болью и радостью. Без этого свободы не случится. Всё начинается с себя.
обиды не нужны, потому что они как мыльные пузыри, которые смывает дождём, внутри ничего нет, пусто
Мир интересуется тем, что ему дают. Главное, правильно подать!
Очень красивый, — подумала я, на автомате продвигаясь вперёд, — и если бы не пел то, что поёт, я б сказала, аристократ
Странно, сейчас я на него не злилась. Вспышка влюблённости, страсть и нежность превратились в пустое место. Вакуум.
– Какая ты умница, – забормотал он скованно, – хорошо, что ты вернулась, хорошо что осознала!
– Хорошо, – прошептала я, покрываясь триллионами мурашек совсем не из-за него. – Скоро буду лысой и мёртвой.
Девчонки говорили мне: «Планку ставь пониже, принцев не бывает». Но я хочу настоящего! И на всю жизнь.
Хотя от одиночества уже крутит, как от гриппа.
Казалось, парней в нашем городке выпускали на конвейере, и ум в настройках не предполагался, что доказывали скучные свидания с разговорами о футболе, машинах, рыбалке.
«Почему вы до сих пор не пришли с обыском?» – ехидно поинтересовалась я, думая, что не умеют они работать тут – в расслабленной, цивилизованной Европе.
«Жду ордер», – ответил Лембит.
«Его шлют через Москву?»
«Слово бюрократ — французского происхождения».
Этот француз казался таким милым в переписке, а сейчас будто грязью облил. Как он посмел? И Моны Лизы не постеснялся...
Выбора нет ни у кого, но все как-то живут. Некоторые честно.
Люди живут по- разному. В одном городе, на соседних улицах и площадках домов есть параллельные миры, которые не пересекаются. Или соприкасаются по случайности, чтобы разлететься подальше с эффектом Большого взрыва.
Не люблю, когда мне говорят: не получится, не выйдет, не пытайся.
Так не интересно.
Цели влекут, когда большие, и когда от них в груди что-то зажигается.
Вот и у меня сейчас огонёк вспыхнул. Словно электричество пробежало и под коленками приятной дрожью рассосалось.
Мы посидели немного, обнявшись, как два родных старичка на лавочке. И я подумала, что хорошо бы и правда, когда-то быть старенькими и смешными, и сидеть в парке, зная, что где-то счастливо живут наши дети, а мы провели долгую-долгую жизнь вместе, не теряя зазря ни секунды счастья.
И я принялась травить байки. Про себя, про маму, про папу. Про то, как наш Барсик упал с полки попой в борщ и забрызгал всю кухню.
Будто не март наступил, а конец света.
«Годзиллой можешь ты не быть, но притвориться ей обязан!»
И вдруг я прекратила плакать, оторопев от мысли. Вот у нас Плиман с Гоглиашвили говорят: Бога нет, его никто не видел. А ведь он потому не показывается, что сразу очередь с претензиями выстроится! Люди такие: начнут ныть, просить, орать, жаловаться, а особо рьяные еще и зеленкой обольют… Я б на месте Бога тоже не показывалась. Мне даже как-то стыдно стало за свои причитания.