Воистину, будьте осторожны в своих желаниях!
Они исполнятся на сто процентов, хотя мы готовы лишь к пятидесяти…
Какая всё-таки жизнь чёрно-белая штука: посмотришь с решки – переживаешь, посмотришь с орла – смеёшься, застынет на ребре – не знаешь, что предпринять. Но когда-нибудь чёрное инь и белое янь сольются в одно целое, как в китайском символе…
Ответ – очень простой, балерина. Я ценю себя. И потому другие меня тоже ценят. А, главное, – я работаю, чтобы жить, а не живу, чтобы работать.
Радоваться в нашем мире можно ограниченно. Нас к этому с детства приучили: «Не смейся много, будешь много плакать». Интересно, а почему никогда не говорят: не плачь много, потом обхохочешься?
На самом деле, это только со стороны кажется, что переводить легко: болтай себе и болтай. А на деле ты превращается в трансформатор, машинку-приставку, которая передает интонации разных людей, идиомы, фразы, ругательства… Мозг то и дело перещёлкивает туда-сюда, будто тумблер, настраивающийся на разные электрические импульсы. И под конец ты становишься пустой. Не остаётся ни собственных мыслей, ни эмоций, только мерное гудение, как у бесперебойника. Или противные бип-бип-бип, когда поставка энергии прекращается.
Переводчики – это почтовые лошади прогресса, а не ночные бабочки развлечений. Даже в Париже.
Как говорится в восточной мудрости, «когда дипломатия исчерпана, остаётся женщина». Или наоборот. От перемены мест слагаемых сумма не меняется.
Боятся все . Красивые - уродства , успешные - провала , неуверенные -критики , эпатажные - быть незамеченными. Герои боятся быть слабыми , а слабые - что их снова унизят. Тиран страшится стать жертвой . И так по кругу.
Решать проблемы – мужское дело, а навешивать их на любимую – занятие истинных говнюков.
Если подумаешь, что сегодня утром ты мог умереть, то все проблемы становятся как-то не очень серьёзными.
… я буду улыбаться. Женщина не имеет права выглядеть плохо, ей от роду не положено, но особенно она не имеет право выглядеть жалкой и разбитой перед тем, кто от неё отказался!
Решать проблемы, в том числе и деньгами, нормальная обязанность мужчины. Но, положа руку на сердце, чего-то хочется в ответ, радости хотя бы...
Вот что случается, когда в центр своей жизни ставишь другого человека, и он занимает все твои мысли, даже если поначалу они окрашены ненавистью и желанием революции в стане тирана. Ты и не заметишь, как вкус поменяется… И включается электричество, а потом бац, и сердце зажглось!
Счастье есть. Не в прошлом, не в будущем, а прямо сейчас. Только сейчас! В настоящем моменте. Чувствуете?
Любовь не спрашивает у нас разрешения. Приходит и здраствуйте, припыли. Любовь просто есть. Как электричество.
Со штампами стоит расставаться, пока ими не оглоушит тебя по голове…
Я чувствовала себя, как поставленный на табуретку детсадовец, от которого требуют стишок, а он помнит только неприличные…
Кто в продажах работал за ругательством в карман не лезет.
Извиняться всегда страшно. Будто если не простят, умрёт часть тебя. Может, это та часть, которая называется гордостью?
– Врут, когда говорят, что любовь не купишь за деньги. Я вот купила, аж две. Зато точно без задних мыслей. – Она потискала Феечку (собаку) и чмокнула её в нос. – И взаимную.
Если твой Раф хочет страдать, он будет страдать, и фиг ты его спасёшь даже с помощью самой искренней любви, магии и лоботомии.
– Очень рада, что вы пришли!
– Я пообещал, – сказал он, как будто все, кто обещают, хранят слово.
Это только в кино бизнес-леди просыпаются уже намакияженные, свежие и красивые, аки цветочек, а в жизни приходится быстро тональным, румянами, тенями и пудрой переписывать на своём лице фильм-ужасов в романтическую мелодраму.
Утром проснулась, как с бодуна – в зеркало страшно посмотреть. На голове словно бешеный трактор озимые вспахивал. Мне интересно, что я делаю головой ночью? Есть даже мысль установить скрытую камеру и заснять. Может, тогда я пойму, почему волосы утром всегда дыбом? Хотя страшновато. Вдруг после этого моя жизнь никогда не будет прежней…
– Но Любовь Алексеевна, Любочка, – начал было Вася из снабжения.
– Любочка в короткой юбочке, а я тебе директор, – рявкнула я.