КОРОЛЕВСКАЯ ВЕРФЬ в Портсмуте, обычно шумная и непрерывная, была безмолвна, как в могиле. Снег шёл не переставая уже два дня, и здания, мастерские, штабеля леса и корабельные припасы, загромождавшие каждую большую верфь, превратились в бессмысленные силуэты. И снег всё ещё шёл. Даже знакомые запахи были поглощены белым покрывалом: резкий запах краски и дёгтя, пеньки и свежих опилок, как и сами звуки, казался приглушённым и искажённым. А приглушённый снегом, эхом выстрел военного трибунала остался почти незамеченным. Дом и офисы адмирала порта, расположенные отдельно от других зданий, были ещё более изолированы, чем обычно. Из одного из высоких окон, выходящего на близлежащий причал, даже не было видно воды в гавани. Капитан Адам Болито протер влажное стекло и посмотрел на одинокого королевского морского пехотинца, чья алая туника резко контрастировала с ослепительно белым фоном. Был ранний полдень; это мог быть закат. Он увидел свое отражение в окне и свет пылающего камина на другом конце комнаты, где его спутник, нервный лейтенант, сидел на краю стула, протягивая руки к огню. В любое другое время Адам Болито мог бы пожалеть его. Быть спутником никогда не было легкой и приятной обязанностью... его губы сжались. Эскорт для того, кто ждет удобного военного трибунала. Хотя все уверяли его, что вердикт будет несомненно в его пользу.