Моя московская подруга Катя –журналист в местной газете, и ей поручили провести расследование на предмет офисных домогательств. Объектом был выбран глава крупного столичного холдинга Кирилл Серов, который по слухам меняет до десяти помощниц в месяц, после того как с лихвой усладит ими свое алчное либидо. По причине внезапной болезни Кати, помочь прижучить холодного и циничного мерзавца вызвалась я.
...Серов оказывается даже более востребованным, чем аптечные намордники.
...Если сердце мужчины лежит через его желудок, то к Серову явно нужно заходить с черного входа...
— Куда мы теперь? — как бы случайно интересуюсь, когда мы проходим мимо моей любимой итальянской кафешки.
— Судя по тому, как ты вылизываешь глазами тарелку парня, сидящего за окном, ведем тебя поесть.
На эту оскорбительную клевету я могу лишь закатить глаза, потому что если начну возражать, изо рта потечет слюна...
...Я уже и есть не могу — еще прошлые пироги не переварил, а мне гору следующих навалили. Понятно теперь, откуда у Саши такой аппетит. Ей пришлось его развить, чтобы выжить...
— Ох, Санька, — мама обнимает меня одной рукой и целует в волосы. — И на твою вертлявую пятую точку управа нашлась. Не жди, что я стану тебе что-то советовать. Тебе двадцать три, и ты сама вправе решать, чего тебе хочется больше.
Если высотой мое настроение до этого момента едва ли дотягивало до живота, то сейчас стремительно миновало трусы и завалилось в кроссовок.
— Рассаживаемся, — объявляет папа, когда мы подходим к маминому внедорожнику, размерами напоминающий автобус. Папа объяснил такой выбор тем, что мама должна иметь возможность переехать любое препятствие, даже если оно дышит и двигается.
Пусть из почетных стерв меня и разжаловали, но и слезливой кончитой я становиться не спешу.
Звонок в дверь заставляет сердце дернуться от неожиданности. Черт, вот так и подыхают бедные трусливые зайцы.
Крепкая семья — это большая сила и большая привязанность, особенно, когда ты еще и любимая папина дочка.
Отношения на расстоянии? Даже опыт не нужен, чтобы понять, что все это полная лажа. Вместо похода в ресторан рассказывать по фейстайму, что я ел на обед, а вместо секса др***ть, глядя друг на друга. Что дальше?
Все это меня устраивало, умиляло даже, что Саша такая. Как взрыв новогодней хлопушки — уши закладывает, до хера мусора, сидишь весь в какой-то цветной требухе и все равно улыбаешься.
— Дед, ты за кого вообще? Что за наезды?
— Я за то, чтобы доллар пятьдесят копеек стоил, Саня. Нечего мне тут пар из ноздрей пускать. Пальцы сосешь как взрослая, а прописной истины не знаешь: мы ответственны за тех, кого приручили. Мамонт твой в баню с нами поперся и пироги с каменным лицом трескал, пока предыдущий из глотки торчал. Для чего это все, знаешь?
— Я его особо и не заставляла.
— Правильно, не заставляла. Ты у нас, лиса хитрожопая, по другому действуешь. Хвостом машешь, об ноги трешься, где надо — зубы покажешь, где удобно — глаза жалобные состроишь. И пошел за тобой мамонт в леса как привязанный. Ему же невдомек, что лиса скоро съебется белок и орешки трескать, и оставит его, идиота мохнатого, одного стоять. Вот так они и сдохли много веков назад. Из-за доверчивости.
— Любаня, положи моей разговорчивой внучке пирог потолще, чтобы ей было чем свой необъятный рот занять. И гостю нашему тоже с горкой навали, чтобы не говорил потом, что Игорь Жданов человек негостеприимный.
Чувствую себя, как в логове вампиров, которые месяц на диете из томатного сока сидели, и сегодня при виде меня решили развязаться.
Иногда дед меня по-настоящему начинает пугать. Не удивлюсь, если у каждого члена нашей семьи уже лет десять в задницу вшит датчик слежения.
— Было бы желание, — цитирую избитую фразу, подсмотренную в интернете. — А способ найти всегда можно.
— Эээ, Саня, а у тебя папа-то не дровосек вроде. Ты куда так с плеча рубишь?
Когда мне по-настоящему больно, я перестаю быть воинственной амазонкой и уползаю зализывать раны в одиночестве.
— А ты что тут делаешь, дедуль? — с АСМР-придыханием спрашивает Саша.
— А чего люди обычно в жральне делают, Саня? Жрут.
Я демонстрирую закрывающийся замок на губах и начинаю обаятельно улыбаться. На самом деле, это улыбка триумфа — так выглядят злые гении, когда получают пульт от кнопки управления миром.
Комплект Джанис — это виагра без побочек в виде давления, отека Квинке и прочей ерунды. Глядя на себя в зеркало я даже сама начинаю возбуждаться. И это я еще чулки не надела.
— Каждый раз, когда ты почти начинаешь мне нравиться, ты говоришь что-то такое, из-за чего мне приходится передумать.
— Могу сказать о тебе тоже самое.
Я уже поняла, что попытка отвлечься обречена на провал, но это платье слишком красивое, чтобы так быстро вернуть его в шкаф.
Вот как он это делает? Пара насмешливых фраз, и я веду себя как младенец, которому в рот сунули любимую мамину сиську — успокаиваюсь и начинаю довольно сопеть.