Книга состоит из пяти новелл, возвращающих читателя во времена молодого Лыкова и еще живого Благово. Совершенно жуткие загадочные происшествия от одного из самых популярных авторов исторических детективов, победителя премии «Русский детектив» Николая Свечина.
Весной 1884 года темный, тяжелый лед сошел с Невы поздно. Промозглый сырой ветер начал прибивать к берегам и отмелям безобразные распухшие трупы. В этот раз их было просто чудовищно много. Однако полиция Санкт-Петербурга быстро и без тени сомнений находила причины: то утопление по неосторожности, то в алкогольном состоянии, то в беспамятстве. Несчастные случаи, что тут поделаешь…
Вице-директор Департамента полиции Павел Афанасьевич Благово не согласен с официальной точкой зрения. Вместе с Алексеем Лыковым он добивается разрешения на повторное вскрытие тела некоего трактирщика Осташкова, который в пьяном виде якобы свалился в реку. Результаты анализа воды в легких покойника ошеломляют Благово…
Содержание:
В чеченских горах (1878 г.)
Долг чести (1881 г.)
«Демон» (1882 г.)
Дело о мнимых утопленниках (1884 г.)
Привычка убивать (1890 г.)
Дела давно минувших дней
Николай Свечин пишет книги про Лыкова настолько давно, что наконец-то может себе позволить несколько ностальгических новелл, которые отбрасывают читателей в прошлое, где многие еще живы и здоровы. Но это не сахарная ностальгия, скрывающая все недостатки, а весьма честная призма, показывающая что никогда не было "лучше". Преступления происходили, происходят и буду происходить, а Лыков будет бесконечно тянуть за конец клубка в попытках его распутать.
Помимо расследований, эти детективы ярко выделяются атмосферой. Старинный Санкт-Петербург, весенний, но все еще промозглый и неприветливый, оживает на этих страницах. Как человек, проживший несколько лет в Петербурге, я сразу почувствовала этот колючий ветер, повышенную влажность и слегка землистый запах в воздухе (а также воочию увидела горы снега, которые никто не убирает... но это так, проза жизни). Думаю, что эти книги вполне могут заменить экскурсию в Санкт-Петербург, особенно тех времен, в которых мы уже не побываем.
Сам сборник состоит из 5 новелл, каждая из которых отсылает читателей в прошлое Лыкова. Думаю, это отличное предложение как и для тех, кто является поклонником серии, так и для тех, кто хочет познакомиться с автором или жанром в целом.
Дела давно минувших дней
Николай Свечин пишет книги про Лыкова настолько давно, что наконец-то может себе позволить несколько ностальгических новелл, которые отбрасывают читателей в прошлое, где многие еще живы и здоровы. Но это не сахарная ностальгия, скрывающая все недостатки, а весьма честная призма, показывающая что никогда не было "лучше". Преступления происходили, происходят и буду происходить, а Лыков будет бесконечно тянуть за конец клубка в попытках его распутать.
Помимо расследований, эти детективы ярко выделяются атмосферой. Старинный Санкт-Петербург, весенний, но все еще промозглый и неприветливый, оживает на этих страницах. Как человек, проживший несколько лет в Петербурге, я сразу почувствовала этот колючий ветер, повышенную влажность и слегка землистый запах в воздухе (а также воочию увидела горы снега, которые никто не убирает... но это так, проза жизни). Думаю, что эти книги вполне могут заменить экскурсию в Санкт-Петербург, особенно тех времен, в которых мы уже не побываем.
Сам сборник состоит из 5 новелл, каждая из которых отсылает читателей в прошлое Лыкова. Думаю, это отличное предложение как и для тех, кто является поклонником серии, так и для тех, кто хочет познакомиться с автором или жанром в целом.
– Характеристику? Вы хотите, чтобы офицер доносил на своих товарищей, а я этому содействовал?Благово так же быстро рассвирепел:– У вас в полку уже два покойника! Вам мало? Просите нас удалить язву, а сами в институтку играете? Гангрену не лечат примочками.Вмешался начальник бригады:– Нил Петрович, а я вам приказываю обеспечить сотрудничество капитана Асатцева с чинами полиции! С соблюдением этических соображений, разумеется.Никто не понял, что под этим имел в виду генерал-майор, но формулировка всех устроила.
– Скажи, Иван, кто из баб в вашем овраге носит имя Нектария? Много таких? – Одна токмо и есть, вдова Нектария Семенова. – Что за фигура? – Да не сказать, чтобы фигура, – хмыкнул блатер-каин. – Толста – это точно.
Два босяка сидели на взгорке, распивали полуштоф, любовались ногами прачек и рассуждали о смысле жизни. Краснощекая толстуха сидела напротив и орала в голос: – Ах ты, береза, ты моя береза, Все-то вы пьяны, я одна твереза!
– Смотри, – строго начал Павел Афанасьевич, – имеется шайка. Умная и жестокая. Атаман – опытный фартовый, он знает, что главное – спрятать тело. Тогда не будет дознания. А можно тело не прятать, подделать естественную смерть от того же несчастного случая. Убивать при этом лишь людей денежных, с которых есть что взять.– Утопили в ушате… – повторил Лыков. – Но это очень трудно! Человек не хочет умирать, он вырывается, бьется. Следы борьбы останутся.– Смотря как топить. И потом, их много. Двое держат за руки, третий за ноги, четвертый клонит голову в ушат.
А что я, простите? – начал юлить еврей.– Еще спрашиваешь? – сделал строгое лицо титулярный советник. – Мало того, что вы Христа распяли, так еще и рушите всю государственную машину! Государь очень рассержен. Никогда еще я не видел его в таком дурном расположении духа. И велел он мне…Сыщик сделал глубокомысленную паузу. Лотерейчик сидел не дыша. Алексей смерил его свирепым взглядом и продолжил:– …велел он мне стереть всех вас в порошок. Иди, говорит, Лыков, и сделай из них муку для калачей. За ту диверсию, которую эти подлые люди устроили России, приходящей в себя после ужасов войны. Заслужили, говорит, каторгу. Пусть плывут на Сахалин, даю тебе право конопатить их без пощады.