Стиг Дагерман (1923 –1954) — автор романов, пьес, стихов и рассказов, кумир целого поколения скандинавов. Его романы «Змея» (1945) и «Остров обреченных» (1946) сделали молодого писателя знаковой фигурой литературной Швеции. Однако Дагерман всю жизнь работал и как журналист, создавая статьи, репортажи, рецензии и стихи на злобу дня для синдикалистской газеты «Рабочий». В 1946 году газета «Экспрессен» предложила Дагерману поехать в Германию и написать путевые заметки о послевоенной жизни страны. Они вызвали такой интерес, что уже в 1947 году были изданы отдельной книгой. Настоящее издание дополнено несколькими программными текстами Стига Дагермана военного и послевоенного времени.
Милость к падшим
В октябре 1946 года шведский писатель Стиг Дагерман едет в Германию – как бы навестить родственников жены, но на самом деле по заданию редакции одной газеты, которая заказала ему серию очерков. "Прикрытие" очень полезное, потому что поможет ему избежать назойливого внимания оккупационных властей и побывать там, где ему хочется, а не там, куда возят. Он очень молод, чуть старше двадцати, и еще не изжил в себе тягу к изящным парадоксам, но в своих описаниях фактографически точен. Он, подданный нейтральной Швеции, счастливо избежал ужасов войны и может оценивать увиденное, не руководствуясь гневом, отчаянием или желанием мести:
О зверствах, которые творили немцы в Германии и за ее пределами, разумеется, мнение может быть только одно, потому что о зверствах вообще – как бы и кем бы они ни совершались – не может быть больше одного мнения. Другой вопрос – не совершаем ли и мы схожее зверство, считая страдания немецкого народа, описанные, в частности, и в этой книге, справедливым возмездием за неудавшуюся попытку немецкой завоевательной войны.
Гамбург, где разбомбленные жилые кварталы тянутся на километры (можно идти час в любую сторону и не видеть ничего, кроме остатков внутренних стен и пола, свисающих с перекрытий, да обледеневших батарей, облепивших развалины, словно фруктовые мошки). Беженцы в товарных вагонах, отправленные властями относительно благополучной Баварии обратно в разрушенный Эссен (самим еды мало, а работы и вовсе нет). Суды по денацификации мелких чиновников, у каждого из которых припасена куча положительных характеристик (пел в церковном хоре!) и даже есть друзья-евреи, готовые свидетельствовать за них (стоимость услуги фиксированная, 200 марок). Шестнадцатилетний фолькштурмовец, который сбежал из советской зоны оккупации, чтобы уехать в Америку, потому что in Deutschland ist nix mehr los. Обитатель башни из слоновой кости:
– В концлагерь попадали только те, кто не мог удержать рот на замке. Почему они не помолчали и не переждали эти двенадцать лет?
– А откуда вы знали, что именно двенадцать?
– Могло оказаться и больше. Естественно. Ну и что? Почему бы не посмотреть на все это с точки зрения истории? Строго говоря, такой вещи, как реальность, в принципе не существует, пока историки не поместят все эти события в контекст, а тогда будет уже поздно их проживать, мучиться над ними или оплакивать.
Книжка очень тонкая, тринадцать эссе по пять-семь страниц каждая, но эффект погружения поразительный. И только одно остается непонятным – как? Страна не просто проиграла войну, она в руинах – физически и морально. Но всего через двадцать лет ФРГ – вполне приличное государство, с развитой промышленностью и работающими институтами. А еще через четверть века Германия объединится. И все это при жизни и усилиями фактически одного поколения – в том числе и тех, кто осенью 1946 доказывал Дагерману, что в Германии нечего больше делать.
Милость к падшим
В октябре 1946 года шведский писатель Стиг Дагерман едет в Германию – как бы навестить родственников жены, но на самом деле по заданию редакции одной газеты, которая заказала ему серию очерков. "Прикрытие" очень полезное, потому что поможет ему избежать назойливого внимания оккупационных властей и побывать там, где ему хочется, а не там, куда возят. Он очень молод, чуть старше двадцати, и еще не изжил в себе тягу к изящным парадоксам, но в своих описаниях фактографически точен. Он, подданный нейтральной Швеции, счастливо избежал ужасов войны и может оценивать увиденное, не руководствуясь гневом, отчаянием или желанием мести:
О зверствах, которые творили немцы в Германии и за ее пределами, разумеется, мнение может быть только одно, потому что о зверствах вообще – как бы и кем бы они ни совершались – не может быть больше одного мнения. Другой вопрос – не совершаем ли и мы схожее зверство, считая страдания немецкого народа, описанные, в частности, и в этой книге, справедливым возмездием за неудавшуюся попытку немецкой завоевательной войны.
Гамбург, где разбомбленные жилые кварталы тянутся на километры (можно идти час в любую сторону и не видеть ничего, кроме остатков внутренних стен и пола, свисающих с перекрытий, да обледеневших батарей, облепивших развалины, словно фруктовые мошки). Беженцы в товарных вагонах, отправленные властями относительно благополучной Баварии обратно в разрушенный Эссен (самим еды мало, а работы и вовсе нет). Суды по денацификации мелких чиновников, у каждого из которых припасена куча положительных характеристик (пел в церковном хоре!) и даже есть друзья-евреи, готовые свидетельствовать за них (стоимость услуги фиксированная, 200 марок). Шестнадцатилетний фолькштурмовец, который сбежал из советской зоны оккупации, чтобы уехать в Америку, потому что in Deutschland ist nix mehr los. Обитатель башни из слоновой кости:
– В концлагерь попадали только те, кто не мог удержать рот на замке. Почему они не помолчали и не переждали эти двенадцать лет?
– А откуда вы знали, что именно двенадцать?
– Могло оказаться и больше. Естественно. Ну и что? Почему бы не посмотреть на все это с точки зрения истории? Строго говоря, такой вещи, как реальность, в принципе не существует, пока историки не поместят все эти события в контекст, а тогда будет уже поздно их проживать, мучиться над ними или оплакивать.
Книжка очень тонкая, тринадцать эссе по пять-семь страниц каждая, но эффект погружения поразительный. И только одно остается непонятным – как? Страна не просто проиграла войну, она в руинах – физически и морально. Но всего через двадцать лет ФРГ – вполне приличное государство, с развитой промышленностью и работающими институтами. А еще через четверть века Германия объединится. И все это при жизни и усилиями фактически одного поколения – в том числе и тех, кто осенью 1946 доказывал Дагерману, что в Германии нечего больше делать.
В 1946 году шведская газета «Экспрессен» отправила молодого, но уже известного писателя Стига Дагермана в командировку в Германию для написания серии очерков о жизни послевоенного немецкого общества. Результат стал настолько обсуждаемым, что цикл статей выпустили в виде книги, которую впоследствии перевели на множество языков, а теперь и на русский.
Дагерман посетил несколько городов Германии, пообщался с немцами из разных классов, побывал на денацификационных судебных процессах, а затем вернувшись в Швецию, написал эти статьи. В отличие от модернистски витиеватого «Острова обреченных», «Немецкая осень» куда конкретнее и лаконичнее, но автор, его политические взгляды и эмоции присутствуют в книге сполна. Описывает фарс в судах и социальные проблемы, политическую ситуацию и грядущие выборы, двадцатитрехлетний анархист одновременно вовлечен и дистанцирован от всего происходящего — он и в затопленном подвале, где живут с больными детьми, и в самолете над Германией, улетающем в благополучную Швецию.
Какие-то тезисы и выводы Дагермана вполне можно оспаривать (в конце книги отличная подборка выдержек из критики), а какие-то стали очень близки. В любом случае, это очень любопытный авторский взгляд, весьма убедительный и как минимум подходящий как основа для собственных рассуждений читателя. Очень рекомендую и надеюсь, что Дагермана продолжат издавать на русском.
@ivan_reads
...в Германии есть большая группа честных антифашистов, и сейчас именно они, а не пособники нацизма, самые разочарованные, побежденные и бездомные...
...бывают обстоятельства, когда красть — не аморально, поскольку кража в таких условиях означает в первую очередь более справедливое распределение имеющихся ресурсов, а не лишение другого человека его законной собственности; что торговля на черном рынке и проституция перестают быть аморальными, если это единственный способ выжить.
Есть молодые люди, которые с ностальгией думают о временах гитлерюгенда (одобрительный шепот). К тому же нелишне вспомнить, что диктатура была не только в Германии, но и в Турции, Испании, Италии… — Россию не забудьте, господин адвокат, — кричит кто-то и цитирует наизусть речь Черчилля о русской политике. — Там нацистов хоть отбавляй.
Все воюют за свою страну и считают это достойным уважения делом, почему мы должны подвергаться наказанию за то, что мы воевали за Германию?
...быстро понимаешь, что человек может увидеть все что угодно и не ослепнуть. Меня уже даже жуть не берет от пребывания здесь. Просто устаешь от всего и крепко спишь по ночам.