у них с сестрой было потрясающее умение влюбляться в настоящих сволочей и обязательно магов.
Я сжала кулаки так, что ногти в ладони впились до боли.
Вот и хорошо… когда больно снаружи - не так больно внутри.
Итак, что я там говорю после того как съем первое блюдо?
— Как это съедите?! — всплеснула руками Идгит Сиверд, — Вы только изображаете, что едите. Но жевать в такой близости от Его Высочества… Демонстрировать аппетит… Да еще и рисковать поперхнуться или испачкаться…
У меня нормально все с памятью и образованностью, я просто не считаю нужным помнить то, что меня не устраивает!
— Я ни о чем никогда не жалею, — прилетело мне в спину.
— Тогда вы ничего и никого никогда не теряли...
когда у меня есть цель, препятствия я просто игнорирую.
А господин детектив, чтоб его сожрала подземная тварь, нависает теперь надо мной. Еще и пальцы на горло положил, явно с целью удушения.
Оказалось, что больно, это не когда злость. Ненависть. Проклятье. А когда холодное спокойствие. Безмятежный взгляд прекрасных глаз. Полное равнодушие.
Ее как-будто не было рядом.
И он вдруг понял, что если не сделает чего-нибудь, ее и правда не будет рядом. Никогда.
Их ужины наедине были редкостью и отдушиной для обоих, с учетом того, что у них было четверо детей, сложная работа, минимум пятьдесят «ближайших» родственников и вся Джандарская империя впридачу.
Поэтому такие посиделки были наполнены удивительными новостями, попытками рассказать за один раз про всю предыдущую неделю, объятиями, поцелуями, смехом, спорами, вином, планами и тихим счастьем.
Вот если бы ко мне подошли на улице и сказали, что прилетели с Альфа-Центавры, я бы улыбнулась и пошла дальше. Ну может помогла материально, на топливо до дома. Потому что я человек широких взглядов.