Проблемы от того и появляются, что все постоянно всех со всеми сравнивают, и это подвергает сомнению.
Она, конечно, симпатичная, думал я, но нельзя западать на девчонку, которая относится к тебе как к десятилетнему. Мама у тебя уже есть.
— Может, я и умру молодой. Зато хоть умной.
Люди верят в жизнь после смерти потому, что без этой веры им совсем невыносимо.
Будда говорил, что страдают люди из-за своих желаний, и когда мы избавимся от желаний — мы избавимся и от страданий.
«Всему, что возникает, суждено исчезнуть»
Я думал, что людям нужна какая-то определенность. Мы не можем смириться с тем, что после смерти нас ждет огромная черная пустота, с тем, что наши любимые просто прекратили свое существование, не можем даже представить, что когда-то перестанем существовать и мы сами. И я пришел к заключению, что люди верят в жизнь после смерти потому, что без этой веры им совсем невыносимо.
— «И ты возлюбишь своего ущербного ближнего ущербным сердцем своим», — зачитал я вслух. — Да, довольно хорошо.
— Довольно хорошо? Конечно, жарито тоже довольно хорошие. Трахаться — довольно занятно. Солнце довольно горячее. Боже, в этих словах столько сказано о любви и сломленности — они безупречны.
— Ну и как мы выйдем из этого лабиринта, Полковник? — спросил я.
— Ох, если бы я знал.
— За такой ответ пятерку вряд ли поставят.
— Да и духа моего это не успокаивает.
— И ее тоже, — сказал я.
— Да. О ней я не подумал. — Он покачал головой. — Все время так.
— Но что-нибудь тебе написать придется.
— Знаешь, мне до сих пор кажется, что единственная возможность вырваться — это быстро и по прямой, но я пока все же предпочту походить по лабиринту. Тут отстойно, но это мой выбор.
— Ты любишь ту, которая тебя смешит, смотрит с тобой порнушку, с кем можно выпить вина. А плаксивую стервозную психичку ты не любишь.