Спорим, я выведу вас из себя до конца дня?
– Не мечтайте. Уж сколько вас на подступах полегло, а эмоциональная истеричка здесь по-прежнему вовсе не я.
Какие слова, – промурлыкала Рита. – Прям золотом по мрамору.
Рыба не сможет объяснить, почему плывет в воде. Но ведь все зависит от того, кто слушает: рыбак, водоросли или другие рыбы
И немного обидно, потому что рядом со мной не было того мужчины, чьим рукам я смогла бы доверить себя. Ходит где-то на белом свете, и не знает, что я его тут жду, страдаю…Бессовестный.
— Мира, ты меня прости, — Фарос присел на корточки, чтобы сравняться с ней ростом, — у нас на Ману-ре девочки редкость. Я понятия не имею, как с вами общаться, о чем разговаривать. Не знаю, что делать свами. Подскажешь?
Та посмотрела, как на ущербного, и с умным видом выдала:
— Любить нас надо! Вот что с нами делать.
— А я Мира. Ее головная боль, — сумничала дочь, — и любимая девочка, конечно же!
— Ты уверена, что хочешь пострелять?
— Да. Почему спрашиваешь?
— Ну ты..красивая такая…— запинается Макс.
— Разве в тир ходят только некрасивые?
По-моему, они ничего не поняли.
— Мужики…— вздыхает Риска.
— Звучит, как диагноз.
сделала, что могла. Пусть этого глиттермена из бара ищут и ему предъявляют.
— Клитор…кого? — начинает хохотать, и в телефонной трубке слышатся звонкие похрюкивания. У нее все разговоры к одному сводятся.
— Вот ты темная, — устало качаю головой, — глиттер! Блеск!
Сжимая руками шар, я начинаю раскачиваться из стороны в сторону и бормотать какую-то бессвязицу, непонятную даже мне. Чем нелепей, тем убедительней. Проверено на нескольких поколениях всякими шарлатанами, косящими под пророков, ясновидящих и прочих существ не от мира сего.