Копирует мой голос, — Будь со мной, милый, честным. Пожалуйста, я тебя всегда выслушаю, моя роднулька. Ближе нас друг у друга никого нет, и мы должны ценить нашу семью, и любой кризис пройдем вместе, — отшвыривает сковороду в раковину и басом гаркает. — И Егорка купился!
Надо как-то взять себя в руки! Должны же быть шансы протянуть несколько лет в браке без постоянного желания стать вдовой?
- Ты чё такая ранимая-то? В нашем мире так нельзя. У нас золотое правило: "до*бись до нервного, подъ*би ранимого".
- Так себе у вас мир.
- У вас лучше?
- У нас тоже "так себе".
Если это намек на превращение в бабочку — вряд ли. Скорее уже в "белую моль". Ну вот такая я. Но я верю, что кто-нибудь полюбит и белую моль, предпочтя ее яркой бабочке.
- Я сильнее, чем кажусь, - упрямлюсь я.
- Сильнее? Сильнее - это не достижение, это безысходность. Привилегия - иметь возможность быть слабой.
Курить хочется. Как не вовремя я бросила.
И выпить. Но пить я, слава богу, не бросала
— Какой интересный подход — категорирование, — хохочет он. — А еще какие категории есть.
— Да их всего три по факту: догнать и трахать, обнять и плакать, отойти и поржать
— Вот не умеешь ты готовить, на хрен взялась?
— А это зависит от того, долго ли вы уже встречались.
— Полгода где-то уже вместе были, — прикидывает он.
— А, — понимающе тяну я. — Значит, решила презентовать себя как хозяйственную женщину. Замуж она захотела за тебя, — перевожу я с женского на человеческий.
Капец вообще! Что за мужики пошли? Слова им не скажи! У всех ранимая, блин, душа! Только по шерстке вылизывать!
Сначала я по-честному планировала рыдать и страдать, но потом, как представила, что всю жизнь надо было бы засовывать язык в жопу и помалкивать в трепете, так сразу и отпустило.
И на что там Лёнчик повелся? На виниры, хлопающие реснички и «Мой сюсь, сего-о-дня сделал мне бомби-и-ческое предложе-е-ние! Люби-и-мый, ты лу-у-чший!», — передразниваю я.
Катька хохочет:
— А ты чего хотела? Ты-то Лёнчика восторгами не баловала!