у моих коллег родилась своя версия того, откуда у меня такие мозоли на руках.
— Какая? — Клео осторожно гладила край его ладони.
— Какая-какая… Не дрочите дети, а то ладони волосатые будут. Или сотрете до кровавых мозолей
— Ты только подумай, как это будет круто звучать — Клеопатра Тихая. Были в истории разные там: Иван Грозный, Ярослав Мудрый, Филипп Красивый. А у нас будет Клеопатра Тихая. Исторически это очень красиво, ты не можешь не оценить.
— Ты где?! — выпалил он без лишних предисловий.
— Очевидно на работе.
— Сегодня суббота!
— Мы не соблюдаем шаббат, зато мы отстаем от графика. И потом, у нас работа сезонная, без выходных.
Нельзя наесться впрок, и напиться впрок тоже нельзя. И уже тем более нельзя налюбиться впрок.
Вот не зря говорят, что лучший отдых — это смена вида деятельности.
Клео неконтролируемо и крупно вздрогнула, когда его указательный палец коснулся главного места женского наслаждения. А у Павла от собственного возбуждения даже название вылетело. Название того, что он должен был найти. Так найти-то было вообще не сложно. Центральная кнопка женского удовольствия сама легла под его указательный палец. Гладкая, влажная, дерзко-выпуклая. Идеальная под его указательный палец. Или все же под средний? Он перепробовал так и эдак. И даже большой подключил. Им удобнее всего оказалось шлепать. По лужам, угу.
— Простите, — Паша шумно выдохнул. — Первый раз вижу живого человека, а не мраморный бюст, которого зовут Клеопатра.
Девушка в компанию к нему шумно выдохнула, а потом отчеканила.
— Это нормальное имя. Так зовут меня. Так зовут мою маму. Так звали мою бабушку. Прабабушку. Так всегда называют женщин в нашей семье.
— А мальчиков рожать не пробовали?
Павел — прокурор. Тот, кто обвиняет в суде. Прокурор обвиняет, адвокат защищает, судья выносит решение. Понимаешь?
— Я думала, ты спишь, — пробормотала она, нагибаясь за оброненными вещами.
— Опасно спать в доме, где к твоему паху норовят подобраться с мачете.
— Как самочувствие? — спросил я.
— Как если бы из меня вылезло два человека.