Страшно не то, что он агрессивен, Страшно то, что он умеет останавливать свою агрессию под влиянием разума.
Это женщины. Думай, не думай, планируй, не планируй — все одно не предугадаешь, что им в голову взбредет. Это мы думаем головой, а они — желаниями и чувствами. Потому и магия им легче дается, я так полагаю.
Ненужные мысли — как черви в яблоке, они точат человека помаленьку
Дружба — тогда дружба, когда люди стоят на одной ступени, вровень и между ними нет ничего, что отличает одного от другого. Любое различие рано или поздно делает эту дружбу или покровительством, или соперничеством.
Общество задает тон и формирует личность. Пообщавшись с теми, кто нравственно выше, лучше и умнее тебя, приблизившись к ним и став почти таким, как они, ты добровольно не захочешь снова опуститься. Это не я придумал, такова сущность человеческая. Вынужденно - запросто, но вот доброй волей...
Я не против лжи как таковой. В некоторых случаях она выступает как инструмент, в некоторых - как составная часть интриги, а в иных даже как благодеяние.
Новобранцы на войне чаще всего гибнут в первом сражении. А кто выживает, сразу увеличивает свои шансы на то, что когда-нибудь вернется домой. С каждым поединком, с каждой схваткой приходит опыт и понимание того, что именно нужно делать, чтобы прожить как можно дольше. Не успеешь и глазом моргнуть, глядишь, а вчерашний желторотик - уже ветеран.
Правды в жизни нет и искать ее ни к чему. В жизни есть только молодость, когда мы верим в то, что мы вечны, и старость, когда точно знаем, что скоро умрем. А в промежутке между тем и другим самой жизни-то и нет. Есть работа, жена, дети, теща и иногда несколько часов для сна. Все.
Никогда не думай о том, что ты можешь проиграть схватку. Если это случится, ты умрешь, и тогда тебе будет все равно. Если же победишь, то будет стыдно, что усомнился в себе. Но всегда помни: смелость и безрассудство - разные вещи, равно как трусость и осмотрительность.
Врагов найти легко, друзей - труднее.
- Можно подумать, что ты русский? - всплеснула руками Фира. - Жора Циклер!
- Я одессит, - гордо заявил тот. - Это и половая ориентация, и национальность, и даже диагноз, чтоб ты знала!
- Иди посмотри сам. - Глаза учёного блестели, он был явно возбужден.
- Надеюсь, ты хочешь показать мне голую женщину с большой, красивой, мягкой грудью и длинными ногами? - вздохнув, я поднялся на ноги. - Если нет, то я расстроюсь.
Настенька, держи гребешок. - В глазах Фиры отплясывали чертенята, а голос был такой, каким дочка-старшеклассница со свежими засосами на шее рассказывает матери, как она с подружкой к экзаменам готовилась весь вечер и полночи. - Мне ж для тебя ничего не жалко!
Так вы решили все-таки немножко поторговать с этими людьми? - обрадовался Оружейник. - Вот это очень правильно. Только здесь нельзя действовать с наскока. Мы не знаем порядок цен, а это очень плохо. Эти, что приплыли по реке, говорят: «Мы вас не обманем». Это значит одно: точно хотят обмануть, потому что все мечтают нагреть таких добрых и честных людей вроде нас, я это знаю как никто.
- Ну а после этого начинайте во-о-он там копать окоп. Не халтуря, с душой.
- Окоп - это же такая ямка, в которую человек прячется, чтобы его, не дай боже, не убили? - уточнил Одессит.
... случись что, на него надежды – как на газетку во время грозы: и воду пропустит, и рожу залепит.
Кто может выжить - выживет, - категорично заявил Голд. - Выживаемость не профессия и не куча навыков, это вторично. Выживаемость - состояние души.
Оказывается, тут уже примостился Владек со своей удочкой.
- Идите отсюда, - посоветовал он нам. - Не распугивайте рыбу! И вон, улов заберите.
На траве рядом с ним лежало штук десять крупных златоглазых рыбин, некоторые из них уже уснули, некоторые еще раскрывали рты.
- Ой, красивые какие! – Настя провела по боку одной пальчиком. - А как их зовут?
- Збышек, Зденек, Томек, Болек. - Владек потыкал пальцем в рыбин и злобно засопел: - Это рыбы, у них нет имён! Идите, идите отсюда!
- Да ладно тебе, командир. - Арам стоял на плоту, широко расставив ноги, и улыбался. Судя по всему, ему всё нравилось. - Ну хочет женщина с тобой ехать - пусть едет. Это же прекрасно!
- Прекрасно, – согласился я. - Даже спорить не буду. Но вот это упрямство и все эти «хочу», «не хочу»...
- Можешь мне ничего не дарить на следующий день рождения. - Настя залезла в лодку и устроилась у борта. - И на Новый год.
- Демократия. - Я пощелкал пальцами и вопросительно глянул на Голда. - Знакомое слово.
- Это когда несколько человек говорят остальным, что счастье будет всем, а потом счастье приходит только к ним, а всем остальным выдается кукиш, - пояснил Голд услужливо. - Как-то так.
- Вот это справедливо, - хитро сверкнув глазами, тоже повысил голос Одессит. - Умер ты, не умер - здесь всё по-честному, без всякого кручения бейцев. Так я пойду выполнять приказ?
- Иди, - разрешил я и, понизив голос, спросил: - Ты хоть раз автомат в руках держал?
- Ну, до пятнадцати лет я и титю женскую даже ладошкой не трогал, но когда подвернулась такая возможность, разобрался же, что к чему? - невозмутимо ответил мне Одессит.
Как тогда Гринберг, мой сосед по казарме, говорил? «Они не любят править, они любят руководить теми, кто правит».
Сват, — первым нас заметил Одессит, сегодня ночью он сидел на «точке». — Тьфу на тебя, такие мои тебе слова! И шо ты делаешь с нами, а? Таки у нас же нервы, они же ж не канаты и тем более не стальные тросы! Настя, эта маленькая девочка, этот милый ребенок, уже столько выплакала слёз, что я теперь только могу гадать, чем она сегодня будет пи́сать!
Ну, а если выгорит дело... Ладно, шабаш, ничто так не вредит делу, как преждевременные мечты о его завершении.
И дело вовсе не в том, что ты её любишь или не любишь, да и вообще - при чём здесь любовь? Все мужчины отлично знают, что нет никакой любви на белом свете в двадцать первом веке, а может, и раньше не было, ну вот так - нет, и всё тут. Есть комфорт, привычка, соседство, сожительство, вожделение, куда без него, ну и лидер этого списка - деловое партнерство. Нет, слова остались, без них никак, без них женщина не сможет себя убедить, что ей нужен именно этот мужчина, да и мужчина без этих слов не сможет её заполучить. Эти странные женщины, они до сих пор зачем-то ещё цепляются за слова и насквозь прогнившую посудину под названием «любовь». Хотя почему «зачем-то»? Понятно зачем. Они ведь тоже прекрасно знают, что её нет, любви этой самой, но им удобнее и комфортнее думать, что она есть, поскольку так куда проще объяснить самой себе, почему она живёт с этим алкашом и неудачником, чем признаться себе, что на самом-то деле ею движет страх одиночества, а одиночество - это как раз то, что нестерпимо для женщины. И не верьте авторам романов, воспевающим одинокую и независимую женщину, - они врут, причем безбожно. Независимая - это запросто, но одинокая и при этом счастливая? Брехня. Нет, господа мужчины, это страх. Но когда наступает край, когда совсем беда - женщины умеют этот страх загнать внутрь и идут вперед, рискуя всем. А мы? А мы предпочитаем жить с нашим страхом в области отношений с противоположным полом, мы договариваемся с ним. Он ведь есть не только у них, но и у нас. И наш, мужской, не меньше, чем их, женский, а наоборот, куда больше и позорнее.