Пугала дальнейшая неопределенность , общение с представителями совершенно незнакомой расы , особенно тот факт , что я - женщина , и довольно скоро секрет может раскрыться.
В общем , внешний облик этих троих красноречиво свидетельствовал, что передо мной не мягкие и пушистые , а лысые и жестокие как...
Сравнение придумать не успела...
Я задыхалась, знала, что останусь в этой дыре навсегда , и мне уже катастрофически не хватало воздуха. Земля давила со всех сторон,темнота подступала , пугала...
Чужая зависть черной самшитовой змеей свернулась в шипящий клубок под сердцем...
Вся жизнь – игра. Главное – остаться в ней победителем или хотя бы сыграть вничью.
" - Мы предупредили его, командир, что ты будешь недоволен. Но сам знаешь, Арш слишком красив. Он решил, у него с Тайаной больше шансов на полную связь.
Это кто красивый? Тот нахрапистый бугай с лошадиной мордой? "
Дарите любовь близким и родным, чаще улыбайтесь и свет ваших улыбок, возможно, осветит чей-то темный день. Любовь и улыбки – это тот вирус, которым не страшно заразиться!
«А ружье тебе на что? Или ты тоже рогами отбиваться думаешь? – Да пока не нарастила, поди?»
«А моя бабушка часто повторяла: «Мы живы, пока нас помнят!»
«Я, когда выходил, его в дом впустил, не любит рыжий лапы долго морозить. А мышей ловит?
– Он у нас больше домашне-декоративный, да еще страху натерпевшийся у бывшего хозяина. Зато красивый.»
Я никогда не думала, что со мной может произойти подобное. Чтобы мужчина, с которым делила постель и часть своей жизни, смог поднять на меня руку… как будто меня сейчас не побили, а в помоях искупали, настолько противно и обидно.
«Любовь и улыбки – это тот вирус, которым не страшно заразиться!»
«Так, ты уже здоров, я смотрю. Когда к себе переедешь?
Руслан замер, потом, нарисовав на лице просительную мину, выдал:
– А кто будет в щекотливый момент отвечать твоей дочери на вопрос: «Мама, папа, а что это вы за закрытыми дверями делаете?»
Люди сами говорят, что ко всему привыкают. И ты ко мне привыкнешь!
Опасаться надо живых, а не мертвых.
Снег! Белым-пребелым, то искрящимся на солнце до рези в глазах полотном, убегающим за горизонт, то колючей, завывающей, пронзительной вьюгой снег отхватил приличный кусок мира. Трудно поверить, что ещё несколько лет назад красное солнце вставало из-за высоких, почти чёрных горных вершин. Теперь же они предстают перед редкими здесь путниками и малочисленными местными жителями белоснежными пугающими пиками.
Снег! Когда-то свежевыпавший и пушистый, он неизменно радовал глаз в преддверии праздника Нового года, во время которого люди отдыхали и позволяли себе немного безделья и посиделки у горячего очага или камина.
Снег! Раньше он был желанным гостем, особенно для любителей покататься на санках и лыжах, был временным явлением, теперь же - постоянным. Врагом и захватчиком, не знающим пощады.
Однажды потерявший дом не откажет другому в приюте.
Да, конечно, какой же мужчина признается женщине, что слабее, слабее, чем хотелось бы. Даже темный «правдолюб» на такое не способен!
Вспомнила слова бабушки, вдовствующей королевы: «Миром правят мужчины. Они сделали этот мир под себя. А женщинам женщинам приходится либо принимать мир и мужчин такими как есть, пусть порой искать в них достоинства нужно с лупой, либо думать об избушке в глухом лесу и паре кошек в качестве пожизненной компании».
— Как говорят люди, меньше знаешь, тише кричишь
– ... стерпится-слюбится!
Мертвым все равно, когда живые женятся.
— Я бы сначала умылась и выпила воды, — ровно сообщила я тоном, не допускающим отказа. — И хочу переодеться, а то вспотела сильно, пока сюда добирались.
— А смысл? — обернулся ко мне агент Солл. — Все равно жарко, влажно и в пещеры спускаться, там пыльно и…
— Смысл есть всегда! — заявила я. — Обстоятельства бывают разные, а в нашем случае считайте, что девушка не хочет оказаться мертвой, да к тому же потной и в грязном костюме…
Окружающие мужчины оторопело уставились на меня.
— То есть оказаться мертвой, но чистой и… сухой может облегчить ваше… посмертное… самочувствие? — осторожно уточнил Солл.
Я пожала плечами, ехидно добавив:
— По крайней мере, тем, кто будет выносить мое чистое и сухое, но, увы, мертвое тело, будет гораздо приятнее.
— Ну ты посмотри, вот и герой будущего романа нашелся.
— Смотрю. А не слишком ли ты к нему снисходительна? Женатый мужчина, который пытается ухаживать за другой женщиной, — не герой.
— Что там у тебя трещит? — принимала активное участие в моем злоключении подруга.
— Жизнь! — рявкнула я. — И рукав жакета оторвался, елки-палки.