Да, когда встретились на перевале, мы схлестнулись именно из-за меня. И я же отказалась отступать – упрямо билась до последнего.
– Первое рождение? – сухо уточнил он.
Я кивнула. На душе вдруг стало гадко.
– Смерть дракона – рождение охотника. Конец жизни одного чудовища дает начало другому. Символично, не находишь?
— Не морщись, — хмыкнул Каперс. — Что бы ты там себе ни напридумывала, ты не права. Это тело, этот… образ, — подобрал он подходящее слово, — не моя настоящая внешность. Такова особенность хранителей: мы можем менять облик. Как правило, выбираем один, в котором и сопровождаем подопечного. Самые часто используемые образы среди хранителей — драконы и гайреды. Последние похожи на гигантских коней, только с рогами и чешуйчатой кожей, которую не пробить обычным оружием. Для нежных эльфиек обычно выбирают намИра — это местный аналог белоснежного тигра с синими глазами. Красивый и грациозный зверь.
— Так, стоп. — Я оборвала поток информации и нахмурилась. — Если я правильно поняла, остальным достались драконы и тигры, а мне — капибара?!
— А теперь представь, что ты попала в другой мир…
— Бр-р!
— … и там тебя встретил прекрасный принц. И влюбился.
— Вот так внезапно?
— А потом вам повстречался лорд-маг. Еще могущественнее и прекраснее! И тоже влюбился! А потом и первый мечник королевства!
— У них там что, напряженка с женщинами?
— А темный властелин пытался бы тебя убить…
— Чтобы не влюбиться?
— … но его одолели лорд-маг вместе с мечником.
— Бедный темный властелин.
— А тебе пришлось бы выбирать между ними.
— Так, погоди. Мы где-то потеряли прекрасного принца.
— А его… — Света на миг сбилась, но тут же эмоционально продолжила: — Убил сводный брат! Который на самом деле темный властелин!
— А на заднем фоне танцует слон, — хмыкнула я. — Все логично.
Если чтобы оставаться сильной, нужно стать слегка сумасшедшей — пусть так.
как безобидные посиделки с пиццей и пивом могли закончиться божественным тотализатором в компании иномирного зоопарка. Капибара-сноб и трусливая оборотень-выдра — набор тот еще!
— Скажи, — прервал недолгое молчание хранитель, — неужели ты действительно никогда не мечтала о волшебных мирах, полных магии и чудес?— Никогда, — соврала я.— Но мечты ведь дают людям крылья…— Ага, только потом они ломаются о реальность. Не суровую и жестокую, как любят говорить многие, — а вполне обычную. Земную. По мне, лучше не иметь крыльев, чем иметь и потерять их.
— Разве теперь в тайнах есть смысл? — В них всегда есть смысл, если знаешь, о чем и почему ты молчишь.
— Удача — очень тонкая материя. Зачастую ее прикосновения незаметны, но именно они решают все. А вот отследить эти прикосновения невозможно.
Что важнее — честь рода или собственная жизнь?
Каждая из нас делала то единственное, что следовало: я пыталась выжить, она — уничтожить чуждое дитя, пробравшееся на доверенную ей территорию.
— Не каждому солнцу нужно чистое небо. Мое светит даже во тьме. А возможно, тьма и есть мое солнце.
Не стоит платить собственной душой за чужое спокойствие.
Некоторые вещи, события или чувства должны оставаться свободными. И попросить о поддержке — это не слабость.
— Тогда твое желание нелогично, — припечатал Каперс...
— Можно подумать, все твои желания — образец логики.
— Конечно...
— Тогда это не желания, а потребности. Желания могут быть иррациональными. Просто потому, что так хочется!
Один час — это много или мало? За любимым делом — лишь миг. Но проведенный в ожидании, он превращается в бесконечность, где каждая минута тянется дольше предыдущей.
Попаданство вообще печальная штука. Если уж тебя затянуло в другой мир — значит, это кому-нибудь нужно. И вряд ли для того, чтобы озолотить и выдать замуж за принца. А все остальные варианты, боюсь, не столь радужны.
Мы не выбираем семьи, в которых родиться, но сами решаем, с кем создать собственные.
Некоторым, чтобы спасти, приходится убить. Другим — ненавидеть. Но когда речь заходит о близких, цена перестает иметь значение.
Неважно, из какой ты семьи, - важно, кто ты на самом деле.
Раз решившись, не стоит оглядываться - тогда и не споткнёшься.
Раз решившись, не стоит оглядываться — тогда и не споткнешься.
Не каждому ростку дано превратиться в цветок
Слабость коварна. Она намного сильнее, чем принято считать, и не знает жалости. Стоит дать ей волю, как она накинется, словно мучимый жаждой на стакан воды, и не отступит, пока не осушит его до конца.
Все мы, так или иначе, носим отпечатки занимаемого положения: и в обществе, и в жизни.
Близкие - они не для того, чтобы осуждать или разочаровываться, а чтобы поддерживать и развивать лучшее в каждом.