Цитаты из книг

Мы очень любим, когда женщины пугаются. Входим, волоча кишки за собой. Милый мой, что у тебя с кишками, отчего они так волочатся за тобой? Ерунда, не обращай внимания, со мной и не такое бывало.

Чёрная обезьяна

Захар Прилепин

Захар Прилепин – прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Черная обезьяна», сборников рассказов «Восьмерка», «Грех» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута» и «Все, что должно разрешиться». Жаркое московское лето на исходе нулевых, раскаленное до температуры преисподней, — и ад-внутри-головы главного героя, молодого...

И единственное, в чем и можно было по-хорошему пересмешничать в Средние века, - так это в человеческой нежности, давая близкому второе имя, вывернутое наизнанку, как самая теплая варежка, пахнущая детской ладонью, леденцом, снежками из яблочного январского снега, который никогда больше не выпадет в наших землях.

Чёрная обезьяна

Захар Прилепин

Захар Прилепин – прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Черная обезьяна», сборников рассказов «Восьмерка», «Грех» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута» и «Все, что должно разрешиться». Жаркое московское лето на исходе нулевых, раскаленное до температуры преисподней, — и ад-внутри-головы главного героя, молодого...

Мальчик собрался уходить, но увидел блеснувший браслет сестры на полу, а потом и отсеченную по локоть девичью руку.
Остальную сестру он искать не стал — она никуда не ходила без своих браслетов. И на этот раз, наверняка, не ушла далеко.

Чёрная обезьяна

Захар Прилепин

Захар Прилепин – прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Черная обезьяна», сборников рассказов «Восьмерка», «Грех» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута» и «Все, что должно разрешиться». Жаркое московское лето на исходе нулевых, раскаленное до температуры преисподней, — и ад-внутри-головы главного героя, молодого...

Запасы бесстыдства в любом человеке огромны, сколько ни копай - до дна так и не доберешься.

Чёрная обезьяна

Захар Прилепин

Захар Прилепин – прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Черная обезьяна», сборников рассказов «Восьмерка», «Грех» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута» и «Все, что должно разрешиться». Жаркое московское лето на исходе нулевых, раскаленное до температуры преисподней, — и ад-внутри-головы главного героя, молодого...

Застелил простыню снова и услышал комара. Жив, иуда. Сначала он скитался у потолка, неприязненно садясь на побелку и вновь взлетая во все более нарастающем напряжении.
Потом, показалось, смолк - и вдруг возник возле самого уха, буквально возопив: "Спи-и-ишь! Когда мне так херово!"

Чёрная обезьяна

Захар Прилепин

Захар Прилепин – прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Черная обезьяна», сборников рассказов «Восьмерка», «Грех» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута» и «Все, что должно разрешиться». Жаркое московское лето на исходе нулевых, раскаленное до температуры преисподней, — и ад-внутри-головы главного героя, молодого...

"...Его знакомый солдат сидел и гладил свою хромую ногу. Вокруг всё было сыро от крови, и мальчик не решился сесть и лишь попытался стоять так, чтоб в него не угодила пущенная с лугов стрела.
Откуда-то, кажется, из глубин рва, раздавалось неотвязное детское нытье.
— Они ушли? — спросил мальчик.
— Нет, — засмеялся солдат. — Им просто стало темно умирать.
— А кто там шумит? — спросил мальчик, указывая рукой.
— Это пытаются поджечь навес, под которым недоростки долбят мотыгами свою нору в город.
— И не могут поджечь? — спросил мальчик, трогая потрескавшиеся губы языком.
— Могут, — будто радовался каждому своему ответу солдат. — И уже поджигали. Но недоростки оттащили навес, потушили его, уложили крышу своими мертвыми и вновь придвинули этот пирог к самой стене.
— Мертвые не горят?
— Горят, — улыбался солдат. — Но недоростки показывают, что им не жалко даже своих мертвых..."

Чёрная обезьяна

Захар Прилепин

Захар Прилепин – прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Черная обезьяна», сборников рассказов «Восьмерка», «Грех» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута» и «Все, что должно разрешиться». Жаркое московское лето на исходе нулевых, раскаленное до температуры преисподней, — и ад-внутри-головы главного героя, молодого...

Хотел сказать бодро:"Здорово,психи!",уверенный.что здесь такие же люди,как я , и юмор оценят.
Но они были не такие же...

Чёрная обезьяна

Захар Прилепин

Захар Прилепин – прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Черная обезьяна», сборников рассказов «Восьмерка», «Грех» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута» и «Все, что должно разрешиться». Жаркое московское лето на исходе нулевых, раскаленное до температуры преисподней, — и ад-внутри-головы главного героя, молодого...

До столицы было часов десять муторного хода. Водитель курил, парень харкал, бабка ела, девка сидела на жопе. Один я думал.

Чёрная обезьяна

Захар Прилепин

Захар Прилепин – прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Черная обезьяна», сборников рассказов «Восьмерка», «Грех» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута» и «Все, что должно разрешиться». Жаркое московское лето на исходе нулевых, раскаленное до температуры преисподней, — и ад-внутри-головы главного героя, молодого...

«Отечество казалось ему живым до такой степени, что хотелось напоить его горячим молоком, укутать, спрятать. Чувство к матери, которую так редко видел и так видеть хотел, наложилось на чувство патриотическое» (О Державине).

«…он оказался одним из первых в нашей поэзии, кто точно знал вес, цену русских слов и, кажется, даже их цвет. Это были не просто слова с их значениями – в их звучании таилась незримая сила, их неожиданные сочетания высекали искры. Державин строил речь и вёл её, заставляя вверенные ему слова громыхать, вскрикивать, издавать писк, маршировать, петь хором, размахивать знамёнами».

«Но россу где и что преграда? С тобою Бог – и сил громада Раздвиглась силою твоей». Г.Державин

«Привычка говорить по-французски не мешала генералам нашим драться совершенно по-русски», – заметит много позже по этому поводу Вяземский».

«Бесконечная Россия
Словно вечность на земле!
Едешь, едешь, едешь, едешь,
Дни и вёрсты нипочём!
Тонут время и пространство
В необъятности твоей».
П. Вяземский.

«Понимая весьма бедственное и в чём-то отсталое состояние России, не имея никаких симпатий к той власти, что управляла ею, Чаадаев спокойно осознавал: не это самое важное. Россия измеряется не днём нынешним, и не тем, насколько хорош или нехорош её государь – она измеряется всем её бытием, и в любом споре с Европой мы обязаны помнить свою правду: так было при Ярославе, так было при Петре Великом, так будет при нас, и так должно быть дальше. Всякая власть преходяща – а Россия остаётся».

«Человек без могилы, заслуживший не только смерть, но, может быть, и покой, Бестужев так и затаился с вечной виноградной кистью в руке, в строю, во второй шеренге, и отщипывает себе по ягодке: какой, всё же, невозможный позёр.
Лучшие вещи у него – самые короткие и простые, вроде «Вечера на бивуаке»: там всё без затей, и посему – как надо; из них родились «Выстрел» Пушкина и «Штосс» Лермонтова».

«Поэт желает увидеть в государстве Родину, но это так трудно, это почти невозможно.
Поэт уходит, но отвоёванная им Родина и священное место для рождения нового поэта остаются».

«….новоявленная аристократия больше не воюет и о войне не пишет – ведь она выше этого.
Народ, вместо аристократии, сам сочиняет себе военные песни; и получается у него хуже – его никто этому, увы, не учил.
Новую аристократию придётся создавать по другим принципам: мы в плену у самозванцев.»

«Непрестанное стремление развенчать русскую историю как таковую, выставив её каруселью варварства и воровства, – вот что стало одной из основных задач литературы; и делалось это как бы ради блага маленького человека, хотя он об этом никого не просил.
Само слово «Отечество» выпало из литературного обихода; ирония и сарказм подменили элементарные человеческие понятия: долга, чести, почитания отеческих гробов. Патернализм стал синонимом конформизма и душевной низости.
Как быть, что с этим делать нам, когда, казалось бы, спасенья нет?
Есть: за нами стоит спецназ русской литературы.
И, наконец, мы имеем оберег на все времена – имя Пушкина».