Книги Дмитрий Мамин-Сибиряк

Текст издания: "Русское Богатство", NoNo 1--11, 1899. Роман — последний в романном творчестве автора, принадлежит к «петербургским». Главный герой — стареющий петербургский скульптор с немецкой фамилией Бургардт, вдовец, живущий с дочерью-подростком Анитой — некрасивой (лицо обезображено оспой), болезненной и очень умной девочкой, которая воспитывается англичанкой мисс Гуд. Это роман о творчестве и современном искусстве, о творческой интеллигенции: действующими лицами являются скульптор,...

Адвокат из небольшого города пользуется любовью и известностью в своем городке, многих из местных жителей адвокат успешно защищал в суде, внимания популярного адвоката и встреч с ним жаждут все почтенные люди — дворяне и купцы, мужчины и женщины... Всеобщая любовь иссякает, когда против главного героя открывают дело о служебном подлоге. «Сын Отечества», 1898. Переработан из одноименной пьесы, текст которой до сих пор не найден.

Д.Н.Мамин-Сибиряк родился и большую часть жизни прожил на Урале. В историю русской литературы он вошел прежде всего как автор "уральских" романов, которые и принесли ему широкую известность. Все в них казалось необычным для читателей: и сам колорит сибирской жизни - природа, быт, традиции, народная речь, и новые герои - золотоискатели, старообрядцы, охотники, с их сильными, волевыми характерами. В произведениях Мамина-Сибиряка захватывающий сюжет органично сочетается с социальной проблематикой....

Роман, 1886 год; цикл «Горное гнездо». Естественным продолжением "Горного гнезда" является роман "На улице" (в отдельном издании "Бурный поток"), где действие происходит в Петербурге. Захлестывающие волны бурного потока улицы уносят много жертв, поглощают совесть неустойчивых людей, доводят до позора и женщину. В романе показано, как надвигалась со всем ее ужасом капиталистическая пора, сопровождавшая свое стремительное движение отчаянной ломкой старого уклада жизни, старых идеалов, ничего не...

Мне ужасно хотелось бы разсказать все по порядку, но это оказывается невозможным, потому что вся моя жизнь есть сплошной безпорядок, а затем -- пришлось бы начать с Адама, т.-е. с дедушки Степана Тимоѳеевича фон-Шмидта-Овчины. Получается с перваго раза какая-то наглядная несообразность: дедушка был коренной русак; достаточно сказать, что он целовал крест всем самозванцам, а у третьяго, тушинскаго вора, чуть-чуть не сделал самой блестящей карьеры, и вдруг такая нелепая немецко-русская фамилия,...

Маленький провинциальный театрик умирал, умирал медленной голодной смертью... Смерть во всех ея видах одинаково ужасна, и везде одинаково ей предшествует отчаянная предсмертная агония. Утопающий человек хватается за соломинку, богатый больной вызывает из-за тридевяти земель какое-нибудь медицинское светило и отравляет последния минуты своего существования разной аптекарской дрянью, даже самоубийцы-отравители принимают какое-нибудь противоядие. Это последняя борьба с оттенком животнаго чувства...

Русская читающая публика хорошо помнит вырвавшийся у величайшаго русскаго сатирика крик: "нет у нас читателя"... Действительно, это был крик, крик человека, изверившагося в самом дорогом для него, а в результате оставалось сознание работы в беззвучном пространстве, как вертится маховое колесо, не соединенное приводами и передаточными аппаратами с десятками и сотнями тех механизмов, которые оно должно было приводить в движение. Картина получается самая печальная и безотрадная: маховое колесо...

Станция Колотово разметала свои гнилыя избушки в широкой луговине, пересекаемой челябинским трактом. Место, вообще, самое незавидное, тем более, что в двух верстах залегло прекрасное башкирское озеро Култай-Куль, где можно было бы жить припеваючи. Но если русския деревни лезут непременно в болото, то башкирской, как Колотово, и Бог простит. По сторонам тракта разсажалось до сотни одноглазых избенок, до того проваленных, что страшно на них смотреть. Колотовские башкиры по преимуществу промышляют...