Как там уважаемые наши сукины дети-бульдоги?
"Кисит, если ты еще не написала - напиши в Ялту. Не будь свиньей тем более что из такой маленькой кисы хорошей большой свиньи все равно не выйдет."
Настроение из-за здоровья отвратительное. Для веселья купила красных чулок, и надеваю их, когда никто не видит - очень весело!!
Еще позавчера я думал, что жить сквернее нельзя. Вчера я убедился, что может быть еще хуже - значит, позавчера было не так уж плохо.
У тебя не любовь ко мне, у тебя - вообще ко всему любовь. Занимаю в ней место и я (может быть даже большое), но если я кончаюсь, то я вынимаюсь, как камень из речки, а твоя любовь опять всплывает над всем остальным.
После Володиной смерти всё время, пока мы жили на Гендриковом, я не переставала слышать, как он приходит домой, открывает дверь своим ключом и со стуком надевает трость на вешалку в передней; не переставала видеть, как, войдя, он немедленно снимает пиджак, ласкает Бульку, идет в ванную без полотенца и возвращается к себе в комнату, неся перед собой мокрые большие руки.
"Ты себе и представить не можешь до чего я твоим письмам радуюсь. Хожу торжественный и посылаю к чертям всех знакомых."
То, что тебе хоть месяц, хоть день без меня лучше, чем со мной, это удар хороший.
"Какая я ни на есть дрянь я немного все таки человек."
Если буду совсем тряпка - вытрите мною пыль с вашей лестницы.
ты прочтешь это письмо обязательно и минутку подумаешь обо мне. я так бесконечно радуюсь твоему существованию, всему твоему, даже безотносительно к себе, что не хочу верить, что я сам тебе совсем не важен.