– Кристина, ты сможешь убить лучшего друга, если тот решит убить меня, твою королеву?! Девушка задумалась всего на мгновение, на одно-единственное, чтобы ответить: – Если мой действительно настоящий лучший друг решится вас убить, то я ему помогу! Королев может быть много, а друзей – единицы, и они на века.
— Подожди, — послышался вдогонку его оклик, и я обернулась. — Неужели тебе не понравился тот поцелуй?«Соврать или сказать правду? Вот в чем вопрос…»— Понравился, — призналась я и продолжила свой путь по коридору.— Тогда почему ты так себя ведешь? — В голосе мужчины слышалось истинное непонимание.— Не все сладости одинаково полезны.
Из любого "козла" при должном воспитании можно сделать принца.
Мужчина должен полюбить в женщине не симпатичную внешность, а душу. Ибо красивым телом после брака можно насытиться через несколько дней, а близкая душа и истинные чувства — на всю жизнь.
Мужчина должен полюбить в женщине не симпатичную внешность, а душу. Ибо красивым телом после брака можно насытиться через несколько дней, а близкая душа и истинные чувства — на всю жизнь.
Когда всё, чего ни пожелаешь, приносят на блюдечке с голубой каемочкой - даже самая богатая и, казалось бы, безоблачная жизнь превращается в серое существование.
— Ты не только красива, но и умна, — заметил магистр. — Я не зря выбрал именно тебя в свои музы.
«Звучит, как будто черепашку завел».
На балу вы должны танцевать и прыгать легкими бабочками. Обожравшиеся слоники там никому не нужны!
– Но ведь все, что вы сказали, это работа спецназа, а я хрупкая девушка.
– Когда ты в окно на шторе выпрыгивала, на хрупкую ничуть не похожа была. Разгадала бы загадки, поступила бы к аналитикам, а если ногами и через окно, то только фрейлиной, особого назначения!
«Ежкины блошки… я, кажется, хочу домой!»
Если вам плохо, погладьте кота - пускай плохо будет не только вам, но и ему.
Вечно всякие тупые дуры себе бонусы на коленках выбивают. Фу, аж тошно!
— Девоньки, — начала я. — Не надо бояться! Перед лицом общей опасности мы предстанем вместе! Мы сильны, привлекательны и неповторимы, а раз так, то сможем свернуть горы!
— Может, ее тоже в медпункт? — саркастично спросила у Анфисы Крис. — Мне кажется, она бредит.
Давайте жить так, чтобы даже гробовщик оплакивал нашу кончину. Марк Твен
Глеб нараспев продекламировал свой новый шедевр:Любовь была однажды зла,
Убив все чувства наповал.
Но даже цепкий глаз Орла
Всегда на чудо уповал.И боль предательства засела
Огромной дыркой в сердце том.
Когда девица та все пела
В оргазмах оргии с шутом...— Пр-рекр-ра-ти! — прошипел Эридан, подскакивая к Глебу и вырывая бумагу со стихотворением из его рук, и тут же сжег творчество непонятного поэта одним щелчком пальцев.
— Ну во-о-от! — обиженно протянул Глеб и, материализовав бокал с чем-то красным, протянул его пышущему злобой начальнику безопасности. — Вина? У вас очень нервный вид.
И, не дожидаясь реакции оппонента, преподаватель зелий смело сделал большой глоток жидкости, посмаковал во рту и глубокомысленно выдал:
— И правильно делаете, что не хотите. Цианистый калий и мышьяк — яд куртизанок и королей!
Не все сладости одинаково полезны.
О чудные живые розы! Зачем срывал когда-то вас? Не для того, чтоб эти козы Бездарно загубили вас!
- Но фрейлины, они же... ну, там, платьица красивые носят, румяна красиво накладывают, - робко высказала я.
- Молчать! - снова рявкнули на меня. - Команды «голос» не было! Кому нужны пудрящие носик фрейлины? Правильно, никому. Фрейлина должна уметь защитить свою нанимательницу. Укрыть ее от заклинания собственным телом, расшвырять убийц, скрутить воров, определять яды на запах - вот что делает фрейлина! А не то, что ты перечислила!
— М-да, выходит, он порядочная сволочь! Причем буквально: и сволочь, и порядочный — одновременно!
— Неужели тебе не понравился тот поцелуй?
«Соврать или сказать правду? Вот в чем вопрос…»
— Понравился, — призналась я и продолжила свой путь по коридору.
— Тогда почему ты так себя ведешь? — В голосе мужчины слышалось истинное непонимание.
— Не все сладости одинаково полезны.
— Синильная кислота! Нельзя красивым девушкам тирамису с синильной кислотой кушать!
Пока я ошарашено хлопала глазами и офигевала от услышанного, Глеб притянул меня к себе загребущими идеальными руками Аполлона, крепко обнял, едва ли не до хруста сжав кости, и, тихо шепнув на ухо: «Отбивайся!», переместил ладони на мое лицо и притянул к своему наглому улыбающемуся фейсу. В следующий миг его губы впились в мои в яростном поцелуе.
Зрительский зал на берегу издал дружное «о-о-ох».
«Эля! Ты тупая?! — орало подсознание. — Отбивайся, тебе сказано!»
«У него губы соленые!» — радовалось неожиданно проснувшееся либидо, заставляя тело механически ответить на внезапную ласку.
«О’кей! Хорошо! Целуйся с преподом! Только потом не жалуйся, когда тебя в очередной раз назовут его подстилкой!» — огрызнулся здравый смысл и заставил заехать коленкой Глебу между ног. Не сильно, но ему хватило, чтобы согнуться пополам.
— Что вы себе позволяете?!!!- возмущенно орала я на всю бухту, а глазами просила прощения...
— Больная, что ли?
— От больного слышу, — огрызнулась я. — Глеб, я ведь реально по делу пришла.
И протянула ему свиток от Эридана.
Брюнет пробежался взглядом по строчкам и предложил безумное решение:
— Могу выдать тебе склянку с белладонной. Этот кот ради нее куда угодно прибежит, хоть на край света.
— А если не прибежит, что тогда?
— Тогда у нас с тобой не будет кота. На этой почве мы сблизимся, начнем дружить, потом я позову тебя замуж, ты мне, разумеется, откажешь, но я буду упрямым в завоевании твоего сердца, и через год преданного таскания за тобой предложу еще раз. Ты мне снова откажешь, из-за чего я смертельно обижусь и уйду в мужской монастырь, где прослужу двадцать лет. За это время ты успеешь выйти замуж за первого встречного, родить ему троих детей, а после он умрет от ножевого ранения, полученного в уличной драке. И вот, когда ты будешь стоять, вся такая безутешная, с тремя детьми на руках у его могилы, рыдать горючими слезами, появлюсь я, признаюсь в любви... и снова позову тебя замуж. На этот раз ты, разумеется, согласишься, тем более что внезапно осознаешь, как все эти годы сильно и по-настоящему любила меня и только меня.
Лучше бы я этого не слышала. Мгновенно захотелось кинуть в Глеба чем-нибудь очень тяжелым.
— Ма-а-ам!
— Что, мой хороший?
— А можно, я себе выберу новую фаворитку?
— Тебе сорок пять, ты уже взрослый мальчик. Принц — в конце-то концов! Может, научишься принимать решения самостоятельно?
— Ты всех своих знакомых пытаешься отравить? — любопытствовала я.
— Конечно! Мне же нужно знать, кто из них мне доверяет, а кто может воткнуть нож в спину.
Будьте вежливы с незнакомцами, они могут стать вашим боссом. Трудоголик-оптимист