каждый человек создан для своей миссии и не надо подсматривать в чужие судьбы, чтобы понять, куда идти самому...
некоторые букеты и правда невозможно забыть. например, некупленные.
-Ты хороший лжец? -Да. Я вынужден им быть. -Какая ложь обычно удаётся тебе лучше всего? -Что я в порядке...
вот есть женщины, которых можно потерять, а забыть - нет, нельзя
Один психолог рассказывала, что к ней пришла клиентка и показала свой блог с миллионом подписчиков. И говорит: «Это не я. Не моя жизнь. Но я зачем-то ее живу, эту чужую жизнь. Вру каждый день миллиону людей. Выкладываю фото с чашкой кофе и натюрмортом из апельсинов, книги, кошки и цветка, подписываю: „Мое неспешное утро. Кайфую“. А мое утро — это два часа постановки, чтобы сделать этот кадр, потом обработка, фильтры и тревожное ожидание лайков. Верните мне мою жизнь!»
Рядом был муж. Он проживал это вместе со мной и все время говорил: «Успокойся. Не обращай внимания. Это они от зависти». Это ужасные слова. Они все мимо. От них еще более тошно, чем без них. Потому что еще ни одному человеку в бешенстве приказ «успокойся» не помогал успокоиться. А «не обращать внимания» — это самый дурацкий и утопичный совет из возможных. Давай я вылью на тебя ведро помоев, а ты живи и не обращай внимания. Кайфуй, ага.
если в вашем детстве не было велосипеда, а сейчас у вас есть "Бентли", в вашем детстве все так же не было велосипеда
Один психолог рассказывала, что к ней пришла клиентка и показала свой блог с миллионом подписчиков. И говорит: «Это не я. Не моя жизнь. Но я зачем-то ее живу, эту чужую жизнь. Вру каждый день миллиону людей. Выкладываю фото с чашкой кофе и натюрмортом из апельсинов, книги, кошки и цветка, подписываю: „Мое неспешное утро. Кайфую“. А мое утро — это два часа постановки, чтобы сделать этот кадр, потом обработка, фильтры и тревожное ожидание лайков. Верните мне мою жизнь!»
«…Знаете, Ольга, при всем уважении, вот Вы пишете в каждом посте: люби себя, уважай себя, но не пишете как. Это похоже на бизнес-тренинг, в котором богатый человек учит бедных, как стать богатым. Говорит: все дело в мышлении, в характере, в небоязни рисковать. А самому деньги достались в наследство, и по факту он не знает, как их заработать. Так и Вы. „Люби! Цени! Уважай!“ Я хочу, но вот как? Вы же не пишете как!»
Муж, в свою очередь, умыл руки, сказал жестко:
— Лиза, только учти: мне нужен здоровый ребенок.
— О как. — Лиза удивилась. — Мы что, в Спарте?
— Нет, мы не в Спарте. Хуже. Мы в Подмосковье. И реальность такова, что я просто не смогу. Вот если инвалидная коляска там или что-то такое… Все будут смотреть… Я не такой сильный в этом вопросе.
...Кто-то живет пресно, а кто-то вкусно, кто-то интересно, а кто-то скучно. И это не зависит от денег, а только от желания жить так, как ты выбрал....
Иногда мы оставляем друг другу аудиосообщения. "Привет. Я у тебя есть". Это очень мило.
Муж распаковывает новую коляску: -Ты там открываешь не то, что надо! Муж, закатив глаза: -Это ты сейчас открываешь не то, что надо!
У симпатии есть причины. Либо люди узнают в другом человеке себя и совпадают волнами. Либо видят в другом человеке то, что у самих в дефиците
Хочу яркий лак на ногтях. Хочу на море. Хочу придумать мой собственный соус. Хочу уюта. Хочу на праздник в качестве гостя. Хочу не дружить с теми, кто говорит глупости и не умеет поддерживать. Хочу перестать быть отличницей. Хочу говорить «нравится», если нравится. И «не нравится», если не нравится. Хочу спокойствия. Хочу выздороветь. Хочу супа с фрикадельками. Хочу жить с теми, с кем я могу быть сама собой. Хочу дружить с теми, с кем мне не скучно молчать. Хочу слушать себя всегда.
Ему 90 лет. У него есть опыт. Он может научить простому бытовому счастью. Счастью просто быть. Жить. Идти. Медленно. Но идти. И никуда не торопиться. Потому что все уже успел. Купил рис. Увидел снег. Поболтал с людьми. Поделился хорошим настроением.
А дома его ждет жена, его Варюша. Ей 85, она инвалид, но это не мешает ему любить ее и говорить о ней с нежностью. И варить ей рис. И наряжать елку, чтобы у Варюши в Новый год было хорошее настроение.
Напомнить людям, что наши старики – хранители мудрости. Их надо смотреть, как кино. И учиться у них.
И чтобы мы не забывали своих стариков. И где бы мы ни были, в Лондоне или в Абхазии, чтобы звонили. Спросить, как дела. Чтобы им, нашим старикам, было кому рассказать, какая погода, пьет ли сосед и кислые ли апельсины…
Дарить нужно то, что любит тот, кому ты даришь, а не то, что любишь ты.
Не количество денег является ступенькой ко внутренней гармонии, а лишь свобода от них.
Приемная семья – это не своя комната, игрушки и школа, это прежде всего мама. Нет ничего щедрее, нежнее и главнее материнского инстинкта.
Я благодарна детям за их прямоту и честность. Это лучшее, чем косые взгляды взрослых. Иногда мне хочется подойти к такому взрослому человеку и сказать: хотите, я вам все объясню?
Чудо – это обезболивающее для души. Его нужно принять единожды, а эффект останется навсегда.
Иногда все мы говорим «я тебя люблю» совершенно другими словами…
На фоне смерти ребенка все другие проблемы людей меркли, как зимний день после полудня. Мама ненавидела всех за то, что они переживают из-за двоек детей, коммунальных платежей и погоды. Маме хотелось подойти к каждому человеку на земле и дать пощечину. Очнись! Твой ребенок жив! Вот он, рядом, в шапке и одной варежке, румяный от мороза, шмыгает носом. Вот он. Видишь? Живи, дура!
Работающие и неработающие мамы – это два лагеря.