- В одном ты вовсе не изменился, дорогой друг, - сказал ему Арагорн. - Ты по-прежнему говоришь загадками. - Да? Разве? - отозвался Гэндальф. - Нет, я просто говорил вслух сам с собой. Стариковский обычай: избирай собеседником мудрейшего - молодёжи слишком долго всё объяснять.
Есть раны, которых никогда не исцелить полностью.
Книги должны кончаться хорошо.
Когда ум сдается, очередь за телом.
Пусть не клянется выстоять во тьме тот, кто еще никогда не видел ночи.
Многие из живущих заслуживают смерти. А другие погибают, хотя заслуживают долгой жизни. Можешь ли ты наградить их? Так не торопись же раздавать смертные приговоры. Даже мудрейшие не могут предвидеть всего.
К тому времени Фродо все еще был в возрасте, который хоббиты считают безответственным: между детством и тридцатью тремя годами.
Мы не выбираем времена. Мы может только решать, как жить в те времена, которые выбрали нас.
Как только я увидел ваши несимпатичные физиономии, я сразу заподозрил, что вы попали не туда.
Бильбо внезапно понял, каково это — жить в беспросветном мраке, без надежды на лучшую долю. Кругом камень и тьма, промозглая сырость… Тут не только зашипишь, тут взвоешь.
Как только я увидел ваши несимпатичные физиономии, я сразу заподозрил, что вы попали не туда.
Бильбо внезапно понял, каково это — жить в беспросветном мраке, без надежды на лучшую долю. Кругом камень и тьма, промозглая сырость… Тут не только зашипишь, тут взвоешь.
И безвестный подвиг остается подвигом.
АРАГОРН: Когда приходит опасность люди часто прячут самое ценное для себя.
...холодный рассудок щедрому сердцу не указ.
И безвестный подвиг остается подвигом.
АРАГОРН: Когда приходит опасность люди часто прячут самое ценное для себя.
...холодный рассудок щедрому сердцу не указ.
И безвестный подвиг остается подвигом.
АРАГОРН: Когда приходит опасность люди часто прячут самое ценное для себя.
...холодный рассудок щедрому сердцу не указ.
Для малых, как и для великих есть дела, сотворить кои они могут лишь единожды, и в этих делах живёт их дух.
Многие скорее страшились конца похода, чем надеялись на него
Ты говоришь: есть надежда. Я думаю – ты прав, и Любовь победит там, где терпят поражение армии. А если и Любовь бессильна – значит, не победит ничто. Но зачем жить тогда?
Делай, как я велю. И если, когда все исполнится, голод твой не уймется, я дам тебе все, что вожделение твое сможет пожелать. Дам полной горстью