Рецензии на книгу «Цементный сад» Иэн Макьюэн

Шок! Настолько отвратительной, мерзкой, тошнотворной книги я еще не читала никогда!
Смерть отца, по которому, по-моему, никто особо и не горюет.
Смерть матери и ее "похороны".
И вот она — свободная взрослая жизнь! Можно не мыться неделями, не убираться, не готовить, не ходить в школу, тратить деньги по своему усмотрению. А результат? Вонь, полчища мух, гниющие продукты...
А самое главное: сами дети, у которых явно не все в порядке с головами.
Маленький мальчик, который мечтает стать девочкой и даже на улицу к друзьям ходит играть в юбочке.
Умненькая средняя девочка, которая видит и чувствует всю ненормальность происходящего, но тем не менее активно следует за старшими детьми.
Старшие брат с сестрой... Вот тут уж "без комментариев", как говорится! Семнадцать и пятнадцать лет — уже достаточный возраст для того, чтобы понимать, что такое смерть, принимать адекватные решения и в должной степени нести ответственность за младших. А вместо этого...
Может потому, что не принято и стыдно об этом говорить и писать, "Цементный сад" производит ужасающее впечатление.
Но вот ведь что интересно: сама книга не допускает того, чтобы ее бросили, не дочитав до конца. Очень хороший язык, малый объем — вот уже и последняя страница! Оторваться невозможно, а последствия...бррррррррр!
Советовать и рекомендовать никому не буду. Перечитывать тоже. А вот плохую оценку поставить не могу. Есть какая-то красота в этом редчайшем уродстве. Необъяснимо...

В аннотации написано "Книга о том, что будет, если оставить детей одних. Навсегда"
Это неправда, граждане. Вспомните себя в том самом возрасте. Максимум, на что я была способна в 12-14 лет - это влезть в тайный мамин ящик и читать запрещённую литературу и припрятанные "взрослые" журналы. Или поставить три стула друг на друга и в панике от страха, что застанут, листать "Эммануэль".
Эта книга - что-то вроде Дня Непослушания, но дня непослушания искривлённого, сумеречного и пугающего. У Михалкова дети, которых оставили родители, объелись мороженым и сладостями, а потом устроили бардак и тарарам. Дети Макьюэна, пожалуй, уже шизофреники и начинающие социопаты. Развлечений и интересов у них нет, по умершим родителям они не тоскуют, а грязные тарелки и отбросы можно просто свалить в кучу и забыть о них. Всё равно ругать за беспорядок будет некому.
А может быть, это было описание душевного расстройства, некой формы самозащиты в стрессовой ситуации. Произошло несчастье, а ты просто продолжаешь жить дальше. Задвинув несчастье и его последствия в подвал, не обращая внимания на зловоние и неудобство, закрыл задвижку и просто живёшь. И ты не в силах что-то изменить, более того - не силах в этом кому-то признаться. Можно же просто жить дальше. Если не заходить в подвал.
Удивляет и пугает другое. Равнодушие. Это ведь город, нет? Не остров, не трущобы, не поместье в глуши, рядом живут обычные люди, дети ходят в школу. И никому нет дела. Нет ни социальных служб, ни родственников, ни друзей, ни сердобольных соседей.
Ну и что, сказал мне муж в ответ на мои пространные рассуждения. Ну и что, в новостях и пострашнее вещи показывают. Это каждый день происходит. Да ты и сама бы так сделала, если бы необходимость появилась.
Может быть, книга об этом? Да кто его знает, это вы у автора спросите.
Книга не вызвала у меня отвращения, но не вызвала и восторга. Это сокрушительный заряд равнодушия, это даже не страшно. Это бывает.
Не заходите в подвал.

Черт возьми, как же страшно... Ты только задумайся о том, как страшно, просто невероятно страшно потерять родителей, когда тебе восемь, тринадцать, пятнадцать или семнадцать лет. Невыносимо страшно потерять родителей в любом возрасте. Но когда тебе не исполнилось еще и восемнадцати, осознание того, что ты остался без их поддержки, без их заботы, без их опыта, без их привычного присутствия в твоей жизни, может свести с ума, убить зачатки формирующейся личности и породить в душе только животный страх, пустоту, растерянность и безысходность.

И тогда, не осознавая своих поступков, а порой и самого себя, не видя перспектив и выхода из сложившейся ситуации, желая лишь забиться в норку и не попасть в лапы чужих, незнакомых, взрослых людей, ты будешь совершать ошибки - порой чудовищные - одну за другой. Тебе захочется отнести труп умершей матери в подвал, положить его в сундук и залить цементом, лишь бы никто не догадался о том, что ты и твои братья и сестры остались одни, лишь бы всеми способами избежать попадания в детский дом или приют для несовершеннолетних сирот.

Пережив смерть родителей, твой несозревший мозг раз за разом будет давать сбои. По твоей неокрепшей психике расползется глубокая, уродливая трещина, которая впоследствии может зарости и превратиться в рубец, в грубый дефект, а может так и будет зиять, как разверзшаяся адская бездна, на всю оставшуюся жизнь. Твои действия не будут отличаться мудростью, логичностью и последовательностью. Дни превратятся в бессмысленную череду разрозненных событий. Ты перепутаешь день с ночью, утро с вечером, все станет одним большим серым пятном. Ты неизменно будешь натыкаться на непреодолимые препятствия и трудности. Даже приготовление пищи, уборка в доме или посещение ванной комнаты покажется тебе невыполнимой задачей. А все потому, что ты всего лишь ребенок. Ребенок, потерявший родителей и не умеющий жить без них.

Кто-то скажет, что нужно быть стойким и мужественным. Кто-то будет утверждать, что жизнь продолжается. А кто-то просто назовет тебя безответственным ребенком или, и того хуже, сумасшедшим, умалишенным шизофреником, особенно, если узнает, что ты не мылся несколько недель, что в твоем доме поселилась ужасная вонь, по углам громоздятся мешки мусора, а по комнатам стаями летают мухи, что ты возжелал свою старшую сестру, а младшему братишке позволил переодеваться в девочку.

Но ты ведь всего лишь ребенок. Пойми, Джек, или Том, или Сью, или Джули, ты ребенок, у которого больше нет родителей и который пережил большой стресс. И это, черт возьми, многое объясняет. И то, как ты нацепил на себя маску безразличия и беспричинной веселости, и ту пассивность и отчужденность, и то равнодушие к своему внешнему виду, и то желание впасть в младенчество и одевать девчачью одежду, и то погружение в чтение книг, и даже то, как ты сделал вид, что ничего не произошло. Перенесенный стресс объясняет, что ребенок, у которого больше нет перед глазами примера для подражания, больше нет опоры и авторитета, будет, как слепой щенок, барахтаться в черной, затхлой, холодной воде нашей реальности до тех пор, пока сам не научится плавать или до тех пор, пока его не спасут, или до тех пор, пока не утонет. И поэтому пойми, Джек, или Том, или Сью, или Джули, или любой другой ребенок на планете Земля, ты не виноват в том, что тебя бросили в эту воду. Пока ты ребенок тебя учат плавать родители, но когда их нет, тебе придется учиться плавать и плыть дальше самому.

Такое ощущение, что я ничего не сказал об этой книге. Или же все-таки сказал? Кажется сказал...

У Голдинга в «Повелителе мух» на затерянный в океане остров попадали абсолютно нормальные дети, без отклонений, разжижения мозга и прочих эмоционально-интеллектуальных девиаций. И всё равно «тёмный попутчик» в них взял верх, захватил невинные детские тельца и сделал из них монстров. Здесь в похожую ситуацию попадают дети, чьё мироощущение изначально подпорчено гнильцой. Что же случится с ними?

Мамочка и папочка не смогли (а может и не захотели) стать своим детям хотя бы немного эмоционально близкими, поэтому после смерти обоих (тем более неожиданной, что трагедия одной из них точно висит позорным пятном на совести умершего) мы можем наблюдать, как извращённый мини-социум начинает переваривать сам себя. Хаос, грязь, отвращение, гниющие остатки еды с тучами мух, мусор, плесень, запах разложения откуда-то из подвала. Вся книга провоняла этим запахом гнили, но в физических процессах ли дело? Мы видим, как состояние абсолютной вседозволенности (а как же, они нарушили одно общечеловеческое правило, а потом перестали считаться и с обычными мелочами) развращает и заставляет деградировать слабые личности. Каждый из детей по своему пытается справиться с ситуацией, неизвестно, у кого это получается более чудно и страшно.

Как бы ни было прискорбно, но придётся признать, что иногда в нашей жизни никуда без крепкой руки наставника. Сознание формируется не только личным опытом, но и учителем, если учителя (примера, мотивации, чего-то такого, не надо воспринимать слово «учитель» буквально) нет, то хаос гонит человека в обратную сторону по ступенькам эволюции. Некоторые вещи просто нельзя пускать на самотёк, особенно если они изначально с червоточинкой. Просто плыви по течению… И ты поймёшь, что ты и есть чей-то труп врага.

У этой книги своя атмосфера (кто вспомнил комикс… Правильно вспомнили, почти подходи). Она неприятная, но читать её всё же интересно. Что же будет дальше? Зная автора, можно с самого начала ожидать, что конкретного ответа на вопрос: «И что?» в конце книги не будет.

Макьюэн хорош. Он действительно хорош как рассказчик: стиль-язык-сюжет-всё-ок-ок.
Предыдущий и, собственно, первый мой опыт - книга "Утешение странников". Она пришлась мне ко времени, кое-что совпало с некоторыми собственными ситуацией и ощущениями в жизни незадолго до прочтения, и, наверное, поэтому была оценена выше, чем "Цементный сад".

Тем не менее, у обеих книг есть общие черты:
- они быстро читаются, и из-за маленького объема, и...ну вот так получается - попробуйте сами! - в миг улетают.
- они хорошо и атмосферно написаны.
- они очень интересны, да.
И вот теперь по поводу "интересности" поподробнее. У меня складывается образ творчества Макьюэна как...я не могла долго подобрать слово, пусть будет - сюжетность. Есть для меня такие книги и такие авторы, о сюжетах которых я не хочу говорить, и на вопрос: "О чем книжка? Расскажи вкратце содержание", я понимаю, что просто не могу ответить. Не могу, потому что чувствую неправильность и неуместность краткого изложения текста в духе: вот он жил, вот он пошел, вот он сделал то-то, а потом пришли они, а закончилось тем, что... Не могу, так как текст и сюжет в тех книгах и у тех авторов - не главное; там есть, хм, за-текстность, что ли, за-сюжетность, их необходимо именно читать, "воспринимать в целом". И вот такие вещи я не люблю и не могу пересказывать, я просто сую людям в руки книгу со словами: "Ребята, это прекрасно!"
Так вот, Макьюэн для меня - точно не такой автор.
Он по-своему прекрасен - это правда, он мне очень нравится, но его сюжеты я хочу пересказывать. И я не вижу за ними ничего. По крайней мере, пока.
В каком-то смысле Макьюэн напоминает Бэнкса, но с тем товарищем у меня сложились всё-таки другие отношения.

"Цементный сад" не шокировал, не ввел в состояние транса или ещё чего-то, он мне просто, в целом и в общем, понравился. Дети разных возрастов (два брата и две сестры) остаются одни, предоставленные самим себе - своим страхам, горестям и желаниям. Честно говоря, я ожидала даже худшего в такой ситуации, но автор не стал перегибать палку и сделал все достаточно реалистично. Меня удивляет только, почему мать не задумалась и не попыталась как-то предотвратить это? Неужели она действительно считала, что они смогут жить сами, без взрослых?
Понравились детальные описания (я бы сказала сейчас - "живые описания", но они там, скорее, мертвые); пронзительные, точные мелочи, цепляющие взгляд; яркие и острые сцены, как вон та - с лягушкой, например, - замечательная сцена. Понравился финал, хоть и абсолютно ожидаемый - хлестко, здорово, особенно в этом моменте запомнился Том. Ну, на фоне, так сказать...

Никоим образом не могу сравнить эту книгу с "Повелителем мух", как то почему-то принято. Для меня это настолько разные и далекие друг от друга вещи, что даже обсуждать возможности и искать какие-то параллели между этими романами я не хочу и не вижу смысла.

Вижу талантливого, интересного, хорошего автора, не вижу смысла ничего особенного, гениального и выходящего из ряда вон.
Хотя, я ведь прочитала только две его книги - да ещё и самые первые. Пойду-ка вот прямо сейчас возьму "На берегу".
Затягивает, чертяка, а!

...leave the kids alone

Решил прочитать что-то небольшое. Внимание моё приковал "Цементный сад" Макьюэна. Сходил, купил. Прочитал часа за два с перерывами (издание было из серии европокет, не очень удобное, могу сказать)
Перед прочтением прослушал своих любимых книжных блогеров, изучил их мнения о книге и был настроен на нечто ужасно неприятное, но ожидания не оправдались.
Книга повествует о семье (мама, папа, четыре ребёнка), в которой один за одним умирают родители, и дети остаются сами по себе. Ничего страшного и напоминающего Голдинга я в этой книге не нашёл. Обычные подростки в меру своих сил стараются жить дальше, сохранить остатки рассыпающейся семьи. Единственное, что может отпугнуть впечатлительного читателя - это сцена инцнста, которая не является центральной, а проходит как-то между прочим.
В очередной раз убеждаюсь, что не нужно доверять отзывам, а стоит читать самому.

Мушиный гул

Как только это удается Макьюэну: текст от первого лица – но отстраненный и лишенный эмоций – но пронизывающий до костей. Только прочитав роман, я разглядела сравнения с «Повелителем мух» на обложке, и мои ощущения здесь совпадают с «общественными»: читала и постоянно вспоминала роман Голдинга. Может быть, можно считать стаи мух в доме четырех забытых детей поклоном Макьюэна в его сторону.

Это тоже в какой-то степени роман о границах, о том, что случается, если их пересечь. Но если у Голдинга были обычные дети, оставшиеся без контроля со стороны взрослых и предоставленные сами себе, то персонажи Макьюэна и до того, как их жизнь начала рассыпаться, уже ходили по самому краю. Мухи уже шевелили крылышками в их головах, готовые в любое мгновение взлететь и наполнить сознание отвратительным гулом.

Роман заставляет думать. Сначала читаешь и только морщишься, но закрыв книгу, все возвращаешься и возвращаешься мыслями к ней: как разрешится кризис, в котором автор оставляет детей на последней странице, застывших, как мухи в янтаре? Что привело к столь странным отклонениям в голове каждого из четырех детей? Можно ли вообще называть детьми трех подростков и оправдать возрастом их поведение? Что в отношениях их родителей осталось за кадром? Как так получилось, что пацан сочувствует раздавленной лягушке больше, чем родному отцу? Роман прочитан, а отдельные его строки продолжают обрастать новыми толкованиями, наливаться смыслом.

И в то же время «Сад» понравился немножко меньше «Амстердама» и «На берегу»: все-таки братская и сестринская четверка очень странная, что не позволяет проникнуться историей в полной мере. Точнее, Том и Сью получились вполне убедительными, а вот Джули и Джек сочетают в себе соответствующую возрасту физиологию, поведение (вспомнить только, как Джек рисуется перед отцом, как держит себя перед Дереком) – со странной инфантильностью и крайней для такого возраста безответственностью. Тяжело поверить до конца, что подростки могут до такой степени заиграться.

Как бы то ни было, я глазам не поверила, когда открыла страницу автора уточнить, в каком году был написан роман, и увидела, что это дебютная работа, не считая рассказов. Силен, демон.

Книжное путешествие, девятая карта, третий ход, поле 10, Нет места для любви
"Собери их всех", дружеское фехтование с BookingElla

Необитаемый остров на окраине города

Я не мог даже понять, что именно мы сделали — понятную ошибку, которую на нашем месте совершил бы каждый, или что-то из ряда вон выходящее, такое, что, если об этом узнают, это появится на первых полосах всех газет. А может быть, ни то ни другое, а что-то такое, о чем читаешь на последней странице газеты и тут же забываешь. О чем я ни пытался думать, каждая мысль, словно мамино лицо в овале, расплывалась и уходила в ничто.

Вот и пополнилась моя личная копилка еще одной книгой "открыла вечером прочесть первую главу - закрыла в два часа ночи, перевернув последнюю страницу". Благо объем небольшой, читается за несколько часов, а то так и до утра зависнуть можно.

Книга, конечно, шокирующая, книга провокационная, книга в чем-то тошнотворная, так как по концентрации отлично описанных неприятных запахов может поспорить даже с "Парфюмером". Воняют пропавшие продукты и заплесневелая посуда, воняет не выброшенный мусор и неделями несменяемое постельное белье, воняет немытое летом тело подростка и последним (но не по степени воздействия) в нашей линейке ароматов становится сладковатый запах разлагающегося трупа. Но самое интересное это послевкусие. Боюсь, многие со мной не согласятся, но в итоге я осталась не с отвращением и не с осуждением, а с диким чувством жалости. Ведь что мы имеем в итоге, четырех детей-подростков, которые по факту не сделали ничего плохого - никого не убили, не ограбили, не подставили итд, но жизнь себе дальнейшую явно сломали. Не уверена, что после такого лета даже хороший психолог сможет вернуть их к нормальной жизни, ну или по крайней мере это займет не один год.

Джули, Джек, Сью и Том в один далеко не прекрасный день остаются предоставленными сами себе. Умирает тяжело больная мать, отец тоже не так давно умер, родственников нет, у родителей даже друзей не было, нет соседей, ближайшие дома пустуют, да и вообще район, насколько я поняла, предназначен под снос и многие уже съехали, нет даже школы, как раз начались летние каникулы. Такая вот несколько утрированная автором изоляция. Вроде не на необитаемом острове живут, а в городе 20 века, но создается отчетливое ощущение пустоты вокруг них. А тут еще и мать перед смертью напугала одного из старших тем, что их разлучат, отдадут в другие семьи, а дом и имущество разворуют. И вот в состоянии шока дети принимают страшное решение - никому не говорить, что они теперь одни, а мать похоронить тайком. Но дети не могут жить одни, особенно после такой трагедии. Каждый пытается убежать от случившегося своим только ему или ей понятным способом: раствориться в книгах, придумать себе новую личность, попробовать роль матери на себя итд. Ни один способ не помогает и ситуация с каждым днем становится все хуже. Чувство изолированности, брошенности, никому ненужности заставляет искать все необходимое человеку внутри этого маленького сообщества, так сестра становится матерью, брат становится мужем... Жутко, страшно, искренне жалко.

И пусть в меня полетят камни, но я все же не могу смолчать. В случившемся я в первую очередь виню мать. Зная, что смертельно больна, зная, что умирает, зная, что у них нет ни друзей, ни родственников, зная, что после ее смерти ее четверо несовершеннолетних детей останутся совсем одни, она ничего не предпринимает. Хотя нет, оставляет им какую-то сумму денег. То есть на это ума хватило, а дальше все, мозги отключились?

Не знаю, рискну ли я кому-нибудь посоветовать эту книгу, но сама безумно рада, что прочла ее, очень сильное впечатление, очень много мыслей.

Прочитано в рамках игр:
"Школьная вселенная" доп №11
"Русское лото" №8

За компанию спасибо Юле JewelJul , мне теперь жутко интересно, что ты скажешь)) А за совет Насте LiLiana и Лане Lanafly , большое вам, девочки, спасибо!

Я встречаю очень много восторженных отзывов на эту книгу. Что-де это глубокий, полного тонкого психологизма роман, что все, описанное в нем не суть мерзость ради мерзости, а глубокое и паранормально детальное исследование темных закоулков человеческой души. Людям нравится шокирующие подробности, требуют добавки. Не могут оторваться.

Я рада за тех, кто может получать удовольствие от этой книги. Серьезно. По моим наблюдениям, самые лучшие кровавые истории или истории с извращениями половыми и не только пишут счастливые люди, которые, по-хорошему, ни крови не видели, ни больных людей, ни горя не знали. Белые воротнички и чистые ладошки, уютный кабинет, философские книжки и беседа с такими же учеными остолопами о современных тенденциях в понимании экзистенциализма. У них отсутствует ощущение наличия за каждым действием действующего лица, за каждой пролитой капли крови - реально страдающего человека. Нет осознания пределов его возможностей. Поэтому только у них кровь может литься литрами, кишки наматываться на руку, при этом жертва отделается только маленьким шрамом после выздоровления. Или, на таком же полном серьезе и претензией на глубинную философию, могут они глаголить о том, что труп почившей матери лежит, закатанный в сундуке в цемент в подвале дома, школьник младших классов ходит, одетый в девочку, а прыщавый, как еж противотанковый, парень, не моющийся месяцами и демонстрирующий явные признаки психопатии, занимается сексом с гламурной старшей сестрой, и вся эта красота зараз и менее чем на 250 страницах. "Какая глубокая жизненная правда!", - кричат восторженные читатели. Кажется, ничего не упустила. После такого изложения событий, не кажется ли вам, что эта история похожа то ли на детскую страшилку, то ли на низкопробный бульварный роман с инцестом и расчлененкой, чтоб завести публику? Глуповато-восторженное перечисление (да, именно перечисление, потому как это столь кратко и невнятно, что язык не поворачивается назвать «описанием событий»), графоманистое нагромождение всего, что теоретически может вызвать у читателя нравственный зуд.

Глубинная? Не глубже лужи под окном после грибного дождя. Если хотите наукообразия, то это нагромождение симптомов, без логической связки заваренных в одну сюжетную кашу. Никакого генезиса ни чувств, ни мыслей. Типа, описываем все, как есть, без осуждения и лукавого мудрствования. И напряжения хотя бы одной извилины. Потому как если б извилина напряглась, был бы задан вопрос, который так интересовал русских классиков, и заставляет даже сейчас читать, перечитывать и восхищаться тем же Достоевским, а именно: «А почему кто-то поступил так, а не иначе?». И выяснена была бы интересная вещь: что в таком виде вся эта система просто не имела бы шансов на существование, потому как все законы логики отметены за ненадобностью ради правдоподобия (заметьте: я не сказала правды). Вот. Да, сейчас доморощенные философы начнут орать, что личность человека и его психика настолько глубинны, что никакой скептик и представить себе не может, а я скажу так: как ВАЗ не тюнингуй, а Ламборджини не получится. В мире все отвечает на вопрос либо «Почему?» , либо «Зачем?», а чаще сразу на оба вопроса. Книга не ответила ни на один. А нет, вру, один раз был разумный ответ на вопрос, зачем закатали мать в цемент. Чтобы социальные службы в приют не отдали. Но на этом идиллия торжества разума закончилась.

Вот так. «А король-то голый!». В смысле: а нету тут ничего. Вообще.

Слабонервным и нежным такое читать категорически запрещено!

Эта книга, это тот случай, когда персонажи здесь все поголовно конченные и отмороженные, и дети, и родители, и хахаль одной из дочерей. Сразу же вспоминается Энтони Бёрджесс - Заводной апельсин , в которой были в точности упоротые персонажи без объяснения причин сей упоротости.
Отвратительная, мерзкая и аморальная книга? Безусловно. Но в сравнении с тем же Бёрджессом, абсолютно точно нет! В двух этих книгах главные герои не понимают, что они делают плохо и из этого вытекают большие проблемы.

Стоит начать, пожалуй, с родителей, а особенно с отца.

Ему нравилось, когда дети ходят по струнке, сидят прямо, разговаривают тихо и вежливо – словом, соблюдают установленные им правила игры. Шум, беспорядок, бесцельная беготня выводили его из себя.

Именно так и представляется нам отец, со слов главного героя. Постоянные запреты веселья, дни рождения так же под запретом, его все бесило и злило, и в итоге из-за своей злости и получает проблемы со здоровьем. Чувство, что он обижен на весь мир. Воспитывать сына? Не, не слышал.
В итоге, после смерти отца, выясняется, что его и не любил никто, дети не грустят, мать живет, как ни в чем не бывало. И день рождения еще отметили, впервые за всю жизнь. А затем и она слегла. И вот тут появляется именно ее глупость, если ты прекрасно знаешь, что ты на грани, что ты сильно больна, что ты без сил, обратиться к врачу не судьба?

Далее по роману начинается какой-то лютый и дикий треш. Взрослая жизнь детей без родителей.

Я не мог даже понять, что именно мы сделали – понятную ошибку, которую на нашем месте совершил бы каждый, или что-то из ряда вон выходящее, такое, что, если об этом узнают, это появится на первых полосах всех газет.

После того, что они натворили, начинается их взрослая жизнь. Старший брат перестает мыться, начинает вонять, зарастает прыщами, не меняет одежду и постоянно круглыми сутками онанирует. Воплощение мерзости и убожества. Младший брат вообще каждые пять страниц норовит превратиться в гея, сестры и его "друг" успешно этому помогают, а старший считает, что все в порядке вещей. ТАК НАДО.
Живут они себе, со скелетом в шкафу, не понимают, что происходит вообще, везде срач, мухи, тухлое мясо, вонь, описан полный дурдом, как по мне, никто о них вообще не вспоминает.
Пока на сцене не появляется еще один кретин, который гоняясь за юбкой старшей сестры и зная про скелет в шкафу, ПРИНИМАЕТ его, еще и ПОМОГАЕТ, а очухивается только после сцены инцеста. Вообще, долго до этой сцены тянул автор конечно. Я прекрасно знал, что меня ждет.
И вот уже конец, а дальше думайте сами, как хотите. Какой котел в аду ждет всех этих детей. Вообще не хватило описания, было бы интересно, а что же там дальше то? Эх...