Получивший скандальную известность и мировую славу роман английского писателя Джона Клеланда (1709 – 1789) «Фанни Хилл. Мемуары женщины для утех» почти два с половиной века называют энциклопедией проституции и сексуальных упражнений. Однако прежде всего это талантливое и высокохудожественное повествование о жизни и любви…
Самые великие среди людей, обладатели совершенного и превосходного вкуса, без стеснения украшают свои личные покои изображениями нагого тела, хотя, поддаваясь расхожим предрассудкам, склонны полагать, что такие изображения неприлично развешивать по стенам парадных лестниц или в гостиных.
Любое удовольствие, как и сама жизнь наша, с первых же мгновений устремляется к собственной кончине, живя слишком резво, чтобы не торопить наступления восхитительного мига упокоения.
Умеренность делает людей владыками тех услад, неумеренность в которых обращает их в рабов: первая – источник здоровья, бодрости, плодородия, веселья и всех прочих желанных благ в жизни; вторая же – болезней, умопомрачений, бесплодия, самоедства и отвращения к самому себе, всяческого зла, свойственного человеческой натуре.
Неисчислима злоба в сердце человеческом!
И нет тут никакой разницы, к какому классу человек принадлежит, какому образу жизни он следует
"Вечных скорбей - во всяком случае, на земле - не существует."
Самоуважение, чувство собственного достоинства, милосердие к нищим и несчастным, умение жить экономно и не пускать людям пыль в глаза, благоразумие - всё это я усвоила прекрасно.
...можно быть фавориткой короля, законодательницей мод в высшем свете - и шлюхой. А можно считаться женщиной для утех - и оставаться целомудренной в душе, быть милосердной к бедам и страданиям ближних своих.
Чувства, ею пробуждаемые (Добродетелью), не гнушаются тем, что служат приправой к ощущениям, но – приправой высочайшего вкуса; в то время как Пороки, словно нечистивые гарпии, загаживают и грязнят любой праздник, любое пиршество. Пути Порока порою устилались розами, но ненадолго, зато они извечно славились обилием терниев и обилием гусениц. Дороги же Добродетели выстланы чистыми розами, и розами вовек неувядающими. Отнесясь ко мне по справедливости, Вы поймете, что я совершенно неукоснительно и последовательно воскуряла фимиам пред лицом Добродетели. Если я и расцветила Порок всеми его самыми радужными красками, если я и увила его цветами, то для того только, чтобы выглядел он более привлекательной жертвой, какая торжественно приносится Добродетели.
...легче всего и свободнее всего нам с теми, кто нам нравится – не говоря уж о тех, кого мы любим – больше всего.
Уму непостижимо, какими мелочами утешается в самом величайшем огорчении человеческое существо.