Рецензии на книгу «Плоть и кровь» Майкл Каннингем

Мир состоял из ошибок...

Этот, пусть и не сильно большой кирпичик, я проглотила прочитала за два дня. Вот реально не могла оторваться. Всё хотелось знать:"Что же там дальше?". И ведь не детектив, не триллер. Просто жизнь одной семьи. Их будни, праздники, их печали и радости. Просто жизнь. Как есть. Без прикрас. Без фантиков и мишуры. 

Что делает семью семьёй? Конечно же любовь, сплочённость, незримые связи, традиции и поддержка друг друга. Всегда. Во всём.  
Да, если судить по таким критериям, то семья Стассос не была семьёй в общепринятом смысле. Как-то плохо у них было и с традициями, и с поддержкой, да и с любовью тоже. 
Вообще хочу сказать, что это очень депрессивная книга. Если копнуть глубоко внутрь. В каком-то смысле она перечёркивает все надежды на то, что "всё будет хорошо", как часто мы любим себя успокаивать. 

Красиво начавшаяся история любви Константина и Мэри за несколько лет превратилась в печальные руины. Романтическая девушка, мечтающая зачерпнуть звёзды ладонями и осыпать ими любимого вдруг превратилась в домашнюю брюзгливую хозяйку. Где-то что-то пошло не так. Даже деньги не спасли их отношений. Мэри предпочитала прятаться за картонной красотой успешной жизни, Константин всего себя отдавал работе. В перерывах они устраивали кое-какие семейные праздники, но уют и покой был утерян. Семья медленно умирала, и эту агонию лжи, эту видимость благополучия не спасали даже дети. 
Дети. Один из камней преткновения Мэри и Константина. Они выросли в паутине, сплетённой родителями, они впитали атмосферу... пустоты. И каждый из них стремился вырваться из этого унылого гнезда. Они летели к своей жизни, к своим ошибкам. И этот дом, который Константин строил с такой любовью, а Мэри обустраивала с такой тщательностью, больше не был их домом. Просто место, где они выросли. 

Почему Константин так и не смог полюбить единственного сына? Возможно уже тогда, когда Билли был хрупким мальчишкой, консервативный отец увидел в нём то, о чём даже боялся подумать? Он так и не смог принять сына-гея. Это было слишком страшно для его сознания. И неприемлемо. Конечно, пришлось мириться. Ему со многим пришлось смириться. Мир менялся даже для консерваторов. 
Почему свою любовь он перенёс на Сью? Красивую, умную, самодостаточную дочь. Эта болезненная, какая-то не правильная близость, с отцом отдалила её от матери. И подтолкнула к раннему замужеству. Не к такой жизни она стремилась, поэтому, наверное, не стала счастливой. 
Зои, этот косматый нелепый зверёныш. Одинокий волчонок. Самый несчастный и самый счастливый из всех. Её трогательной дружбе с трансвеститом Кассандрой можно только позавидовать. 

Кассандра. О ней тоже хочется сказать отдельно несколько слов. Да, обычным людям не понятна такая жизнь, сложно нам принять их взгляды, но это их выбор. Зачастую это люди с трагичной судьбой. Кассандра же- человек умный, даже скорее всего мудрый. Она практична, хорошо разбирается в людях, а главное- она надёжна. 

Каннингем тоже великий мудрец. Он не осуждает никого из своих героев. И никого особо не выделяет. Это просто жизнь. Без фантиков и мишуры. Без прикрас. Как есть. 
Это сто лет истории одной маленькой семьи в одной большой Вселенной. Чертовски хорошей истории. 

Для клуба Последний романтик ЛЛ.

Вторая прочитанная у автора книга и как ни печально, но приходится признать, что М. Каннингем однотипен в своих произведениях (поклонникам просьба не беспокоиться). Абсолютно идентичный набор героев и ситуаций, без каких-либо новшеств.

В центре повествования американская семья среднего класса, неожиданно выбившаяся в богачи, но от этого не ставшая счастливее.
Очередная версия на тему "богатые тоже плачут" и "не в деньгах счастье". Родители - дети эмигрантов, изо всех сил стремящиеся стать своими на американской земле. Уже их дети, не сумевшие толком найти якорь в жизни.
В принципе, интересная задумка, пусть и не новая. Но все основные сюжеты уже так или иначе использованы, и в этом нет ничего плохого. Как и в том, что речь тут идет о геях, наркомании и СПИДе, темах, которые многие предпочитают обходить стороной в литературе.

И все бы это читалось с интересом, но почему так случилось, а не иначе, автор не стремится дать четкого ответа, да и о приблизительном речи не идет. Со всем авторским пылом и напором он погружает читателя в обстоятельства уже сложившейся ситуации, предлагая каждому поразмыслить и выдвинуть собственные версии отчего так происходит, что мальчик вынужден таскать землю во рту, возделывая огород, потом, как следствие не любить собственных детей, а те в свою очередь и вырастают стремящимися пуститься во все тяжкие и по максимуму испортить собственные жизни.

Когда я читаю так называемые семейные саги, да и любую книгу, где на первый план выходят взаимоотношения людей, мне всегда интересны причинно-следственные связи их действий и поступков, корни тех проблем в настоящем, а возможно и в будущем, которые имеют глубокий и прочный след в прошлом. Но тут этого нет, как и должного психологизма, при всей проблематике и объеме.

Отдельного упоминания заслуживают диалоги, которые зачастую кажутся чересчур вычурными и как следствие, искусственными, а простое перечисление действий с разными интонациями и разными героями не добавляет им остроты, понимания и особого интереса. Как и язык произведения не отличается особой красотой и изяществом.
Вообще по мере прочтения все сильнее крепло убеждение, что автор насильственно создавал драматизм, стремясь по максимуму добавить сложностей и проблем в жизнь героев, чтоб читатель уж наверняка проникся их тяжелой долей .
Подводя итог, со всей очевидностью стоит признать, что в дальнейшем нам с автором не по пути....

«Наперегонки со временем». 5 тур.
Собери их всех.

На этом месте должна была быть гиперэмоциональная рецензия со слезами, соплями и прочими восклицательными знаками. Но в процессе пост-осмысления текста, вот даже не знаю, правильное ли это слово - осмысление, в этот раз у меня это было больше похоже на пост-прочувствование текста, на пост-осязание текста, на пост-вплывание в текст, короче, в этом процессе меня укачало. Не хочется заливаться соловьем и не хочется открываться. Пусть это будет мое личное, прочувствованное, натроганное, проплытое. Пусть в рецензии останется верхушка айсберга.

Я вообще не знаю, как эту книгу читать логикам, как, впрочем, не знаю, как им читать и другую книгу Каннингема, "Часы". Это же должно казаться несусветной чушью, наверное, про ненормальных, про извращенцев, про фриков и общественных высерков. А с виду такая нормальная семья. Семейная вроде сага, отец-грек, мать-итальянка, трое детей, американская мечта в действии, интернациональный котел, ну и что, это же Америка. А на деле один страньше другого. Только почему-то мне куда фриковее кажется самая "нормальная" их дочь, Сьюзен. Расписавшая себе план идеальной жизни, и попытавшаяся прожить его, с этим самым подходящим "никаким" мужем (офис-бизнес-выбор в сенат), в этом громадном "таком, каком нужно" доме. Кажется, у Каннингема так всегда, герои, выбирающие рутинную жизнь по плану, кажутся намного страннее, если не сказать вообще убогими, чем эти вот отщепенцы, наркоманы, трансгендеры и прочие маргинальные личности, летящие на волнах, подбирающие крылья мертвых чаек и поющие голыми на уличных лестницах. Я вот у Каннингема вообще не вижу ничего странного в этих личностях, хотя и должна, ибо консерватор по жизни. Транс Кассандра, к которому/ой даже непонятно как обращаться, получается гораздо человечней и мудрей, чем благонравная мать/бабушка семейства Мэри. Только Кассандра позволяет людям рядом с ней быть собой, а Мэри позволяет им быть только теми, кого она хочет рядом с собой видеть. Неудивительно, что дети слетают с катушек, и самая неудивительная из них - Зои, младшая дочь, в семье "никто". Будь я на ее месте, я бы свалила из дому намного раньше, и конец меня ждал бы такой же, только раньше. Наркота, поблядушки, внебрачный сын, спид, а я ее понимаю, радуюсь даже, наконец-то она нужна кому-то, наконец-то никто ее не пилит за "не то" платье. Мне даже Билли эгоистом не кажется, как я с удивлением прочитала в других рецензиях. Что в нем эгоистичного? Не стал лицемерить на собственном выпускном и делать вид, что все эта напускное "семейное торжество" его радует? Это эгоизм? Лучше было бы прожить свою жизнь как Бен, отрекаясь от самого себя? Тут вообще применимо тогда слово "прожить"?

В-общем, опять этот Часовской (думаю признать его свойственным автору вообще) призыв - живи, будь собой, будь свободен в своих желаниях, тогда появятся и возможности, преследуй свою мечту, будь эгоистом, но не плюй на других, забей на рамки, просто позволь себе. И этот призыв меня царапает ой-ей-ей как. Вся жизнь, если подумать, проходит в рамках, которые мы сами себе устанавливаем, сами себе придумываем. Ты туда не ходи, ты сюда ходи, а то больно кому-то сделаешь, совсем мертвый будешь. И люди терпят, терпят, терпят зачем-то, а потом в один момент срываются... и тут сценарии расходятся. Многие потом жалеют, но некоторые нет. Если позволить себе быть собой, можно совершенно случайно счастливо прожить жизнь? Цитатная мудрость вконтактике. Как захотеть быть здесь и сейчас? Каннингем подсказывает.

Наверное, еще одна книга, и автора я занесу в любимые. Чем больше книг читаешь, тем больше становишься книжным циником, поматросил и бросил, и лишь немногие книги пробиваются сквозь этот заслон. У Каннингема получается. Он, зараза такая, своими фриками с меня маски срывает. Пойду найду мертвую чайку. Или на худой конец, голубя.

Клуб Последний романтик, девочки спасибо вам за эту книгу. И отдельное спасибо Насте LiLiana и Ксюше ksu12 за настойчивое упоминание автора в обсуждениях и рецензиях.

Family value

Первое русское издание «пробного» романа Каннингема сыграло со мной (и скорее всего с кем-нибудь ещё) презабавную шутку. После опубликованной в пляжном «Снобе» главы из нового, ещё редактируемого произведения все нормальные люди ждали осенний выход (заявлен был октябрь) и нервно похаживались по магазинам. Но, не сумев купить и перевести «Перед закатом» так скоро, умные русские книгопродавцы подгадали и выпустили «Плоть и кровь» - работу мохнатых годов, о которой невнимательные олухи типа меня ничего не слышали. И первую половину я читала, форменно полагая, что это новый роман автора «Часов» и «Избранных дней». И грустила.

«Плоть и кровь» неминуемо встраивается в дилогию с «Домом на краю света» - другим ранним романом, традиционным и ученическим в сравнении с «Часами» и «Днями», но всё равно блестящим.
Если прибегать к преступному упрощению, то «Плоть…» - это гипертрофированный «Дом…»: ещё пространнее, с ещё большим количеством героев, с ещё более пронзительными и частотными моментами а-ля "под взрывающимися звёздами он стоит в трусах в горошек", с ещё более резкой предвзятостью (о которой – чуть позже). Оторваться от 700-страничной саги, как всегда у Каннингема, невозможно, и всё-таки такой возврат мыслился катастрофой, потерей, почти разочарованием в спирали развития, до этого напоминавшей луч. И когда выяснилось наконец, что «Плоть и кровь» лишь предстоял тому, что мы знаем и любим, всё стало на свои места: эпилог стал прологом и зазвучал совсем иначе. Его слабости обратились в его силу.

«Плоть и кровь» во многом уступает «Дому…» и во многом, напротив, дает ему фору. Бесстыдство "молодого писателя", почти дебютанта ("Дом..." издан раньше, но написан позже) - это возможность реализовать сразу всё накипевшее, ни в чём себя не ограничивая. Ты приходишь и выкладываешь на стол всё, что у тебя есть, чтобы тебя узнали, приняли всерьёз, и если ты при этом Майкл Каннингем, то на столе – этой плоской, но реальной Вселенной – оказывается очень честная история, про которою нельзя решить, напряженная она или, наоборот, ошеломительно пустая. Поскольку того же самого нельзя решить про жизнь.

И по сравнению с поздними, гораздо более лаконичными, удобными и сконцентрированными высказываниями, ранние работы Каннингема гораздо ярче передают этот парадокс. Простите за словесную игру, но этот роман полнокровнее что ли. Страшнее, бессмысленнее, радикальнее по настроению, при том, что, конечно, гораздо слабее по форме. «Плоть и кровь» - не просто упражнение на тему семьи, попытка определения, что такое современная семья и почему она переживает такой кризис. Нет, эта холодная социология – лишь надводная часть айсберга. Под водой же – тоска, гнев поиска правильных решений и немного пугающая откровенность. Пугающая, потому что невероятно объективный писатель, который от природы знает всё на свете не хуже Толстого, который одинаково точно описывает сексуальное пробуждение женщины и чувства, переживаемые умирающим в зеленой воде юнцом, - он тоже человек, тоже слабый, предвзятый, тоже хочет доказать судьбе свою правоту. И это выражается не только в маниакальном пристрастии к описанию сотворения и гибели домашних тортов, но и в гораздо более серьёзных вещах.

Знающий законы жизни, невозможность счастья, злую статистику провалов, Каннингем всё равно не может не врать, не выдумывать, когда доходит до его собственного розового и человеческого нутра: он приносит в жертву героям-геям всех других, как бы их ни любил, лишь бы именно в образах персонажей-гомосексуалистов воссоздать мизерный процент удачи. Его геи или царственно трагичны, или получают финальную правоту, семью, покой и самое ценное – последнюю строчку, после которой – чистый остаток страницы, лучший символ авторского сочувствия и заботы. Остальным же приходится сиротливо перебиваться чем-то невразумительным.

Самое странное, что расстраивает сия сердечная несдержанность, особо острая в этом романе, пожалуй, именно геев. Потому что они-то разницу между подстроенной (и, на самом-то деле, ненужной) привилегированностью и реальным порядком вещей ох как чувствуют.

Умение любить мужчин или любить женщин никак не связано с божьим помазанием. С ним связано просто умение любить. И с каждым новым романом Каннингем как писатель (не будем навязывать это Каннингему-человеку, мы его не знаем) становится всё ближе и ближе к этой нехитрой чувствомысли. И – Боже мой! – выражать чувствомысли он умеет, как никто другой.

Семья эмигрантов в Америке или Шоу уродцев?

Сложно оценивать книгу, когда читать ее было очень интересно, когда повествование тебя захватывает, но при этом антипатия к героям лишь усиливается с каждой прочтенной страницей. Нет, ну правда, ни одного положительного героя я здесь не увидела. Многим посочувствовала в определенных ситуациях, но вот теплых чувств испытать мне не удалось. Кстати, больше всего я сочувствовала Константину. Наверное, потому, что могла понять его стремления и разочарования. Мужик хотел нормальную семью: без геев, проституток, транссексуалов, наркоманов. По-моему, это то, чего хочет большинство из нас, создавая семьи. Да, он наделал кучу ошибок, но ни одной такой, за которую его нельзя было бы простить на старости лет. Мне очень хотелось, чтобы в конце он получил утешение и успокоение.

Ну и раз я уже начала про героев, то продолжу эту тему. Первое поколение. Константин. Жалко мне его было, жалко, несмотря ни на что. Ведь он же тянулся к своим детям. Чувствовал вину перед Сьюзен и боготворил ее сына. Пытался (в меру своих консервативных возможностей) примириться с Билли, когда тот уже вырос. Нашел общий язык с Зои и принял, опять же по мере возможностей, ее незаконнорожденного черного ребенка. Претензий к нему можно высказать много, но мне не хочется. Мэри. Для меня очень странный и непонятный персонаж. Почему она так и не смогла найти общего языка с мужем? Почему она так и не смогла найти общего языка ни с одним из своих детей? Почему не воспринимала дочерей? У меня нет ответов на эти вопросы, а лучше всего мне ее охарактеризовала одна ее мыль:

Ей хотелось оградить Билли от отца. И хотелось встать рядом с Константином и строго осведомиться: понимает ли Билли, в кого он обратился? Как только он докатился до этого?

Вот эта ее двойственность меня и раздражала. Она также консервативна как и ее муж, но не может и не хочет этого признать и в итоге не может искренне встань ни на одну сторону. Она окружила себя коконом лжи, выдумала свою жизнь, выдумала свои мечты и стремления. Может, не стоило готовить идеальные обеды и принимать участие в дурацких комитетах, а больше уделить внимания собственной семье? Может, если давать мужу, он не будет изменять? Может, если не набиваться в подруги женщинам, которые считают (да и ты сама их таковыми считаешь) себя выше, можно найти нормальных друзей? Как-то зло у меня получилось, но она мне и вправду была неприятна.

Второе поколение. Сьюзен. Если бы не последняя сцена с отцом, я могла бы ей посочувствовать. Невнимание матери, не совсем нормальная любовь отца, желание выбраться из родительского гнезда, неудачный, но такой благополучный при взгляде со стороны, брак, бесконечная любовь к единственной отдушине - к сыну. Как-то не сложилась у нее жизнь. Ей был дан второй шанс, что ж, надеюсь она им воспользуется... Билли. С раннего детства понятно, что с ним что-то не так и его жизненный выбор, я думаю, мало кого удивил. Но его сексуальная ориентация не имеет ни малейшего отношения к моему неприятию этого героя. Он слишком эгоцентричен, эгоистичен, зациклен на себе. Не может не съязвить, не может промолчать, не может не впихивать свои жизненные принципы и позиции другим. И, если в подростковом возрасте это можно списать на юношеский максимализм, которым в той или иной степени страдал каждый из нас, то его поведение в зрелые годы для меня непонятно и неприемлемо. Он не изменился ни капли. Все тот же эгоист. Для меня показательной стала сцена с его вручением диплома. Правильно Сьюзен его назвала щенком, глупый, обиженный на весь свет, зацикленный на себе щенок. Еще и подленький. В глубине души желает родной сестре какой-нибудь кары-расплаты за ее правильную, благополучную жизнь. Зои. Дикарка. А как выражается бунт против общества и единение с природой в Америке? Правильно, нужно спать со всеми подряд вне зависимости от пола и принимать наркотики. И обретешь ты свет и нирвану... Ага.. Не понимала такой "свободы", не понимаю и не пойму. К ней у меня нет особой антипатии, для меня она просто какая-то вырожденка, отброс общества.

Третье поколение. О нем сказано все же маловато, кроме детских и нескольких подростковых лет мы ничего не увидим. Бен. Благополучный мальчик из благополучной семьи со своим страшным секретом, который приведет к трагедии. Я в него не очень поверила, но мне было его жаль. К нему нет неприязни, даже в конце. Джамаль. Мальчик, росший в среде, совсем неподходящей для ребенка. Мне сложно о нем что-то сказать, слишком мало его было. Нам рассказывают только о его первых 12 годах жизни, а потом все очень скомкано, буквально пара предложений. Я бы не отказалась, если бы этот итак немаленький роман увеличили еще страничек на сто именно для этого персонажа. Мне бы хотелось понять и узнать его поглубже.

В книге поднимается много сложных и актуальных тем: тут вам и наркотики, и СПИД, и расизм, и инцест, и гомосексуализм, и проблемы трансов. И, хотя далеко не везде я согласна с автором (например, не вызвала у меня сочувствия неизлечимо больная, которая получила болезнь, трахаясь направо и налево и принимая всевозможные виды наркотиков, даже будучи беременной. Вот такая я жестокая и бесчувственная!), все же книга дала мне достаточно много тем для размышлений, за что ей большое спасибо.

Еще мне показалось притянутым за уши такое количество геев в семье. Как-то это было уже ненатурально. У меня было ощущение, что автор не знал как устроить проблемы третьему поколению и решил не заморачиваться "а пусть тоже будет голубым, чего уж там!"

Вот как бывает: книга понравилась, читалась запоем, а рецензия получилась довольно злой. Но что ж, эмоции не всегда должны быть положительными, но должны быть сильными. И тут автору это удалось на 100%, обязательно продолжу мое знакомство с ним.

Прочитано в рамках игр:
"Руссское лото" №1
"От А до Я" 3/30
"Охота на снаркомонов" 6/30
и клуба "Последний романтик". Всем спасибо за компанию!)

"Плоть и кровь" — тот же "Дом на краю света", только персонажей зовут немного по-другому и вариант складывания семейной жизни тоже несколько иной. Но образы те же самые, конфликты те же самые, даже мотивы и какие-то сцены повторяются. Разница в том, что "Дом на краю света" был ещё достаточно сыроват: не хватало ни внутреннего стержня и чёткого сюжета, ни внимания ко всем персонажам в равной степени. На "Плоти и крови" Каннингем уже заматерел, так что роман вышел вполне себе добротным.

Ещё одно отличие от "Дома на краю света" в том, что речь идёт не только об одном грустном маленьком гомосексуальном мальчике и его окололежащих друзяшках, но и о всей его семье. Получилась такая специфическая семейная сага длиною лет в сто. Сага о семье, изначально обречённой на проблемы, потому что они не хотят принимать себя такими, какие они есть. Понаехавший из Греции, понаехавшая из Италии, вместе пытаются стать трушными америкашками, но всё у них как-то не в жилу. Мечутся, обставляют свою жизнь липой, погрязают в фальши. Дети у них тоже получаются недотыкомки. Внешне успешная красавица-комсомолка из них оказывается самой несчастной, дикарка с греческой придурью настолько заброшена родителями, что пропёрдывает свою жизнь в трубу, а про мальчика вы и так уже всё поняли, это же Каннингем. Вот он и показывает, как все не могут жить в ладах сами с собой, кипят, бесятся, раздражают друг друга. Каждый несчастен по-своему и каждый хочет казаться не самим собой, покупая и зарабатывая себе: а) внешние атрибуты илитки и изысканности; б) бабу потолще и дом побольше; в) успех, семью, дом, всё как у нормальных людей; г) чужое имя и чужое тело; д) секс, драгз и дальше по списку. В итоге все вроде как и знают, в чём счастье, брат, но на деле выходит полная ерунда. И эта же ерунда передаётся следующим поколениям (правда, не всем, у Каннингема дети не обречены усугублять ошибки своих родителей).

В итоге оказывается, что счастливыми остаются только те персонажи, которые могут принять самих себя, какие они есть, безо всяких оговорок. Ну и что, что на деле выходит мулат не от мира сего или трансвестит не от мира сего. Эта приставка "не от мира сего" обречённо прикладывается почти ко всем действительно гармоничным людям, потому что социуму, как таковому, не нужны счастливые. Ему нужны успешные живчики, одинаковые, как рабочие муравьишки.

Этот роман на любителя. Мне понравился не очень, всё потому что я до сих пор равняюсь на "Избранные дни". Но это эмоциональная часть отклика, с точки зрения содержания — книга немного затянутая, но крепкая и хорошая, понравится очень многим.

Недавно меня попросили рассказать о своих впечатлениях от этого романа. Видно, недаром, поскольку "Плоть и кровь" в последнее время вспоминаю часто, читая другой современный роман о джунглях Америки и джунглях человеческой души.
Так вот, рассказываю.

"Плоть и кровь" − замечательное пособие на тему "Как не надо воспитывать детей", от которого очень сложно оторваться: я пять дней подряд читала его повсюду, главным образом в питерской подзёмке. Эмоционально сокрушительное произведение, как и "Часы": кто же знал до Каннингема, что умение жонглировать временными пластами может пробуждать у читателя столько чувств? Что особенно нравится в этой книге − так это любовь к жизни, любовь к героям, хотя мрак и запутанность, как обычно у Каннингема, присутствуют фоново почти везде. Убедительный мир строит писатель. Я ему по-прежнему не до конца верю, но уже больше, чем в "Доме на краю света", хотя его мир по-прежнему кажется мне несколько замкнутым и носящим явные черты авторского мировоззрения. (Впрочем, не то чтобы это делало его скучнее; скорее, наоборот.)

По-моему, в книге есть даже своя мораль. Тем, кто идет поперек писаному и неписаному общественному уставу, у Каннингема почти всегда улыбается счастье. Ну или хотя бы свобода, пока они не умерли от СПИДа, − тут уж как повезет. Те, кто уставам повинуются и в угоду обществу теряют себя, становятся невротиками, трудоголиками и клептоманами. У остальных выбор куда красочнее − геи, трансвеститы, наркоманы, да мало ли на свете счастья. Не то чтобы я собираюсь с Каннингемом спорить (вообще-то собиралась, но whatever): эти герои действительно вызывают симпатию, да и в рамки заключать себя не надо, поскольку итог будет плачевен, и уж кто это тоньше покажет, как не он; однако после чтения порой ненароком проскальзывает мысль, точнее смутное воспоминание о том, что на свете вроде как существуют и другие люди, которые себя принимают, без серебристых париков и женского платья на мужское тело, только вот они печальным образом, отсутствуют в окружении семьи Стассос (тяжкая семейная карма?) − а все почему? Да потому что понаехали тут!

Проблемы множатся, как грибы после дождя, потому что грек и итальянка пытаются укорениться в американской почве.

У них нет поддержки − ни дружеской, ни семейной. Они как-то вгрызаются в США, рожают детей, богатеют, а счастья-то нет; нет спокойствия. Вечное напряжение; бег; попытка удержаться на месте, соответствовать Высокому Обществу, предъявляя ему лоск, сколоченный из фанеры алюминиевыми гвоздями. Мать создает свой фасад. Отец − замечательно прописанный образ, на самом деле − твердолоб, горяч, порывист, не научен понимать людей более тонкого склада иначе, чем с помощью кулаков. Я не просто не удивляюсь, что их дети − невротичка, гей и пансексуальная дикарка, я поражаюсь, с какой психологической ясностью Каннингем показывает, как работает такая воспитательная механика. Только поймите меня правильно. У Каннингема воровка на почве перфекционизма лечится беседами с трансвеститом. В аристократическом мальчике, чьи родители − та самая невротичка и трудоголик (недаром же это семейная сага), который выравнивает на столе вилки и боится случайно показаться собой, сходу объявляют транссексуальные наклонности. Если брать пары, а их тут много, то продолжительно счастливы только геи, причем по тону концовки там очень не хватает фразы "и умерли в один день". В общем, жизнь бурлит яркими красками, я как раз незадолго до прочтения посмотрела свой первый фильм Альмодовара, вот его мне "Плоть и кровь" местами напоминала бодрым реализмом, неуклонно скатывающимся в абсурд. И при этом − вот эти невозбранные, безошибочные психологические cause-and-effects, протянутые железными нитями через всё произведение: меня это сочетание местами обескураживало, если честно. Не вопрос, надо принимать себя. Вопрос − а КТО этот я, которого надо принимать? Я − это то, что я есть, или то, что сделали со мной, с чем я смирился/смирилась и научился/научилась жить?

Три потомка семьи Стассос бегут от родителей с крейсерской скоростью (и надо сказать, я отлично их понимаю), но от себя они бегут тоже, только это не так заметно. (Есть что-то удручающе правдивое в этой связке.) А потом на ощупь отыскивают дорогу назад и останавливаются, кто где успел.

Это красавица Сьюзан, старшая дочь, икона для подражания и жертва недоинцеста, страдающая впоследствии от чувства вины и слишком рьяно для здорового человека (и матери здорового человека) следующая нормам.
Это интеллектуал Билли, полная противоположность приземленного силача Константина, которого все годы, за любой намек на слабость или немужественность, третирует и периодически избивает отец, но утешает мать, поскольку это же ее любимый сыночек - честно, для меня после подробного описания детства Билли все его поиски себя в гендерном отношении читаются как "my parents were so fucked up, you know" (и если это не совсем тот вывод, который надо было сделать из этой истории, зачем описывать классику психиатрии, как в "Часах"?)
Наконец, дикарка Зои, моя любимая героиня, которая мечтала жить на дереве, а потом передумала и стала нью-йоркской девушкой со свободным взглядом на вещи, потому что это вроде как одно и то же (легкие наркотики, легкие связи, ореол безумной вседозволенности, не менее безумно-прекрасный конец). Это очень запоминающийся персонаж; но мне опять-таки интересно, какой была бы Зои, родись она в другой семье и не бунтуй против привилегий среднего класса. Может, она стала бы рейнджером какого-нибудь национального парка? Или пела бы со скаутами песни у костра?
В общем, вот вывод, который я сделала для себя: если твои родители были fucked up, ты, безусловно, вырастешь интересным персонажем!

Может быть, Каннингем действительно приукрашивает, не мне судить, но в психологии никогда не лжет − такое впечатление, что талант не позволяет. Конечно, бывают моменты, когда в голову закрадывается какое-нибудь сомнительное "может, хватит уже?" − например, когда пятидесятипятилетняя мать несчастного семейства начинает регулярно завтракать с трансвеститом, что изрядно облегчает ее душевное состояние, − но я вспоминаю Альмодовара и бодро машу на сомнения рукой. Why not, в конце-то концов! Жизнь прекрасна и удивительна. Кто знает, как она ещё повернётся. (Я рекомендую тем, кто не читал Каннингема, а хочет, тоже взять этот настрой на вооружение.)

Что мне очень понравилось − тот же настрой "надо принять себя вопреки общественным установкам", но выраженный более мягко, в частностях. Каннингем, по-моему, скорбно юморит над теми, кто пусть даже в юности тянется к красавцами и красавицам, к лоску, к внешности вообще − всех их в итоге постигает неудача. Зато если тихо и спокойно всматриваться в себя, а потом в другого, то... Сьюзан не называет это романом, Уилл не называет любовью, это тихое сочетание за гранью слов, ведущее к спокойной удовлетворенности жизнью. Поскольку наша жизнь, бурный ее поток, вообще имеет обыкновение обгладывать все острые углы, сносить все, что плохо построено. И если не хочешь быть рьяным жрецом свободы с его сомнительными, жуткими наградами и не хочешь быть строевым солдатом с оловянными глазами, почему бы не быть как галька на берегу океана, которую облизывает вода. За эту нехитрую даосскую мудрость баланса, за беспредельную красоту ее подачи − мои аплодисменты.

Doe_Jane , без которой рецензии бы не было

Эта книга очень и очень непростая. Огромная семейная сага, которая бьет нас в сердце своей жизненностью. Все написано так , как есть в жизни , без «розовых очков». Живет огромная семья по крови , в тоже время и не семья вроде, все разбежались из общего дома. В книге поднят вопрос дружественности и глубоких отношений в семье. Горько от того, что такая огромная семья утратила ту ниточку, которая связывает людей, помогает надеяться друг на друга. Но приятно удивил тот факт в книге, что произошедшее несчастье помогло сблизится близких. Местами читался роман тяжело, оттого , что проникаясь душой к героям, переживаешь за них. Стараешься осмыслить множество фактов, которые поражают до глубины души, задумываешься, неужели так в жизни бывает? Почему так происходит, что самые близкие люди становятся врагами или живут в полном непонимании друг друга. Очень часто такое явление в семьях наблюдается в основном тогда, когда взрослые заняты своими проблемами, недостаточно уделяют внимания взрослеющему ребенку. Взрослые часто заняты карьерным ростом, проблемами добывания денег, забывая, что тем самым отдаляют от себя ребенка. Дочитав до конца, с легкой долей грусти, расстаешься с героями, хотя местами книга вводит в ступор своими «Скелетами из шкафа», что удивлению нашему нет пределов. У книги есть та ниточка между произведением и читателем, которая крепко их держит, не давая времени стереть из памяти все , что происходило на страницах книги, и в какой-то степени делает собственные узы родства крепче. Заставляет книга и задуматься об отношениях в собственной семье, чтобы не повторить ошибок , которые могут сделать несчастными самых родных людей.

ПРОЧИТАНО В РАМКАХ ИГРЫ «ДАЙТЕ ДВЕ!»

"Плоть и кровь" американского писателя Майкла Каннингема - это своеобразный срез американского общества на примере одной семьи, которую рассказ сопровождает на протяжении нескольких поколений. Муж-грек, жена-сицилийка, трое детей. Внешне благополучный фасад, картинка добропорядочности, а внутри все шкафы ломятся от скелетов.

Прекрасный литературный язык, очевидно, за что писателя наградили Пулитцеровской премией. Читается притягательно, погружает в эту вязкую историю чужой жизни с головой. Но, тем не менее, читать книгу невероятно тяжело. Каннингем не оставляет шанса ни своим героям, ни читателям. Прежде всего, в романе нет ни одного однозначно положительного персонажа, как впрочем, надо отдать должное, и однозначно отрицательного, но отчего-то не отпускает ощущение, что негатив в людях преобладает над чем-то хорошим. Каждый герой, раскрываясь по мере развития сюжета, превращается в бомбу с часовым механизмом, в отравленную стрелу, пущенную по течению истории и метящую в какую-то конкретную цель. Позднее становится очевидно, что цель эта - читатель.

Каннингем соединил в своей книге как проблемы общества, так и вечные проблемы личностного плана. Эммигранты, стремящиеся стать своими в этой стране без истории. Они приезжают в Америку и пытаются отринуть то огромное национальное чувство вины, преследующее всех, меняющих страну проживания. Станет ли когда-нибудь чужак своим в стране, в которой он не родился? Даже если станет мимикрировать под окружающее его общество, просачиваясь туда, обрастая типичными привычками и принятыми условностями. Писатель рассматривает общее через частное. Огромное количество неамериканцев, породившее американцев в первом, втором и так далее поколении, которые ничего не знают и не хотят знать кроме этой большой и многонациональной страны, которая как целый мир, включает в себя множество разнообразных традиций. Но многие предпочитают сидеть в маленьком провинциальном штате и не выходить дальше ближайшего супермаркета.

Каждый герой книги невероятно несчастлив. И самое ужасное в этом, что несчастлив не благодаря чему-либо, а скорее вопреки. Каждый сам старательно вырывает себе могилу. Попутно может еще рыть могилу близкому.Та связь, существующая между близкими родственниками, опутывающая их невидимыми нитями, периодически превращается в удавку. Могут ли быть более чужими люди, прожившие бок о бок много лет, считающиеся родственниками? Так ли важно наличие общей крови, чтобы считаться близкими? Почему зачастую чужие, посторонние люди становятся роднее самых ближайших родственников? Почему человек так отчаянно борется с собственным счастьем за право считаться несчастливым и гордо несет в себе это, словно знамя? Чья либо жизнь, неудавшаяся изначально, интереснее, чем более благополучная? Книга порождает бесконечное множество вопросов, и не дает ни единого ответа. Автор с хирургической точностью нажимает на больные точки, обнажает внутренний каркас этой семьи, демонстрируя, что, построенная на недоверии и отчуждении, она не сможет продержаться долго.

Тяжелая, вязкая книга, полная больного, измученного, безумного мира людей, отчаянно продирающихся по изначально не предназначенному для них пути. Но при всем этом эти люди - невероятно обыденны, даже можно сказать типичны. Их характеры, поступки, взгляды - ничего ненормального не содержат, но их выбор, то как они решают прожить свои жизни - это и угнетает. Кто-то раньше времени изнашивается в этом бессмысленном сизифовом труде, кто-то под финал своей жизни вдруг выруливает на нужную дорожку. Но остается осадок от всей этой истории. Чего-то неправильного, неисправимого, извращенного. Человеку настолько плохо, насколько он сам этого захочет. А если все поголовно жаждут, чтобы им стало еще хуже, то это явно не нормально.

Мир велик и прекрасен, но, в конечном счете, изматывает до смерти всех, кто его населяет.

Вот люблю я Каннингема, и все тут. И пусть даже он написал этот стремный роман про Вирджинию Вульф, после которого я плевалась едва ли не дольше, чем после ее книг, но остальные его книги прекрасны, и "Плоть и кровь" - великолепное тому подтверждение.

Перед нами - отличная американская семейная сага. История о людях, которые приехали урвать кусочек вожделенной американской мечты, но превратились в типичных представителей американского среднего класса, со своими проблемами, разочарованиями, горестями и радостями. Мы начинаем знакомство с этой семьей в 1935 году с Константина, рожденного в семье греческих эмигрантов, который выбирает себе в жены красивую девушку итальянского происхождения. С них и начинается история семьи, в которой дети вместо прекрасных белокурых ангелов становятся гомосексуалистом, наркоманкой и "нормальной" женщиной, глубоко несчастной где-то в сердце. История этого семейства - это антология всех ошибок, которые только возможно допустить в семейной жизни. Но я бы не назвала наших героев фриками или уродцами. Ведь, если задуматься, чем они отличаются от тех, с кем нам приходится сталкиваться в реальной жизни? Тех, кто не может принять себя таким, какой он есть, и пытается доказать что-то окружающим и, в первую очередь, самому себе? От людей, которые глубоко несчастны от того, что зависят от мнения окружающих так, как растения зависят от солнечного света?

Очень хочется сказать хотя бы несколько слов о героях "Плоти и крови" - о Мэри, Константине, Сьюзен, Вилли, Зои, Кассандре, Бене и Джамиле... Но я понимаю, что стоит мне только потянуть за эту ниточку, как эта рецензия превратится в бесконечную простыню. Поэтому не буду лишать вас удовольствия от личного знакомства с ними. А оно того стоит, поверьте.

Мне определенно нравится тягучесть романов Каннингема, его словесная патока, которая притягивает читателя и заставляет его погрузиться во все тяготы жизни героев, прочувствовать их боль и прожить еще одну жизнь, вынеся из нее понимание, как не нужно поступать, чтобы не стать таким, как эти бесконечно ошибающиеся и все глубже тонущие в разочарованиях люди. Хороший роман, побольше бы таких.

#Флешмоб-2017. За меткий и приятный совет большое спасибо Starry_Sky !
#Вокруг света. Тур №8. Вокруг света с мотоциклистами. США, современная проза.

Мир состоял из ошибок, мир был их колючим клубком, и никакими веревками, сколько хитроумных узлов ни навяжи, скрепить их так, чтобы они не лезли наружу, было невозможно.

Еще одна книга Каннингема, которая вывернула мою душу наизнанку. Она пропустила меня через себя, разрубила на куски, раскидала по сторонам. Она вырвала меня из реальности и смешала с семьей Стассос, обрекая на роль безмолвного невидимого наблюдателя. Это невыносимо трудно - видеть, как медленно распадается целая семья, как расходятся их пути в разные стороны, как обрекают они себя на одиночество... осознанно, от безвыходности или по глупости.
Каждый несчастен на свой лад. У каждого свои страхи, боли, недосказанности. Константин, который целью своей жизни поставил только то, как бы заработать много денег, обеспечить семью всем, тем самым обретая уверенность в собственных глазах, доказывая себе свою же значимость. У него очень сложно все складывается с Билли, с сыном. Не о таком сыне он мечтал - тощем и хилом, чуть что, ударявшимся в слезы, которого не интересует футбол и прочие мужские увлечения... Именно своей неуемной грубостью, Константин добивается того, что сын ненавидит его, настолько, что готов убить.
Но есть старшая дочь Сьюзен, красавица и умница, гордость отца. Безудержная, любовь к дочери...Неясные чувства, а в результате - ранний брак, то же бегство из семьи, от себя... Слезы Константина в подушку - доказательство вины. Дочь ушла из семьи. Это не замужество - это путь к одиночеству.
Младшая Зои, дикий зверек, неуправляемая, вольная, с самого детства далекая и недоступная. Самая несчастная и самая одинокая из всех. Молчаливая свидетельница упадка.
Мэри, жена Константина, посвятившая себя дому, готовке, чистоте и порядку, спискам покупок, организаторству никому ненужных праздненств, беготне и суете. Она исчезает во всей этой рутине, теряет себя, но не принимает этого, бросается в крайности и все равно в глубине души осознает, насколько она одинока...

Очень нелегко наблюдать за тем, как отдаляются друг от друга родные люди. Рвется цепь, окружившая их, создававшая видимость Семьи. Рвется, выпуская их навстречу Жизни. Беспощадной, несправедливой, жестокой реальности, где каждый вынужден будет продираться сквозь боль, в попытке найти успокоение и гармонию с самим собой. Искать счастье, зная наперед, что в конце концов, все пути упираются в Одиночество.

С какой любовью и упоением я читаю Каннингема! Он бесподобно воссоздает всю картину того, что задумал. Добротное, отлично возделанное поле, где буйно и ярко прорастает все, до единого брошенного зернышка. Тут нет главного героя. Любой образ - это главное действующее лицо, без которого сюжет потерял бы свою полноценность. И все же хочу отметить особо полюбившихся мне : Кассандра, "сказочное творение собственного подсознания", неординарная натура, в которой слились воедино острый ум, сила и умение называть все своими именами; Билли (Вилл), человек редкостной души, чистый, незамутненный, немного безумный, немного отчаянный, немного заблудший, но искренний, настоящий; Джамаль, дикий, молчаливый, себе на уме, не от мира сего, испещренный Памятью о Зои, о Вилле и Гарри, о всех тех, кто когда-то упустил Нить, которая могла бы обхватить собой и связать их всех в крепкую семью. Кто и где оборвал ее хрупкую "плоть"? Не стОит искать виноватых. Все заплатили сполна...

В рамках ДАЙТЕ ДВЕ light version из вишлиста istence