Самый знаменитый рок-фестиваль всех времен и народов — Вудстокский — прошел 40 лет назад, в августе 1969 года. Площадкой для него послужили окрестности городка Бетел в штате Нью-Йорк. Эллиот Тайбер, ныне писатель, сценарист и комедиограф, а в те времена — хозяин небольшого убыточного мотеля в Бетеле и один из создателей фестиваля, рассказывает об этих трех великих днях музыки и любви. Пользуясь словами самого автора, «Взятие Вудстока» — эта «правдивая история восстания, концерта и жизни». Тайбер...
Ценности Вудстока - требование для человека свободы быть самим собой, дарить любовь и принимать ее.
По сути дела, Фрэнк открыл мне глаза на то, что происходило вокруг меня сплошь и рядом, хоть я того и не замечал. Кинотеатры Таймс-Сквер были своего рода домами свиданий. По всему залу люди - мальчики и мальчики, мальчики и мужчины, девочки мальчики, мужчины и женщины - занимались друг с другом сексом. Особое предпочтение отдавалось балконам, потому что на них было темно. "Кинотеатр - это место, в которое люди приходят ради секса", - понял я.
Вследствие того что Майк Ланг обратил меня в единственного продавца билетов на самый большой в истории человечества концерт, я оказался в гуще людей, которых знал до того лишь по газетам да телепередачам. Это были не ньюйоркцы, с которыми я имел дело всю мою жизнь. Они не были материалистами, не стремились к богатству или славе. Они не поддавались четкому определению, многие из них отвергали все, в чем можно было усмотреть путь к осуществлению великой иллюзии, именуемой Американской Мечтой. Они были длинноволосы, одеты в джинсовку, они покачивали бедрами, ходили босыми и носили банданы. От них веяло свободой. Многие красили волосы в оранжевые, розовые, красные, зеленые, лиловые и синие тона. Очень многие носили бусы, "пацифики" и всякого рода украшения на шеях, запястьях, лодыжках и в волосах. Некоторые из них щеголяли нечесаными бородами, очень немногие принимали душ хотя бы с какой-то регулярностью и еще меньшее их число заботило какое-либо одобрение со стороны окружающих. И все они пели, все смеялись. Такого количества смеха я не слышал за всю мою жизнь.
Музыка наполняла собою все. Акустические системы фестиваля обладали такой мощью, что изгнали из округа Салливан всех птиц, вернувшихся назад лишь после завершения концерта. Для всех же прочих эта музыка была звучанием радости.
Существует старинное присловье, гласящее, что дорога важнее, чем ее цель .
- Нукаконовсе?
- Я могу говорить людям, что, если им нужно укрыться где-то от дождя, они могут заглянуть к вам, Эллиот, но мне придется предупреждать их,что у вас сыровато.
Кроме того, они выполняли для меня ту же роль, какую играет в скороварке клапан, не позволяющей ей взорваться. Я был художником-геем, притворявшимся "нормальным" бизнесменом - одного этого хватило бы, чтобы свести с ума и человека со здоровой психикой. А если еще и заставить его жить с людьми, подобными моим родителям, ему осталось бы либо рисовать плакатики, либо покончить с собой. Я выбрал плакатики.
По завершении того лета, когда огромная толпа наконец разъехалась, мы закрыли "Эль-Монако" до конца сезона. Однако в сердце моем я знал, что куда бы я отсюда ни направился и чем бы ни занялся, Вудсток останется со мной. Мир он, быть может, не изменил, а вот мою жизнь изменил коренным образом. И по сей день, стоит мне увидеть горящую всеми цветами радуги футболку или услышать песню, звучавшую когда-то на Вудстоке, я поневоле расплываюсь в улыбке.
Человек должен сам принять себя, внутренне, иначе ему своего места не найти, - сказал он так, как может сказать только человек двадцати одного года - прямо, прозаично и при этом немного претенциозно. Однако его слова попали прямо в мое больное место.
Мне хотелось сказать ему, что денег его уже нет, что в ту самую минуту, в какую он отдал наличные моей матери, они ускользнули в некую прореху пространственно–временного континуума, в черную дыру, попасть в которую можно было только через мамин лифчик. Когда они вернутся оттуда, угадать никто бы не взялся, впрочем, я старался об этом не задумываться.