Этот роман написан более полувека назад о событиях, которым уже почти сто лет, — речь идет о русской революции и становлении молодой Турецкой Республики.
Однако за чтением этой трагической, полной любви и страсти книги понимаешь, что величие писателя — в том, чтобы, описывая события истории, говорить о вневременном. И что грандиозные политические катаклизмы — в России или в Турции, в начале XX или XXI века — можно понять только как часть большой, общей истории народов. Истории, в которой каждая человеческая судьба звучит своей, полной боли и радости, мелодией — так, как это происходит в романах Назыма Хикмета, крупнейшего турецкого писателя, чье творчество, без всякого сомнения, входит в золотой запас мировой культуры.
"Жизнь прекрасна, братец мой" - не переиздававшийся с советских времен великолепный роман Хикмета в новом переводе Аполлинарии Аврутиной, через чьи руки прошли творения Орхана Памука, Бильге Карасу, Сабахаттина Али, Перихан Магден и Ахмеда Танпынара.
В советское время роману дали название на немецкий манер - "Романтика"/"Die Romantiker" (Аврутина перевела практически дословно). Отчасти это близко по смыслу. Герои романа - этакие неунывающие коммунисты-романтики, а досталось им достаточно от правительства.
Ах ты черт побери, думаю я, глядя на Аннушку, самое позднее через двадцать дней я уеду и никогда не увижу этот лоб, эти волосы, эти губы, этот нос, эти глаза. Мы умрем друг для друга. Даже в постели мы не были так близки, как сегодня ночью. И вот эту близость, близость двоих людей, эту вселяющую доверие близость, от которой слезы наворачиваются на глаза, я больше никогда не испытаю. Я знаю: все эти мои мысли — романтика. И вся моя жизнь, уже много лет, — тоже романтика. И жизнь Керима, и жизни других, еще не знакомых мне людей, с которыми мы обязательно познакомимся, — тоже. Жизнь Субхи, и жизнь Петросяна, жизнь Маруси и Аннушки — романтика. Романтика временами мучительная и кровавая. Романтика Красного всадника, мчащегося в бой на коне. Куда мчится он? Чаще всего — на смерть. На смерть — чтобы жить. Жить еще красивее, еще справедливее, еще полнее, еще глубже.
Время действия романа 20-е/30-е (немного 40-х) гг. В мире быстрыми темпами распространялся коммунизм, а в самой Турции продолжалось усиление националистического правительства Ататюрка. Активно преследовались левые, в частности герои романа - Ахмед и Измаил. И вот тут самое интересное. Измаилу досталось более всего - тюрьмы, пытки, но он пронес свой идеал справедливости через всю жизнь. В этом он мне сильно напомнил конрадовского Джима. Трагичные события героями принимаются с долей оптимизма, и, пожалуй, это главное, что помогло им не сломаться.
Также интересно, что задолго до Памука, Хикмет уже указывал на геноцид армян:
— Если хотите, я уйду.
— Что толку, что ты уйдешь? Разве мало мы, армяне, терпели от этих самых турок? Вы нас искромсали, как фарш.
И все же, несмотря на такие болезненные темы, роман увлекателен и оптимистичен, поэтому может понравится широкой аудитории.
Назым Хикмет. Жизнь прекрасна, братец мой
"Жизнь прекрасна, братец мой" - не переиздававшийся с советских времен великолепный роман Хикмета в новом переводе Аполлинарии Аврутиной, через чьи руки прошли творения Орхана Памука, Бильге Карасу, Сабахаттина Али, Перихан Магден и Ахмеда Танпынара.
В советское время роману дали название на немецкий манер - "Романтика"/"Die Romantiker" (Аврутина перевела практически дословно). Отчасти это близко по смыслу. Герои романа - этакие неунывающие коммунисты-романтики, а досталось им достаточно от правительства.
Ах ты черт побери, думаю я, глядя на Аннушку, самое позднее через двадцать дней я уеду и никогда не увижу этот лоб, эти волосы, эти губы, этот нос, эти глаза. Мы умрем друг для друга. Даже в постели мы не были так близки, как сегодня ночью. И вот эту близость, близость двоих людей, эту вселяющую доверие близость, от которой слезы наворачиваются на глаза, я больше никогда не испытаю. Я знаю: все эти мои мысли — романтика. И вся моя жизнь, уже много лет, — тоже романтика. И жизнь Керима, и жизни других, еще не знакомых мне людей, с которыми мы обязательно познакомимся, — тоже. Жизнь Субхи, и жизнь Петросяна, жизнь Маруси и Аннушки — романтика. Романтика временами мучительная и кровавая. Романтика Красного всадника, мчащегося в бой на коне. Куда мчится он? Чаще всего — на смерть. На смерть — чтобы жить. Жить еще красивее, еще справедливее, еще полнее, еще глубже.
Время действия романа 20-е/30-е (немного 40-х) гг. В мире быстрыми темпами распространялся коммунизм, а в самой Турции продолжалось усиление националистического правительства Ататюрка. Активно преследовались левые, в частности герои романа - Ахмед и Измаил. И вот тут самое интересное. Измаилу досталось более всего - тюрьмы, пытки, но он пронес свой идеал справедливости через всю жизнь. В этом он мне сильно напомнил конрадовского Джима. Трагичные события героями принимаются с долей оптимизма, и, пожалуй, это главное, что помогло им не сломаться.
Также интересно, что задолго до Памука, Хикмет уже указывал на геноцид армян:
— Если хотите, я уйду.
— Что толку, что ты уйдешь? Разве мало мы, армяне, терпели от этих самых турок? Вы нас искромсали, как фарш.
И все же, несмотря на такие болезненные темы, роман увлекателен и оптимистичен, поэтому может понравится широкой аудитории.
Назым Хикмет. Жизнь прекрасна, братец мой
Самый знаменитый и единственный роман турецкого поэта ( именно поэтом, по большей части он и является) и коммуниста Назыма Хикмета "Жизнь прекрасна, братец мой" посвящен собственно коммунизму. Смесь социалистических идей, советской действительности и Турции 20-30х годов дает своеобразное сочетание. Ощущение сюрреализма не покидает на протяжении прочтения всего романа. Фоном для политического сюжета послужила любовь, но точнее влюбленность, советской девушки и турка, приехавшего в СССР изучать идеи коммунизма в университете имени Сталина. Роман на любителя. Он своеобразен и специфичен в силу сюжета. Но его стоит читать хотя бы для общего развития. Хотя бы ради того, чтобы поближе узнать писателя, который провел много лет в СССР. Похоронен в Москве. Назым Хикмет - классик турецкой литературы, очень значимая фигура культуры Турции.
Фрагменты истории Турции и России в 20-х и 30-х, фрагменты биографии автора и таких же романтиков, оставивших благополучную или по крайней мере беспечную и безопасную жизнь и во имя идеалов. Любопытно взглянуть на быт центра мирового коммунистического движения, каковым тогда была Москва, глазами тех, кто съезжался туда со всего мира, чтобы "привезти" коммунизм на свою родину - нелегально, будучи преследуем, расплачиваясь за свои идеалы жизнью или годами тюрем. В то же время написано не просто "романтично". Автор дает нам возможность сопережить чувства своих героев, их надежды и чаяния, осознание обреченности и веры, восприятие красоты жизни, в каких обстоятельствах они бы не оказались в данный момент.
Пара цитат себе на память:
Мужчины, которых женщины считают симпатичными, вовсе не симпатичны с точки зрения мужчин, а женщины, которых мужчины считают симпатичными, не симпатичны с точки зрения женщин
Об этом надо подумать:
[в тюрьме] Измаил знает: в таком месте нельзя часто думать о тех, кого любишь. Нельзя думать о воле. Надо думать о плохих людях, о том, что тебя злит.
...
Мы шагаем бок о бок. Втроем шагаем: я, Аннушка и разлука.
Чудесный финал для книги воспоминаний:
Жизнь прекрасна, братец мой. Мои гости не постарели. Они в том возрасте, в каком я их видел в последний раз, а вот мне - за шестьдесят.
можете почитать, познавательная книга , особенно тем кто интересуется историей.
Я знал, что настоящие большевики - враги богатых и друзья бедных !
... Московские морозы легко переносить, они сухие. Даже африканцы и те выдерживают.
Я знал что среди русских интеллигентов принято обращаться друг к другу на "Вы".
Что значит жизнь прекрасна? Что в ней прекрасного? Для скольких процентов людей она прекрасна? В большинстве своем люди даже не задумываются, прекрасна жизнь или нет, живут, и все тут. Терпят несправедливость, голод,смерть, но живут, как будто на этом свете нет несправедливости, голода, смерти.
Ах ты черт побери, думаю я, глядя на Аннушку, самое позднее через двадцать дней я уеду и никогда не увижу этот лоб, эти волосы, эти губы, этот нос, эти глаза. Мы умрем друг для друга. Даже в постели мы не были так близки, как сегодня ночью. И вот эту близость, близость двоих людей, эту вселяющую доверие близость, от которой слезы наворачиваются на глаза, я больше никогда не испытаю. Я знаю: все эти мои мысли — романтика. И вся моя жизнь, уже много лет, — тоже романтика. И жизнь Керима, и жизни других, еще не знакомых мне людей, с которыми мы обязательно познакомимся, — тоже. Жизнь Субхи, и жизнь Петросяна, жизнь Маруси и Аннушки — романтика. Романтика временами мучительная и кровавая. Романтика Красного всадника, мчащегося в бой на коне. Куда мчится он? Чаще всего — на смерть. На смерть — чтобы жить. Жить еще красивее, еще справедливее, еще полнее, еще глубже.