Рецензии на книгу «Истории обыкновенного безумия» Чарльз Буковски

— алло, Хем? это Бук.
— а, Бук, я так рад, что ты позвонил!
— думаю, не заглянуть ли к тебе на рюмочку.
— ах, малыш, я бы с удовольствием, но, видишь ли, черт побери, меня, можно сказать, сейчас в некотором роде нет в городе.
— но зачем ты это сделал, Эрни?
… — мне досталась ПРЕМИЯ, и слежка, и преклонный возраст, я сидел, пил, как старый разъебай, и рассказывал всем, кто слушал, затасканные истории, я просто обязан был пустить себе пулю в лоб.

Главная тема Хемингуэя: победитель не получает ничего. Главная тема Буковски: где оказывается этот победитель после всего. Какова реальность мифического “мужыыка”, о котором тоскуют женщины и которым восхищаются мужчины? Это свалка, пар раскалённого города, ад, где томятся безумцы.

Это сумасшествие в обыденности. Тупая машинальная деятельность парней с завода, брюзжащих стариков-алкоголиков, фанатов скачек, самовлюблённых рифмоплётов, хиппарей-травокуров с восторженными глазами. Всех, кого Мечта выкинула на обочину.

Ты в ловушке, приятель, но ты об этом не знаешь…

А он выбрался. Этот старый козёл Буковски, он сумел. Неизвестно как, чёрт знает почему, но он сбежал – и написал обо всём. О зеке из карцера, бросающем дерьмо в начальника тюрьмы; о женщине, спящей со зверями, потому что они лучше людей; об одеяле, которое преследует пьяницу. О сексе, поэзии, автомобилях, ночлежках, барах, пушках и болтовне.

Мы ненавидим Буковски, когда он разрушает наши представления о тихих пятидесятых, с их джентльменами в костюмах и изящными дамами в пышных юбках. Нет, они все были безумцы: от коммивояжёра до книгоиздателя, безумная страна бомбы, телевидения и гамбургеров. А что ты сделал с шестидесятыми, Буковски? Где поколение любви, настоящая музыка и новые рубежи? Вместо этого резиновые люди с фальшивыми словами, безумные монахи, бормочущие истины укуренным адептам, физически невыносимые мини-юбки, исписавшийся Гинзберг и Джон Леннон в роли говорящей жопы. Шестой рейх для губернатора Рейгана.

Как теперь нам верить в ту эпоху, когда Мечта казалась почти достижимой? Ведь он, Буковски, жил там, а мы нет, он видел, а мы читали и переврали.

Он родился слишком поздно для величия и слишком рано, чтобы ему успели промыть мозги. Вечный старик с дрожащими руками, глазеющий на дамочек и надеющийся выиграть на заезде. Да оставьте его уже в покое! Ведь он сделал, что мог: напечатал без заглавных букв свой лучший сборник рассказов о том, как избежать ловушки.

Ну этот Буковски и хулиган, - сказала бы моя тетя.
Парень по кайфу все делает, - сказал бы мой брат.
Налейте ему еще чарочку, - сказал бы мой сводный брат.
Чего только ты не читаешь, - сказала бы моя мама.
А я бы просто посмотрела в стену и стала читать дальше.

Этим летом у меня случилось "внезапно Буковски" настроение, при условии, что его произведения идут у меня не всегда, а порой просто никак. "Истории обыкновенного безумия", конечно, проигрывают прочитанному осенью Хлебу с ветчиной , но это, думаю, скорее за счет того, что со сборниками рассказов мне всегда тяжелее поладить. Чинаски, Буковски, Буковски, Чинаски, женщины, поэт века, алкоголь, матюки, секс и яростная философия бытия, при виде которой хочется и уважительно присвистнуть, и покачать головой в стиле атата.

Осилил только треть этого долбанного* занудства. Бросил, когда уже по началу пары рассказов догадался, чем они кончатся. Абсолютно бесцветный стиль** (Без мата читать нечего, а с матом тем более). Не понял я только одного: вот если у автора говно идёт горлом, то это уже блевотина или всё ещё говно? _____________________________________________________________________________________________ *Можно было бы и матом послать, да слишком много чести для «поколения Буковски» **Ладно, хрен с вами! Пуст будет плохой перевод.

Не, ну я, конечно, циник, но не помоечник. Мне эта размазанная смесь блевотиныбухламатаонанизмагрустибезысходностииронии в глотку не лезет. И настойчиво просится обратно.

С этой книги началось мое знакомство с Буковски. Порекомендовали мне его так: "Сиськи-письки, алкоголь и немного грустно". Так и есть.

"Буковски плакал , когда Джуди Гарленд пела в зале нью-йоркской филармонии, Буковски плакал, когда Ширли Темпл пела "В моем супе печенье в виде зверюшек"; Буковски плакал в дешевых ночлежках, Буковски не умеет одеваться, Буковски не умеет разговаривать, Буковски боится женщин, у Буковски слабый желудок, Буковски полон страхов и ненавидит словари, монахинь, мелочь, автобусы, церкви, парковые скамейки, пауков, мух, блох, фанатиков; Буковски не воевал. Буковски стар и уже сорок пять лет не запускал воздушного змея; будь Буковски обезъяной, его бы взашей прогнали из племени...
мой приятель до того озабочен сдиранием мяса моей души с костей, что едва ли задумывается о собственном существовании.
-зато Буковски очень аккуратно блюет и при мне никогда не ссал на пол.
как видите, я все-таки наделен некоторым шармом."

Буковски как всегда, Буковски как он есть. Грубый, пошлый, дряблый, похмельный, нежный и очень грустный. Вот не совру если скажу, что за время прочтения несколько раз замечала чрезмерную увлажненность глаз. Даже когда Буковски пишет о том, что произошло минуту назад, это звучит так, будто свершилось лет двадцить тому, и до того оно безвозвратно, и до того недосягаемо теперь... для больного старого Буковски, который считал Микки Мауса нацистом.

Интеллектуальный бестселлер... Уф! Видимо, моя женская нежная душа не способна воспринимать подобную интеллектуальную литературу. Мне вообще кажется, что это мужская проза... Злые, загнанные в угол люди! Люди, которые жёстко ругаются матом и тявкают друг на друга. Злой, пошлый и неприятно пахнущий автор. Я не готова... А может не хочу... Да и просто не буду! Я честно пыталась понять их, - самого автора и его героев, - людей, утопающих в ненависти, алкоголе и пошлятине, но... С чувством выполненного долга закрываю книгу и говорю: "Наша встреча была ошибкой!" Салют!

Жизнь какая она есть на самом деле. Ни капли лжи и обмана. Мастер короткого рассказа. Чарльз Буковски поистине настоящий - он не стеснялся того что думал и делал. Он не приукрашивал свои рассказы, он говорил о жизни глазами обычного человека. Огромное количество недовольных восгласов на данное произведение и все лишь из за того, что написано оно простым языком. Ранимые души будут задеты, женщины оскорблены, мужчины унижены, но люди прожившие обычную жизнь приятно улыбнуться и вспомнят где-то себя.

Очередная книга теперь уже любимого мной Буковски прошла через мои руки. Она совершенно точно показалась мне наименее интересной из того, что я уже прочел, но все равно очень хорошей. Дело в том, что здесь Буковски предстает не в образе Хэнка Чинаски, а как бы выходит из за ширмы сам. В сборнике есть несколько эссе, одно про "Чуму" очень хорошее, также интересно было узнать мнение пьяницы Бука о наркотиках. Есть несколько рассказов, в духе "Юга без признаков..." и "Музыки горячей воды", а все остальное - непрерывный поток авторских мыслей, грязь, тюрьмы, говно, вонь, пот, снова грязь. Печальной я эту книгу назвать не могу, она скорее антипечальная, не как обычно. Действительно, читая думаешь, что все герои на страницах вместе с этими страницами сходят с ума.

Но Буковски как обычно обвел всех вокруг пальца. Он же не был сумасшедшим...

...или был?

Первое мое знакомство с Буковски, благодаря которому я узнала какого размера у него член. Мне это интересно? нет мне все равно, если честно, далее все в том же духе и той же подобности. Кто читал Буковски, а это уже наверное все, все прерасно понимают, поэтому описывать что-либо не вижу смысла. Наверное неплохо читать его под сигареты и стакан виски со льдом, но я не смогла заценить, так как оба дня чтения у меня жутко болело горло. Да, картина на обложке уж совсем не в тему, больше для Саган бы подошла например.