Жизнь классика современной французской литературы Антуана де Сент-Экзюпери (1900-1944) оборвалась слишком рано. 31 июля 1944 года пилот не вернулся с боевого вылета. В одном из писем Сент-Экзюпери заметил: «Ищите меня в том, что я пишу». И это утверждение справедливо. Наследие писателя невелико по объему, но каждая строка его произведений, будь то роман о военных летчиках или сказка о маленьком принце, проникнута яркой индивидуальностью Сент-Экзюпери, дышит искренностью и любовью к людям.
Как-то так несправедливо устроена жизнь, что французским летчиком мне никогда не стать. У меня вряд ли когда-нибудь забарахлит мотор прямо над Андами, и, наверняка, меня не будет искать на радиочастоте Тулуза. Поэтому мне правда было интересно почитать про жизнь Сент-Экзюпери, чтобы хоть немного узнать все-таки - а как это?
Но то ли я слишком стара и потеряла способность восхищаться, опоздав с этой книгой лет на десять, то ли просто такой стиль изложения совсем мне не близок - так или иначе, побыть французским летчиком мне так и не удалось. Как будто все основные мысли и идеи оказались завернуты в такое обилие блестяще-пафосной мишуры, что за сверканием и шелестом мне никак не удавалось увидеть настоящую жизнь. Какие они, горы, когда летишь над ними ночью, как выглядит бескрайнее море с высоты и какие трудности ждут молодого летчика - мне осталось только гадать. Потому что Сент-Экзюпери и не смотрит на горы - он оценивает, какое испытание они уготовят его мускулам, он не летает на самолете - он исключительно бороздит пространства и борется со стихией, валами раскинувшей у его ног свои просторы. Он даже не пьет кофе - он окунается в радость жизни при первом глотке ароматного обжигающего напитка, который напоминает ему об узах между мирными пастбищами, экзотическими плантациями и зрелыми нивами, со всей Землей. Признаю, я никогда не чувствовала единения со вселенной через легкий аромат лесной прогалины, согревшей солнцем багряные ягоды, и тяжкое тепло натруженных рук, извлекающих из податливых коровьих сосков молоко - просто открывая за завтраком свой йогурт с земляникой. Поэтому все это восторженное словесное рококо и отталкивало меня. Только погружаешься в повествование, например, в случае с по-настоящему интересной историей Гийоме, чуть не погибшим во льдах, как автор снова оглушает фанфарами в каждом своем слове:
Наши призывные голоса уже не доносились до тебя, вернее, они звучали как во сне. И во сне ты откликался, ты шел по воздуху невесомыми шагами, и перед тобой уже распахивались отрадные просторы равнин. Как легко ты парил в этом мире, как он стал приветлив и ласков!
Да, мир определенно был невероятно приветлив и ласков для бредящего Гийоме, с распухшими ногами, отчаявшегося среди безлюдных гор. Ему было так хорошо там, что он даже подумывал было остаться...
И ты, скупец, решил отнять у нас радость своего возвращения.
Но потом вспомнил про страховку для жены, и только поэтому пошел домой. О, какое торжество духа над стихией!
Неужели я настолько скучна и прозаична? - в какой-то момент строго спросила я сама себя. Нет, неправда, - возмутились в моей голове стихи Элюара. Ну что ты, что ты! - покачал отрицательно своей жучьей головой любимый мной Грегор Замза. Куда уж тебе! - иронично пожали плечами сразу пара семей Маркеса и Альенде. Но что же тогда со мной не так, что вся эта красота кажется мне неживой?
Но в определенный момент мне стало ясно, в чем моя беда. Это случилось, когда автор решил рассказать о своей старушке-домоправительнице, которая не хотела слушать его жарких рассказов о том, как он принес с собой дыхание песчаных вихрей, видя в нем все того же наивного, впечатлительного мальчишку. Жалкая у нее участь, снисходительно отметил Сент-Экзюпери, улетая к терпкому запаху нелюдимых далей, чтобы спать в ослепительном сиянии тропической луны на коленях у вселенной. Снимаю шляпу и иду штопать штаны вслед за бедной старушкой, мудрость которой списали под ноль только потому, что она не видела Сахары.
С другой стороны, я все понимаю, я бы тоже, наверное, невероятно гордилась собой, перелети я через Анды, но все же, пафос нужно дозировать. Хоть раз просто полетать, просто выпить кофе. А то такую дозу я усвоить просто не в состоянии, как ни прискорбно это сознавать.
Тем не менее, это было по-настоящему увлекательно, и сама бы я еще не скоро добралась до этой книги, о прочтении которой совсем не жалею. Большое спасибо за рекомендацию luar_soll !
Как-то так несправедливо устроена жизнь, что французским летчиком мне никогда не стать. У меня вряд ли когда-нибудь забарахлит мотор прямо над Андами, и, наверняка, меня не будет искать на радиочастоте Тулуза. Поэтому мне правда было интересно почитать про жизнь Сент-Экзюпери, чтобы хоть немного узнать все-таки - а как это?
Но то ли я слишком стара и потеряла способность восхищаться, опоздав с этой книгой лет на десять, то ли просто такой стиль изложения совсем мне не близок - так или иначе, побыть французским летчиком мне так и не удалось. Как будто все основные мысли и идеи оказались завернуты в такое обилие блестяще-пафосной мишуры, что за сверканием и шелестом мне никак не удавалось увидеть настоящую жизнь. Какие они, горы, когда летишь над ними ночью, как выглядит бескрайнее море с высоты и какие трудности ждут молодого летчика - мне осталось только гадать. Потому что Сент-Экзюпери и не смотрит на горы - он оценивает, какое испытание они уготовят его мускулам, он не летает на самолете - он исключительно бороздит пространства и борется со стихией, валами раскинувшей у его ног свои просторы. Он даже не пьет кофе - он окунается в радость жизни при первом глотке ароматного обжигающего напитка, который напоминает ему об узах между мирными пастбищами, экзотическими плантациями и зрелыми нивами, со всей Землей. Признаю, я никогда не чувствовала единения со вселенной через легкий аромат лесной прогалины, согревшей солнцем багряные ягоды, и тяжкое тепло натруженных рук, извлекающих из податливых коровьих сосков молоко - просто открывая за завтраком свой йогурт с земляникой. Поэтому все это восторженное словесное рококо и отталкивало меня. Только погружаешься в повествование, например, в случае с по-настоящему интересной историей Гийоме, чуть не погибшим во льдах, как автор снова оглушает фанфарами в каждом своем слове:
Наши призывные голоса уже не доносились до тебя, вернее, они звучали как во сне. И во сне ты откликался, ты шел по воздуху невесомыми шагами, и перед тобой уже распахивались отрадные просторы равнин. Как легко ты парил в этом мире, как он стал приветлив и ласков!
Да, мир определенно был невероятно приветлив и ласков для бредящего Гийоме, с распухшими ногами, отчаявшегося среди безлюдных гор. Ему было так хорошо там, что он даже подумывал было остаться...
И ты, скупец, решил отнять у нас радость своего возвращения.
Но потом вспомнил про страховку для жены, и только поэтому пошел домой. О, какое торжество духа над стихией!
Неужели я настолько скучна и прозаична? - в какой-то момент строго спросила я сама себя. Нет, неправда, - возмутились в моей голове стихи Элюара. Ну что ты, что ты! - покачал отрицательно своей жучьей головой любимый мной Грегор Замза. Куда уж тебе! - иронично пожали плечами сразу пара семей Маркеса и Альенде. Но что же тогда со мной не так, что вся эта красота кажется мне неживой?
Но в определенный момент мне стало ясно, в чем моя беда. Это случилось, когда автор решил рассказать о своей старушке-домоправительнице, которая не хотела слушать его жарких рассказов о том, как он принес с собой дыхание песчаных вихрей, видя в нем все того же наивного, впечатлительного мальчишку. Жалкая у нее участь, снисходительно отметил Сент-Экзюпери, улетая к терпкому запаху нелюдимых далей, чтобы спать в ослепительном сиянии тропической луны на коленях у вселенной. Снимаю шляпу и иду штопать штаны вслед за бедной старушкой, мудрость которой списали под ноль только потому, что она не видела Сахары.
С другой стороны, я все понимаю, я бы тоже, наверное, невероятно гордилась собой, перелети я через Анды, но все же, пафос нужно дозировать. Хоть раз просто полетать, просто выпить кофе. А то такую дозу я усвоить просто не в состоянии, как ни прискорбно это сознавать.
Тем не менее, это было по-настоящему увлекательно, и сама бы я еще не скоро добралась до этой книги, о прочтении которой совсем не жалею. Большое спасибо за рекомендацию luar_soll !
Его профессия определила его взгляды на жизнь. Наверное, небо приобщает к вечным вопросам. Выдает очки с особым фильтром. Начинаешь замечать то, чего не видно с поверхности. Неизбежна переоценка ценностей. Избавление от суеты и страха за свою жизнь – слишком тяжелый это груз, с таким не взлетишь.
Оставаясь на поверхности планеты, тоже можно найти новый смысл в знакомых картинах. Осознать, что мы - сами себе хозяева. Но Экзюпери нашел себя в мире ветра и облаков. Именно там ощутил он бег времени. Привык прокладывать путь другим.
Рассказывая о своей жизни, Экзипери настолько открыт, спокоен, поэтичен и искренен, что ему веришь целиком и полностью. В то, что именно так он жил, думал, мечтал. Такими видел людей. Он жалеет тех, кому не открылась радость полета и восхищается теми, кто обрел крылья. Читая эту книгу, так легко придти к выводу: Человек - это звучит гордо. Особенно, если он - летчик!
Книга прочитана в рамках игры Кот в мешке.
Вступление перед рецензией: В этой книге есть рассказ о том, как Сент-Экзюпери потерпел крушение в пустыне. То самое крушение в той самой пустыне, где автор повстречал Маленького Принца. Кроме самого Сент-Экзюпери на борту был ещё один человек. Они провели в пустыне много дней, страдали от голода, от жажды, от дневной жары и ночного холода, одни, посреди мёртвого равнодушного песка. Они вот-вот должны были погибнуть.
И мне однажды подумалось, что Сент-Экзюпери показал нам замечательный пример смирения. Пройдя такое страшное испытание, и едва избежав гибели, у него вместо озлобления на свою судьбу, вместо жалоб и недовольства родился «Маленький Принц». Вот славный чудак!
Рецензия: Необычная, кроткая и очень красивая книга. Если вы не знакомы с творчеством Сент-Экзюпери – начните с неё. "Маленький Принц" – восхитителен, но болезненно прекрасен, он вызывает тоску по той простоте, по тем сферам, куда сам поднял нас. "Планета Людей" живёт ещё не в небе, но уже и не на земле, а потому эта книга, поймите меня правильно, несравненно более близка человеческому сердцу. Ещё не в полную силу, но уже уверенно и так же стойко она буквально трубит об основных творческих принципах и жизненных идеалах своего создателя, идеалах, проверенных и доказанных жизнью, непреложных и крепких до самого последнего мига жизни автора на земле.
«Планета людей» написана так, что может поразить читателя своей открытостью, своей доверчивостью. Буквально каждый слог дышит внутренней гармонией, красотой и изяществом. Всё-таки Сент-Экзюпери – совершенный поэт! Сент-Экзюпери понял себя, нашёл такие слова, чтобы они, как ключ, открыли нам двери в самые сокровенные области его души, куда иной побоялся бы пускать посторонних. Но кто на этой планете людей для Сент-Экзюпери посторонний?
Книга плоть от плоти своего автора: она, сплетена из мыслей и чувств, не признающих полутонов, доходящих до крайности. Как костёр, дарит себя всем и стремится согреть каждого. Как та женщина, что, будучи привязана к позорному столбу, зная, что над ней обязательно посмеются, что над ней будут глумиться и обязательно кинут камень, всё равно готова встречать каждого радостным и приветливым взглядом. Помните, как солдаты собирались расстрелять Сент-Экзюпери, но последнего спасла улыбка, обращённая к их командиру?
Знаю, что не оправдаю ваших надежд. Я создал такой образ этой книге, что при малейшем несоответствии вашим ожиданиям, вы в ней разочаруетесь.
……
«Маленький принц» мне нравится, а вот эта книга вызвала какое-то равнодушие. Очень ясные реалистичные сцены перемешивались с размышлениями и философствованиями, и все как-то размыто, не конкретно, завязано на не знакомом мне личном опыта автора. Если бы книга была больше по объему и исключительно биографией автора, повествующей о его жизни в таких суровых условиях, возможно, мне было бы интереснее. Или, если бы его философия жизни оставалась размышлениями, с фундаментальной базой и выводами, мне было бы интересно. А куцые, рваные куски обрубленных историй и идей меня больше раздражали, чем затягивали.
Оценку не стала ставить, потому что мне не плохо и не хорошо, мне никак.
Не знаю, что я ожидала увидеть на страницах этой книги. Возможно, некую отсылку к горячо мною любимому маленькому принцу или же просто в целом сказку не то для детей, не то для взрослых. Но я никак не ожидала увидеть автобиографические заметки этого повзрослевшего мальчишки с золотистыми волосами, этого мальчика, что в детстве рисовал удава, глотающего хищного зверя, этого лётчика, что повстречал маленького принца. Читая о жизненных путешествиях лётчика, перед глазами всплывали те два близких образа, легко ложащихся на одного человека, одну душу. И это особенно радовало, что несмотря на то, что лётчик уже принадлежал к категории взрослых, он не потерял своё всё такое же по-детски наверно открытое восхищение окружающим миром.
Может, я и ошибаюсь, но мне кажется, только дети или те, в ком они ещё живы, способны так горячо и искренне любить жизнь, мир, несмотря ни на что. В данном случае даже тот факт, что он застрял в пустыне, которой нет конца и края, которая обманывает его миражами, заставляет галлюцинировать, всё равно она вызывает восхищение, а не ненависть. И ты сам, читая, погружаясь в описание, переживаешь и проживаешь с героем эти моменты упадка сил и воспарения духа. С тяжёлым сердцем следишь за попытками выжить, сопротивляться смерти, за тем, как после стольких лет рабства человек вновь обретает свободу над собственной жизнью и как он находит свою ответственность, дабы быть человеком свободным. Несколько парадоксально, но, не пытаясь, в общем-то, убедить в своей правоте, что мне и понравилось в Экзюпери, он зарождает мысль, что может быть прав. По крайней мере, он определённо имеет право на собственное суждение.
Отличный слог, красочный, философский, но не вызывающий отторжение или раздражение поучением, мол я истина в последней инстанции, я знаю, как лучше, а вы делайте всё, как я говорю, у него это тонко и ненавязчиво, без излишнего пафоса, как-то искренне. Ему веришь.
Очень интересно было читать эти заметки, иногда правда настолько погружаешься в одну часть истории, что теряешься, когда оказываешься во второй. Это как с воспоминаниями или снами, перехода порой не заметил, и ты словно каждый раз входишь в реку с головой и вот уже на другом берегу, и помнишь, что был в воде, но не помнишь, где в неё вошёл.
Книга о многом заставила задуматься и посмотреть на окружающий мир под другим ракурсом, за что спасибо автору.
Прочитано в рамках игры Вокруг света.
Меня потрясли даже не его мучения. В мучения я не верю. Но со смертью каждого человека умирает неведомый мир, и я спрашивал себя, какие образы в нем гаснут? Что там медленно тонет в забвении — плантации Сенегала? Снежно-белые города Южного Марокко? Быть может, в этом комке черной плоти меркнут лишь самые ничтожные заботы: приготовить бы чай, погнать стадо на водопой… быть может, засыпает душа раба, — а может быть, пробужденный нахлынувшими воспоминаниями, во всем своем величии умирает человек. И черепная коробка становилась для меня точно старый ларец. Не узнать, что за сокровища уцелели в нем, когда корабль пошел ко дну, — яркие шелка, празднично сверкающие картины, неведомые реликвии, такие ненужные, такие бесполезные здесь, в пустыне. Вот он, тяжелый, наглухо запертый ларец. И не узнать, какая частица нашего мира погибала в этом человеке в дни его последнего всеобъемлющего сна, что разрушилось в этом сознании и в этой плоти, которая понемногу возвращалась ночи и земле.
Каторга не там, где работают киркой. Она ужасна не тем, что это тяжкий труд. Каторга там, где удары кирки лишены смысла, где труд не соединяет человека с людьми.
Тоска – это когда жаждешь чего-то, сам не знаешь чего…
Быть человеком - это и значит чувствовать, что ты за все в ответе. Сгорать от стыда за нищету, хоть она как будто существует и не по твоей вине. Гордиться победой, которую одержали товарищи. И знать, что, укладывая камень, помогаешь строить мир.
Старых друзей наскоро не создашь. Нет сокровища дороже, чем столько общих воспоминаний, столько тяжких часов, пережитых вместе, столько ссор, примирений, душевных порывов. Такая дружба - плод долгих лет. Сажая дуб, смешно мечтать, что скоро найдешь приют в его тени.
Так устроена жизнь. Сперва мы становимся богаче, ведь много лет мы сажали деревья, но потом настают годы, когда время обращает в прах ваши труды и вырубает лес...