Лауреат Букеровской премии Джулиан Барнс — один из самых ярких и оригинальных прозаиков современной Британии, автор таких международных бестселлеров, как «Англия, Англия», «Попугай Флобера», «История мира в 10 1/2 главах», «Любовь и так далее», «Метроленд» и многих других. Возможно, основной его талант — умение легко и естественно играть в своих произведениях стилями и направлениями. Тонкая стилизация и едкая ирония, утонченный лиризм и доходящий до цинизма сарказм, агрессивная жесткость и веселое озорство — Барнсу подвластно все это и многое другое. В своей новейшей книге, опубликованной в Великобритании зимой 2011 года, Барнс «снова демонстрирует мастер-класс литературной формы» (Saturday Telegraph). Это «глубокое, искреннее собрание виртуозно выделанных мини-вымыслов» (Time Out) не просто так озаглавлено «Пульс»: истории Барнса тонко подчинены тем или иным ритмам и циклам — дружбы и вражды, восторга и разочарования, любви и смерти…
Впервые на русском.
Взгляд. Ток. Удивление. Интерес. Разговор. Взахлеб. Жажда. Ожог. Боль. Побег. Разочарование. Отрицание. Надежда. Поражение. Точка.
Чередование сердечных колебаний через равные промежутки времени. Чем не описание отношений между мужчиной и женщиной? Пульс времени, любви, отношений. Нитевидный, прерывистый, учащенный, пустой. Разрыв или смерть, и удары практически не прощупываются. Шоковое состояние и/или большая кровопотеря… Джулиан Барнс, гениальный Джулиан Барнс, написал книгу, в которой отношения между двумя людьми изучаются почти так же, как прощупывается пульс человека: наличие, частота, ритм, напряжение, наполнение, величина…
Наличие. «Восточный ветер». Он был разведен, с двумя детьми и с не самой престижной работой, что уж говорить. Женщины в его жизни были скорее случайны, но он и не искал серьезных отношений. А потом … потом появилась Она. Она вроде бы была, а вроде бы нет. Ни о чем не спрашивала, не устраивала сцен, не строила планы на будущее, не говорила о себе. И он не мог понять – что же это? Это отношения или нет? А если отношения, то серьезные? Но ведь он о ней ничего не знает! Поэтому он решил узнать…
Частота. «Огородный мир». У них была тихая семейная жизнь, идиллия, в которой Он мог сделать для нее подарок в виде почищенной и вымытой обуви, а Она дарила набор вешалок или электроточилку для карандашей. Рядом с домом у них был клочок земли и Она загорелась идеей – устроить на нем маленький сад. Такой, как в журналах. По всем правилам. Она учитывала все – от кислотности почвы до температурных режимов, и мечтательно вздыхала о трахелоспермуме жасминовидном. Он раздражался и терпел. Он просто не мог выказать протест. До поры, до времени…
Ритм. «Брачные узы». Они приезжали отдыхать на этот маленький островок всю свою совместную жизнь, сколько он себя помнил. Сначала «во грехе», не женатые, они занимались сексом как преступники, чтобы не было слышно за стенкой. Потом уже женатые, медовый месяц, счастье через край и проба на вкус этого нового состояния – супружеской пары. Потом в тяжелые времена – когда разрыв казалось был неизбежен. Когда они стояли у самой пропасти развода. А потом. Потом он приехал один. Потому что ее больше не было в его жизни.
Я читала Джулиана Барнса медленно, неспешно, пробовала на вкус каждый рассказ, каждую мысль, я растягивала удовольствие и с особым предвкушением возвращалась к повествованию снова и снова. И да, я настолько полюбила эту книгу, что прямо сейчас прилагаю усилия, чтобы остановиться и не описывать все рассказы этого сборника (точнее книги, потому как это не просто разрозненные рассказы – это именно книга, которая состоит из частиц-пазлов, собранных вместе). И эта параллель с пульсом, ох, как же хочется и дальше рассуждать о сходстве, сколько находок вольных и невольных, скрывает это название и эти медицинские описания… Как много узнаваемо, как много точного, бьющего не бровь, а в глаз. Невероятно.
Язык Барнса вполне соответствует современной английской прозе. Здесь нет ярких метафор, поражающих воображение аллюзий или красочных описаний. Он пишет просто, легко, без изысков. Но то о чем он пишет, то, как он видит отношения людей, цепляет. Может быть, в этом и заключается вся виртуозность мастера? В том, что язык, как воплощение, уходит на второй план, а содержание, суть, сама идея остается главной, захватывает и увлекает. Я не знаю. Но книга прекрасна. И я могу ее только хвалить.
Да, были моменты, когда она мне не нравилась. Например, части «У Фила и Джоанны». Динамичные, яркие, забавные, остроумные разговоры хороши в реальности. Если попытаться переложить их на бумагу, останется лишь малая часть, а магнетизм, энергия, флирт и сарказм потеряют в процессе львиную долю своей сути, если не все целиком.
Я бы хотела рассказать об этой книге должным образом. Так, чтобы было понятно насколько же она хороша и чем. Но я могу лишь петь дифирамбы и настойчиво подсовывать ее вам под руки))
Она прекрасна. Люблю.
Это рецензия из моего жж
Взгляд. Ток. Удивление. Интерес. Разговор. Взахлеб. Жажда. Ожог. Боль. Побег. Разочарование. Отрицание. Надежда. Поражение. Точка.
Чередование сердечных колебаний через равные промежутки времени. Чем не описание отношений между мужчиной и женщиной? Пульс времени, любви, отношений. Нитевидный, прерывистый, учащенный, пустой. Разрыв или смерть, и удары практически не прощупываются. Шоковое состояние и/или большая кровопотеря… Джулиан Барнс, гениальный Джулиан Барнс, написал книгу, в которой отношения между двумя людьми изучаются почти так же, как прощупывается пульс человека: наличие, частота, ритм, напряжение, наполнение, величина…
Наличие. «Восточный ветер». Он был разведен, с двумя детьми и с не самой престижной работой, что уж говорить. Женщины в его жизни были скорее случайны, но он и не искал серьезных отношений. А потом … потом появилась Она. Она вроде бы была, а вроде бы нет. Ни о чем не спрашивала, не устраивала сцен, не строила планы на будущее, не говорила о себе. И он не мог понять – что же это? Это отношения или нет? А если отношения, то серьезные? Но ведь он о ней ничего не знает! Поэтому он решил узнать…
Частота. «Огородный мир». У них была тихая семейная жизнь, идиллия, в которой Он мог сделать для нее подарок в виде почищенной и вымытой обуви, а Она дарила набор вешалок или электроточилку для карандашей. Рядом с домом у них был клочок земли и Она загорелась идеей – устроить на нем маленький сад. Такой, как в журналах. По всем правилам. Она учитывала все – от кислотности почвы до температурных режимов, и мечтательно вздыхала о трахелоспермуме жасминовидном. Он раздражался и терпел. Он просто не мог выказать протест. До поры, до времени…
Ритм. «Брачные узы». Они приезжали отдыхать на этот маленький островок всю свою совместную жизнь, сколько он себя помнил. Сначала «во грехе», не женатые, они занимались сексом как преступники, чтобы не было слышно за стенкой. Потом уже женатые, медовый месяц, счастье через край и проба на вкус этого нового состояния – супружеской пары. Потом в тяжелые времена – когда разрыв казалось был неизбежен. Когда они стояли у самой пропасти развода. А потом. Потом он приехал один. Потому что ее больше не было в его жизни.
Я читала Джулиана Барнса медленно, неспешно, пробовала на вкус каждый рассказ, каждую мысль, я растягивала удовольствие и с особым предвкушением возвращалась к повествованию снова и снова. И да, я настолько полюбила эту книгу, что прямо сейчас прилагаю усилия, чтобы остановиться и не описывать все рассказы этого сборника (точнее книги, потому как это не просто разрозненные рассказы – это именно книга, которая состоит из частиц-пазлов, собранных вместе). И эта параллель с пульсом, ох, как же хочется и дальше рассуждать о сходстве, сколько находок вольных и невольных, скрывает это название и эти медицинские описания… Как много узнаваемо, как много точного, бьющего не бровь, а в глаз. Невероятно.
Язык Барнса вполне соответствует современной английской прозе. Здесь нет ярких метафор, поражающих воображение аллюзий или красочных описаний. Он пишет просто, легко, без изысков. Но то о чем он пишет, то, как он видит отношения людей, цепляет. Может быть, в этом и заключается вся виртуозность мастера? В том, что язык, как воплощение, уходит на второй план, а содержание, суть, сама идея остается главной, захватывает и увлекает. Я не знаю. Но книга прекрасна. И я могу ее только хвалить.
Да, были моменты, когда она мне не нравилась. Например, части «У Фила и Джоанны». Динамичные, яркие, забавные, остроумные разговоры хороши в реальности. Если попытаться переложить их на бумагу, останется лишь малая часть, а магнетизм, энергия, флирт и сарказм потеряют в процессе львиную долю своей сути, если не все целиком.
Я бы хотела рассказать об этой книге должным образом. Так, чтобы было понятно насколько же она хороша и чем. Но я могу лишь петь дифирамбы и настойчиво подсовывать ее вам под руки))
Она прекрасна. Люблю.
Это рецензия из моего жж
Пожалуй давно первая и вторая половина книги не вызывали у меня столь разных эмоций. Первая меня откровенно радовала, что удивительно: в последние годы Барнс стал казаться мне слишком сухим и сконструированным, а тут вдруг попал в настроение. Даже приём перемежения рассказов диалогами старинных приятелей, собирающихся на посиделки, не раздражал, хотя понятно: чтобы написать такие диалоги много ума не надо. Первая часть вообще тяготела к форме пьесы, и это почему-то трогало. Общая атмосфера неуюта, случайности всех связей, временности, тщеты была точно схвачена. И, что удивительно, в этом было мало характерного для Барнса цинизма. То есть, получалась такая не великая и не глубокая, но неглупая и приятная литература.
И вдруг во второй части – резкий сбой. Сборник случайно сложенных рассказов. Некое историческое занудство, в котором Барнс промахивается прежде всего с бытом. Время выглядит картонным. Современность же с попыткой макроувеличения, огромного нагнетания деталей выглядит ещё хуже. Наконец возникают почти публицистические рассуждения на тему «что есть близость и что вообще связывает людей», которые уместно смотрелись бы в другом месте, но странно выглядят здесь.
Примирил меня с книгой последний рассказ, собственно «Пульс». Рассказ хорош сам по себе и ассоциативно связан с другими рассказами, проливает на них новый свет. Однако ощущение того, что сократить бы книгу на треть, и была бы она куда как стройнее и сильнее, остаётся.
Да просто приятный такой сборничек рассказов о разном.Не заумных, написанных простым и понятным языком и рассчитанных на широкую аудиторию читателей. Есть в них, конечно, эта несколько подчеркнутая многозначительность, свойственная многим современным авторам, которая призвана постоянно напоминать наивному читателю,что все это неспроста, что это такой авторский прием, что за безыскусным изложением скрываются люто глубокие мысли, глубже только Марианская впадина. Не знаю, мне показалось, что по большей части скрытых глубинных смыслов там не очень много, а вот неглупые мысли порой попадаются, подкупает также форма их изложения, нарочито простая и исподволь подводящая читателя к осознанию авторской задумки. Несколько рассказов хотелось бы отметить особо.
Рассказ "Портретист". Всякий может обидеть художника, но не каждый может избежать его мести. История о том, как сварливый заказчик до того достал нанятого для рисования своей морды лица художника, что тот сыграл с ним злую шутку: подправил портрет для придания ему сходства с одним рогатым и копытным персонажем фольклора. Даю подсказку: у него еще обычно красная кожа и бородка клинышком, и он еще совращает людей с пути истинного.
"Бродяги". С первого взгляда может показаться, что это рассказ о той самой пресловутой женской логике, которая рушит нежную мужскую психику. В конце повествования пресловутый здравомыслящий мужчина после ухода очередной когда-то несколько любимой женщины от него, озабочен только тем, чтобы занести аккуратным таким почерком в маленькую записную книжечку данные о том, за какой срок они совершают пеший переход из пункта А в пункт Б (он заядлый турист и таскал всех девушек на пешие прогулки). Похоже, тут не в женской логике проблема, точнее не только в ней. Сухарь и педант. Хоть с позиций женской, хоть с позиций мужской логики.
Больше всего мне по душе была "Гармония". Вполне возможно, что эта история больше правда, чем художественный вымысел, а, возможно, и наоборот. В любом случае, получилось занимательно. Суть в чем: жил да был ученый,уважаемый человек, а дело было в 19 веке, во второй половине оного. И вот заметил он, что наложение магнитов на определенные места на человеческом теле помогает лечить некоторые болезни. Никто сути данного явления не понял, ни ученый, ни его коллеги, но метод начали развивать, внедряя инновации вроде хороводов вокруг намагниченной воды и обработки предметов одежды магнитами. Работает - и хорошо, со временем есть шанс узнать побольше. И вот приводят к нему очередную пациентку, которая до трех лет была абсолютно зрячей, а потом вдруг как-то резко и внезапно ослепла, и никакие воздействия признанных светил медицинской науки не смогли хотя бы чуть-чуть ей помочь. Ладно, каюсь, мне понравилось, что Барнс,по всей видимости, проконсультировался с кем-то знающим, и сделал несколько дельных замечаний по сути проблемы,дал достаточно правдоподобное описание заболевания, а я опять стала задумываться о медицинской науке тогда и теперь. Если сейчас, на данном этапе развития, мы просто знаем, откуда растут ноги у того или иного симптома, благодаря достижениям разных наук, то сделать правильный вывод тогда мог помочь, в основном, клинический опыт (и да-да, конечно, опыт поколений врачей, куда ж без него^___^)(опять-таки, если история не современная поделка) . И такого рода наблюдения, точные, очень точные...они впечатляют.
Как видно из столь скомканного описания, в этих рассказах каждый может найти что-то для себя, не потому, что они не в меру гениальны, а просто потому, что, как и в жизни, в них слишком много всего намешано. И это здорово.
Тук-тук, тук-тук, это сердце отбивает ритм от рождения и до смерти, а между рождением и смертью есть жизнь и иногда сердцебиение ускоряется, иногда вообще не чувствуешь , как сердечная мышца гоняет кровь по венам.
Вот такой и этот сборник. Закончив первый рассказ, подумалось, что мистер Барнс снова нчал песню о допинге в ГДР, перед олимпиадой этот исторический экскурс крутят по всем каналам, но рассказ даже понравился. Немного напомнил "Мой любимый sputnik" Мураками
Часть первая - это мерцательная аритмия, тук-тук... тук-тук..тук-тук..тук-тук..тук-тук...тук-тук..тук-тук.
Никак не прийти к согласию, конфликты в действии: курение, политика, садовый инвентарь, из-за чего сердце начинает быстрее биться? Мы все хотим, чтобы нас понимали.
Вторая часть - это брадикардия - замедление ритма, обращение к истории. Как в симфонии , сначала ты приходишь в восторг от марша Чайковского, быстро, красиво, ярко и не веришь, что люди могут не спать во время ларго из "Манон" Массне
Вот такой этот сборник рассказов.
Ох, как я боялась за эту книгу. Потому что Барнса я полюбила после "Метроленда" на 1 курсе и с тех пор не переставала любить. А тут - сборник рассказов. Я всегда волнуюсь, когда у моих любимых писателей выходят сборники, потому что я люблю большие формы, а рассказ...Ну, там так легко накосячить, ведь он такой маленький! Бац - и чего-то не хватает. Или слишком много. И было бы как с Макьюэном. Разочарование.
А тут радость от текста. Хотя последний рассказ, конечно, самый пронзительный - но и остальные очень хорошие, чувствуется Барнс. Любовь, одиночество, предательство, разочарование, тоска - все это не смертельно, все это - просто жизнь, где люди чувствуют себя и других через какой-то чудесный пульс. Пожелаю не терять вам этого чувства жизни в новом году - пусть все будет в развитии и движении.
Как славно, что Барнсу дали Букера.
Мысли таможенника были предсказуемы, как пуговицы на жилетке, хотя и не столь блестящи.
Если полюбил - хочется узнать все. Хорошее, плохое, все подряд. Никто не собирается ворошить грязное белье. Просто любовь должна быть без утайки. Даже если она еще на подходе.
Родители — это залог нашей стабильности, правда ведь? Особенно когда мы сами уже не дети.
По-моему, шутка — неплохая оболочка для серьезного разговора. Зачастую — самая лучшая.
Почему некоторые забывают то, что нужно помнить, и припоминают то, что лучше забыть?