Рецензии на книгу «Утверждает Перейра» Антонио Табукки
ФМ-2013 (7/15)
Какая современная книга! Какая современная и очень актуальная книга для всех нас, живущих в этой стране!!!
Впрочем, по порядку.
Назвать эту книгу интересной в общепринятом смысле трудно. Все-таки характеристика "интересная" для многих читателей предполагает под собой увлекательный сюжет. Здесь же - тягучее, монотонное повествование, почти в каждой фразе которого встречается вставка "утверждает Перейро" (как это называется? эпифора? или это только в поэтических текстах?), что превращает повесть в бесконечную вязь фраз, реплик, предложений....
Однако повесть эта, конечно же, ИНТЕРЕСНА! Это история-метаморфоза, что само по себе не дает тебе остаться равнодушным: в кого же именно превратится данный персонаж?! И книга, действительно, тебя захватывает с первых же страниц. Напряжение этого, казалось бы, спокойного рассказа начинает сдавливать тебе горло, ты сначала не понимаешь, в чем же дело, чего тебе ждать. И ты понимаешь, что тебе немножко зубы заговаривают и что за внешней обыденностью и непафосностью происходящего - глобальные в человеческом плане процессы: превращение обычного - да, пусть умного, начитанного, но немного индефферентного и несколько отстраненного от происходящего в мире - человека в человека с критическим сознанием, готового взять на себя ответственность, совершить поступок.
Описанный в книге период, конечно, один из самых жутких в истории человечества (для меня, во всяком случае). Зарождение фашизма.
Это сейчас, спустя время, мы можем однозначно выразить свое отношение к идеологиям того времени. А меня всегда интересовало то, каким образом у людей, живущих "здесь и сейчас", прорезывалось самосознание, собственная позиция, каким образом могли они отделять зерна от плевел и понимать истинную сущность того или иного явления.
Это невероятно сложно! Не повестись на громкие слова, на пафосные обещания - увидеть суть и понять свое к ней отношение. Понять и научиться его выражать (или скрывать).
Книга Табукки как раз об этом.
О человеке немолодом, страдающем одышкой и проблемами с сердцем, живущем воспоминаниями об умершей жене (и разговаривающим с ее портретом), любящем литературу и занимающемся переводами, ведущем рубрику культуры в местной газете, на наших глазах осознающем суть происходящего.
И о том, что каждый из нас, как хотелось бы, должен быть готовым при необходимости вынырнуть из течения, несущего нас куда-то и зачем-то, и самостоятельно выбрать нужное направление.
Направление, выбранное Перейро, мне нравится!!!
P.S.-1. В книге неоднократно упоминается имя Ф.Мориака. Надо же, я только что его прочитала. Это хорошо - лучше понимала, о чем речь.
P.S.-2. Я еще ничего не читала об этой книге на сайте. Очень интересно почитать мнение других и сравнить со своим. Интересно, т.к. книга именно такая, заставляющая осознать свою собственную жизненную позицию... Мне так кажется.
P.S. - 3. Теперь хочу посмотреть фильм с М.Мастрояни в главной роли.
Дорогая satanakoga !
Эта книга выбила меня из колеи, и за это огромное спасибо!!!!
Совет замечательный! Он заставляет думать, примерять к себе, заставляет напрягаться и вспоминать о существовании тех душевных струн, которые отвечают за гражданственность и идейность.
О неизбежном
Это случается. Обычное дело. Ты живешь-живешь, замечая мир лишь изредка и по необходимости. А потом выходишь на солнечный пляж и стреляешь в араба, просто потому, что так получается. Или существуешь в маленькой каморке, а потом берешь топор и убиваешь старуху-процентщицу, не ради денег, а из внутреннего противоречия.
Но ведь бывает и по-другому. Например, живешь в маленьком изолированном молчаливом обществе, наблюдаешь звезды и размышляешь о вечном. А потом берешь оружие и защищаешь старческими руками маленькую обсерваторию от фашистов. А бывает еще иначе. Семь-восемь человек выходят на площадь самой большой страны для совсем короткой и бессмысленной демонстрации, просто чтобы показать наличие совести у нации, и остаются в истории, не только чешской и словацкой.
Все вот это я называю неизбежными поступками. Поступками, где рациональные и чувственные мотивы сплетаются так тесно, что разделить невозможно. Действиями, которые со стороны могут казаться неправильными, эгоистичными и излишними. Они просто происходят, и наблюдателю приходится с ними смириться.
Заглавный герой книги Табукки по большому счету неудачник. Прожил жизнь, рано похоронил жену, не обзавелся детьми, так и не нашел настоящих друзей. Медленно двигается к смерти в концентрированном одиночестве. Перейра –чудак, проживая в самый напряженный период Португалии (1938 год, расцвет фашистского режима, накал накануне Второй мировой), он практически не замечает ничего вокруг себя. Ведет себе литературную колонку в газете и считает, что этого достаточно. Но его совершенно случайно вовлекают в ряд трагических обстоятельств. И он делает очень провокационную вещь, которая не только его сразу же ставит вне закона, но и затрагивает несколько других людей. Вот как оценить его поведение? Смелый поступок – бесспорно, герой является смелым человеком – вряд ли. Все-таки он сбегает с поддельным паспортом, оставляя ситуацию на произвол судьбы в лице полицейского государства. Перейра не хочет отвечать за свое действие, за то, что подставил несколько человек: как показанного негативными красками главного редактора, так и вообще ни в чем не повинного наборщика, не говоря уж про вынужденного сообщника-врача. Польза его манифеста тоже сомнительна, сколько не самую известную газету успеют прочитать до изъятия тиража? Может быть сотни, а окажется полезной вообще единицам. Так что и с точки зрения рационализма, и с точки зрения морали поступок спорный. Много есть разных точек зрения, много разных оправданий. Можно сказать: «люди свободны, Эгисф». Можно обозвать героя дураком. Можно сослаться на роль в истории.
Нужны ли обществу такие, как Мерсо или Перейра? Вряд ли, они непредсказуемы, они опасны. Но симпатии читателей на их стороне, даже если читатели не могут их не осуждать (я бы использовал в этих случаях словосочетание «негативная симпатия»). Я плохой психолог, и не хочу обсуждать ни глубинные мотивы героев, ни реакции читателей, даже свои собственные не хочу. Просто говорю: так бывает. Обычное дело. Выводы каждый может делать самостоятельно.
Raija , благодарю за прекрасный совет. Очень мощная книга.
Крайне искренне
На днях мне посчастливилось оказаться в большом книжном магазине, который можно смело назвать настоящим, большой выбор, разнообразие жанров и, практически, никакой канцелярщины.
Да, ему было далеко до знаменитой Вавилонской библиотеки , круглую бесчисленность которой воспел Хорхе Борхес и при мечтах о которой я впадаю в уныние - мне никогда не освоить столько, даже если я заброшу семью, работу, перестану "трепать языком" и мне создадут идеальные условия для чтения. Но это было неповторимое зрелище для изголодавшегося взгляда, привыкшего к интернет заказу. Единственный посторонний вопрос, возникший у меня, был - а не испытывают ли писатели чувства страха. Ведь при таком количестве, такой красочности и таком несоответствии обложки внутреннему содержанию ( ну совсем как в нашей человечьей жизни) легко затеряться и не найти своего читателя.
Отнюдь не многим из писателей удаётся удержать нити повествования и мельком показать размышления и серьёзную проблематику, пропасти правды замаскированные под банальность "лёгкого чтива".
Пара часов чтения убедила меня в том, что Антонио Табукки и своеобразие его текста, с совершенно отсутствующими диалогами, внешним спокойствием и небольшим обьемом , достойны внимания и продолжения.
Португалия, 1938 год, диктатура Салазара.
И главный герой, тот самый Перейра "который утверждает". Пожилой, толстый, больной, редактор отдела культуры вечерней газеты " Лиссабон". Безмерно одинокий и погруженный в себя, печатающих в своей рубрике рассказы французских писателей ... Разговаривающий только с портретом давно умершей жены и размышляющий о жизни и смерти. Все-таки скорее о смерти. А именно о возрождении плоти, с душою то все понятно и вопросов не вызывает - душа у нас не подвержена влиянию времени, в отличии от плоти.
Ждал ли он перемен, тяготила ли его такая жизнь?
Неизменный омлет, стакан лимонада...
Да, он хотел перемен, но сам этого не понимал. Встреча с Монтейро Росси, на первый взгляд, мало что меняет в нем. Сам, не осознавая с какой целью, он предлагает выпускнику филологического факультета работу в газете, предлагает писать некрологи на будущую смерть писателей. А сам ищет в нем собеседника и символ сопротивления, которым сам быть не может. Впрочем, это бессилие на самом деле все -таки выльется в протест. Достаточно громкий и единственно возможный для человека его лет и здоровья.
Мне трудно судить о творчестве Табукки по одной единственной книге, но сюжет его рассеянно и неторопливо стремится к послесловию, которое открывает настоящую историю внутри уже рассказанной.
Купила ли я себе в том самом магазине, о котором упомянула в начале, книгу? Нет...
Совершенно внезапно разноцветное многообразие, пестрящее призывами и громкими криками " самая выстраданная...", "самая глубокая...", "доказательство зрелости..." утомило и пахнуло прогорклым маслом "фаст-фуда", одноразовостью бритвенных станков и медицинских бахил. Прочти и забудь! Хит продаж большинства издательств...
И как замечательно, что есть ещё романы о том, что должно быть главным, самым важным в человеке.
Когда я добралась в своём "путешествии" до Португалии, я вспомнила о твоём совете на будущее, Юля Uchilka )
+
Вокруг света в поисках капитана Гранта. Десятый тур. Португалия.
«Утверждает Перейра» Антонио Табукки – это новый литературный опыт для меня, так как я не особо искушенный читатель в итальянской литературе да и о Португалии накануне Второй мировой войны в период режима Антониу ди Салазара мне еще читать не доводилось. У Табукки получилась создать довольно небольшие по объему, но весьма емкие по содержанию зарисовки из жизни простых жителей Лиссабона в этот сложный исторический период.
Отсчет этой маленькой истории начинается двадцать пятого июля тысяча девятьсот тридцать восьмого года в Лисабоне, который в те летние дни сверкал в синеве, овеваемый легким бризом с Атлантики. Но за внешней красотой местного пейзажа скрывается весьма нерадужная подноготная общественно-политической жизни. Весь ужас и мрак того времени нам показан через один месяц из жизни главного героя – доктора Перейра.
Он одинокий, тучный и больной. Его жена умерла давным-давно от туберкулеза, не оставив ему ничего, кроме воспоминаний. Вся его жизнь – это необременительная работа в отделе культуры одной захудалой газеты, разговоры с фотографией покойной супруги, неизменные омлеты с зеленью и сладкий лимонад в кафе за углом. При том, что Перейра работает в газете, он абсолютно не интересуется происходящим вокруг. Ему ничего не известно о том, что в его родной стране всем управляет полиция, убивают людей, происходят поголовные обыски, введена цензура, процветает авторитарное государство, человек и общественное мнение ничего не стоят.
Его знакомых можно пересчитать по пальцам одной руки. Он живет воспоминаниями, которые заполоняют его настоящее. Перейра существует, проецируя себя в прошлое, как будто он все еще студент в Коимбре тридцать лет назад, как будто его жена все еще жива. Постепенно он превращается в фетишиста воспоминаний. Читая об этом главном герое, чувствуешь такое бездонное одиночество, такую глубокую тоску, что хочется волком выть на луну. При этом доктор Перейра вызывает противоречивые чувства – с одной стороны его, безусловно, жаль, а с другой он вызывает даже некоторое отвращение.
Тот факт, что в жизнь главного героя вошли (а вернее, даже ворвались) такие личности как Монтейру Росси и Марта абсолютно неудивительно. Душевная пустота Перейры должна была рано или поздно кем-то заполниться. Его жизнь, законсервированная до поры до времени, просто вопила о том, что нуждается в свежем глотке воздуха, в каких-то переменах, в приключениях и авантюрах… А вот вопрос в том, сможет ли этот ветер перемен подхватить тучные телеса Перейры, оставался для меня открытым. И я неимоверна рада, что он нашел в себе душевные силы для того, чтобы рискнуть, бросить вызов существующему режиму и самому себе в первую очередь…
Несмотря на то, что книга довольно маленькая по объему, я не могу сказать, что читалась она легко. Во-первых, сам слог оказался каким-то тяжеловесным для меня, а во-вторых, задачу не облегчало еще и отсутствие в книге диалогов. Хотя литературный прием «Перейра утверждает» мне понравился. Автор как будто говорит нам, что все, что он хочет донести до читателя, это всего лишь видение ситуации под углом Перейры, а на самом деле ведь все может быть и не так. Нам остается либо принять эту историю такой, какой ее подал нам Перейра, или не принять.
Я рада, что Антонио Табукки распорядился своим героем именно таким образом. Это дает надежду то, что впереди его ждет что-то светлое и что его жизнь не закончится в душной каморке редакции. История доктора Перейры – это еще одно подтверждение тому, что все в наших руках и если нам не нравится наше место в жизни мы всегда можем его изменить – мы ведь не дерево, связанное навеки корнями с родной почвой…
Книга прочитана в рамках 16-го тура игры "Четыре сезона"
Перейра утверждает в фашистской Португалии 1938го.
Перейра утверждает право журналиста на свободу и независимость. Свободу и независимость от политики. Он прекрасно видит, что происходит в стране и ему это всё отвратительно, но что поделаешь, ведь Перейра - пожилой человек с больным сердцем, лишним весом, одышкой, портретом умершей жены и привязанностью к писателям-католикам 19 века. Впрочем, утверждает Перейра, что же ещё остаётся делать и чем увлекаться, если обстановка угрожающая, кругом шпионы и цензура. Он не пишет о политике, он пишет о культуре, у него на попечении целая страница культуры, не так уж мало для такой газеты, как "Лиссабон", а ещё у него мысли о воскрешении плоти, которые ему совсем не нравятся, утверждает Перейра. Он бы хотел воскреснуть без этих болезненных складок, этого гнетущего веса плоти и духа, но кто бы не хотел. Перейра вовсе не трус, просто он в стороне, на своей собственной стороне, без надрыва и баррикад. А пока остаётся культура, переводы и некрологи наперёд, ведь если завтра умрёт какой-нибудь видный писатель, кто если не Перейра встанет у руля, чтобы выразить соболезнования всей нации - это не так уж мало, утверждает Перейра.
Размеренное существование Перейры, утверждает Перейра, полное омлетов с зеленью, рюмок портвейна, разговоров с портретом жены нарушает знакомство с Монтейру Росси - взбалмошным юнцом. Возможно, и даже наверняка неблагонадёжным и революционно настроенным. Монтейру говорит небезопасные вещи, Монтейру делает эти вещи и Монтейру нуждается в помощи и совете. Почему Перейра, утверждает Перейра, вдруг перешагнёт эту черту собственного безразличия и отстранённости и ступит на пылающую почву? Кто знает. Отцовские чувства к Росси - ведь жена так и не смогла родить ему сына, сомнения - а ведь если они есть, то Монтейру наверняка говорит правду, а если это правда, то всё сущее превращается в ничто - и омлеты с зеленью, и рыба на решётке, и рюмка портвейна, и талассотерапия, и приятные мелочи и пустяки, составляющие жизнь Перейры, утверждает Перейра. Тогда надо действовать, а ведь он стар, и эти омлеты, и т.д.
Что я хочу сказать, даже подчеркнуть жирной чертой. Перейра вовсе не трус и не дрожащее желе на ножках. Он покажет козу салазаровцам, да ещё какую.
Перейра хороший человек, утверждаю я.
Я утверждаю, что "Утверждает Перейра" - прекрасная книга. Глубокая, мудрая, неспешная. Я утверждаю, что она безо всяких усилий в состоянии пронзить читательское сердце, утверждаю я.
Флэшмоб 2012, 28/30, большое-большое спасибо countymayo .
Прекрасный автор, прекрасный Перейра, очень рада знакомству.
Перейра, утверждает Антонио Табукки,- это не плод его писательского воображения. Перейра, утверждает Антонио Табукки, имел реального прототипа. Прототипа, утверждает Антонио Табукки, работавшего журналистом в Португалии 40-х – 50-х годов. Работавшего журналистом, утверждает Антонио Табукки, и нашедшего в себе смелость напечатать дерзкую антисалазаровскую статью. А дальше Антонио Табукки утверждать ничего не приходится: дальше утверждает Перейра.
Эта повесть – эта исповедь – отнявшая две бессонные ночи – подарившая две бессонные ночи… Вызывала, вопреки описываемому знойному июлю и чуть более прохладному августу, вопреки сверкающему Лиссабону и лазурному океану,- вызывала, утверждаю я, чувство неудовлетворённости, удивления, напряжения, нервного возбуждения, недоумения… С самого начала, утверждаю я, изложение казалось мне то ли обвинительной, то ли оправдательной речью. Но, утверждаю я, в первую очередь, всё-таки оправдательной! И слишком поздно, утверждаю я, стало мне ясно, что это исповедь. Покаяние – утверждаю я.
За что и перед кем желал покаяться доктор Перейра? Однажды нам, да и ему, утверждает он, будто бы удалось понять за что: за напрасно прожитую, как он утверждает, жизнь, за то, что идеалы, жизненные принципы рушатся, а ему, утверждает он, это представляется верным…
Но не хотел ли Перейра – немолодой, прямо скажем, пожилой человек, с одышкой, с больным сердцем, проживший всю жизнь, витая в заоблачных далях французской литературы девятнадцатого века и обожая хрупкую девочку – свою жену, любить которую продолжал и спустя годы после её смерти… Не хотел ли Перейра, исповедаться вовсе не перед священником-францисканцем, к которому заходил порой побеседовать вместо исповеди, и не перед умным молодым врачом, так умело сочетающим врачевание души и сердца – в медицинском и духовном смысле того и другого… Не хотел ли Перейра покаяться перед мальчиком полуитальянского происхождения, так напомнившим Перейре самого его в те студенческие годы, распространяться о которых он не будет, поскольку это, как и счастливые сны, не имеет никакого отношения к нынешней истории… Перед мальчиком, защитившим диплом о смерти, но страстно любящим жизнь, перед мальчиком, который, утверждает Перейра, сам не понимает, во что ввязывается вслед за прекрасной любимой им девушкой… Перед мальчиком, которому он не мог быть отцом, который не был ему сыном?.. Не хочет ли Перейра попросить прощения у этого мальчика, которому помогал там, где должен был остановить, которого не остановил там, где должен был помочь?
Говорят ли в Португальских школах на уроках португальской (или зарубежной – всё же Антонио Табукки – итальянец) литературы о подвиге маленького человека? О роли маленького человека? Впрочем, Перейра – не маленький человек. Он журналист, он филолог, живущий между переводами французских классиков и обсуждениями современников. Этот человек, утверждающий, что ничего он не может, просто потому, что не может, что он ведёт всего лишь страничку культуры в вечерней газетёнке… В вечерней газетёнке в такое время, когда и остальные-то газеты не печатают ничего. Ни-че-го. У этого человека нашлось самое серьёзное оружие: сила духа, решимость, чувство справедливости. Чувство, что нечто в этом мире,- пусть, к сожалению, и далеко не всё,- зависит от него.
И, выполнив свой долг, исполнив последнее, что мог сделать для того мальчика с горящими глазами и падавшей на лоб чёрной прядью, Перейра выбирает наиболее подходящие из спрятанных этим мальчиком у него в квартире фальшивых документов, кладёт в чемодан портрет жены – непременно лицом вверх, чтобы ей – туберкулёзнице – легче дышалось, и делает шаг из своей привычной, тягучей, как июль в Лиссабоне, жизни… Куда?
Опасаюсь, что сейчас меня обвинят в ремаркофильстве, но, скажите на милость, куда этот немолодой и благородный человек мог шагнуть в конце августа 1938-го из предавленной грузом европейских событий Португалии? Да, мне кажется, только на страницы романов Ремарка…
За неожиданный и замечательный совет в ТТТ спасибо Shagan Не ожидала, честное слово!
«Можно даже сказать, что одна из самых больших невзгод – это терпеть несправедливость, а не пострадать от неё».
Жорж Бернанос «Большие кладбища под луной»
Чтобы рассказать французам о массовых казнях в Испании, Жоржу Бернаносу в 1938 году требовалось не только личное мужество, но и колоссальная сила убеждения. Потому что реакцией читателей в лучшем случае было равнодушие: «печально, но нас это не касается, гражданская война – внутреннее дело Испании»; в худшем – обвинения во лжи, драматизации событий и сочувствии красным. Как писал Ингмар Бергман в «Латерна Магика», увидев первые фотографии фашистских концлагерей многие, в том числе и он, посчитали их сфабрикованной ложью, коммунистической контрпропагандой. Такова особенность эпохи «всеобщих потрясений» - неизбежная путаница, смешение понятий добра и зла, истины и лжи, виновных и безвинных.
Но в романе Антонио Табукки «Утверждает Перейра» (год написания - 1993) нет никакой путаницы: есть «добро» – Монтейру Росси, Марта, доктор Кардосу, есть «зло» - главный редактор, профессор Сильва, консьержка Селеста. Между ними - немолодой журналист Перейра, желающий сохранить нейтралитет, быть «над схваткой».
В идейно-смысловом плане, на мой взгляд, роман Табукки в значительной степени основан на том самом эссе Жоржа Бернаноса «Большие кладбища под луной». Табукки «позаимствовал» у французского писателя жанр повествования – свидетельские показания; сквозную тему - страх смерти как универсальное чувство человека; название и отличительную черту стиля – «я утверждаю» звучит рефреном и в эссе Бернаноса; «источник сопротивления» - быть / оставаться молодым (доктор Кардосу советует Перейре общаться с молодыми людьми, а Бернанос призывал быть верным ребенку в себе); а также пафос произведения: оба писателя утверждают - в эпоху воин, бедствий и катастроф мир, как никогда, «нуждается в чести».
Но странная картина получилась у Табукки. Главный герой – Перейра, благонамеренный гражданин и католик, ведет рубрику культуры в газете «Лиссабон». Перейре не нравится то, что происходит в его стране: еврейские погромы, полицейский произвол, цензура, - но время такое, что лучше молчать, так безопаснее. За молчание полагается награда – материальное благополучие, стабильность и уверенность в завтрашнем дне. И Перейра молчит. Никакой политики, статьи о писателях, рубрика «Памятные даты», художественные переводы с французского. Но однажды Перейра знакомится с Монтейру Росси и его подругой Мартой, молодыми, решительно настроенными нонконформистами. И герой постепенно понимает: молчать в его случае – значит, быть на стороне зла.
Безусловно, эта книга о свободе совести, о чести, о моральном выборе. Но как всё просто в 1993 году! Перейра одинок. У него нет ни детей, ни жены, ни родственников, зато имеются деньги, знание французского языка и новые документы. И...
совершая свой «знаковый» поступок в финале романа, Перейра ничем и, главное, никем не рискует. (История, правда, умалчивает, что стало с метранпажем и главным редактором газеты). Более того, драму «маленького» португальца в эпоху Террора автор описывает в таком сентиментальном тоне, что роман решительно напоминает прекрасный голливудский фильм. Вот что я думаю: либо 24 глава должна быть последней в романе (каратели, как мне представляется, не оставляют свидетелей) или Перейра, которому теперь нечего терять, должен найти в себе силы развернуться и посмотреть врагу в лицо, а не бежать. Словом, в этой книге нет того Пафоса, в лучшем смысле этого слова, который подразумевает тема романа. Свидетельство очевидца превращено в мелодраму. Утверждение Перейры вызывает легкое сочувствие вместо глубокой солидарности.
Предвзятое и наивное суждение, я понимаю, но если бы Пафос был – в этом ли романе, или в «Ночном поезде на Лиссабон» - возможно, португальцы и не назвали бы в 2007 году Салазара самым великим португальцем в истории.
Вместо послесловия, фрагмент свидетельства из «Больших кладбищ под луной»:
Я утверждаю, честь по чести, что в течение месяцев, предшествовавших Священной войне, на острове не было ни покушений на людей, ни посягательств на имущество. "Но в Испании убивали", - скажете вы. Да, сто тридцать пять политических убийств с марта по июль 1936 года. Благодаря им правый террор приобрел видимость реванша (пусть яростного, пусть слепого, пусть обрушившегося на безвинных) над преступниками и их сообщниками. Из-за отсутствия на Мальорке преступных актов речь здесь могла идти только о превентивной чистке, систематическом истреблении подозрительных лиц. Большая часть судебных обвинений, вынесенных мальоркскими военными трибуналами, вменяла в вину исключительно disafeccion al movimiento Salvador (нерасположение к освободительному движению), выраженное словами или даже жестами. Одна семья, состоявшая из четырех человек, прекрасная буржуазная семья - отец, мать и два сына шестнадцати и девятнадцати лет, - была приговорена к смертной казни по доносу нескольких свидетелей, которые утверждали, что видели, как они у себя в саду аплодировали пролетавшим каталонским самолетам. Правда, вмешательство американского консула спасло жизнь женщине - уроженке Пуэрто-Рико.
Книга Антонио Табукки "Утверждает Перейра" оказалась философской для меня. Да, есть тут много о политике, есть немного гангстеров, немного пошлости, но для меня в первую очередь, эта история философская. Начинается она с того, что главный герой Перейра задумался о смерти. Он начинает размышлять об этом, изучать этот вопрос и находит, что есть воскресение души, в которое он охотно верит, а есть воскресение плоти, и при воспоминании о своей плоти, ему становится не по себе. Он ищет авторитетные источники, которые разъяснят ему научно этот казус. При этом Перейра вроде живет, а вроде и нет, он одинок, но его это устраивает, в его мыслях нет будущего, он просто плывет по течению, пребывая постоянно в прошлом, прячет голову в песок, общается с портретом жены, вкушает неизменную яичницу и лимонад с сахаром. И вот на фоне своих поисков он знакомится с парой молодых людей, благодаря которым снова находит смысл в своей жизни, это кардинально меняет его жизнь. Найдет ли он смысл в своей жизни, обуздает ли свою толстокожесть, сможет ли стать чем-то больше, чем есть сейчас. История о становлении личности, о тонкой душевной организации, об одной из граней дружбы, о страхах, об одиночестве. О том, как маленький человек начал однажды размышлять. Не влезаю в политические аспекты романа, поскольку ничего в этом не смыслю. Эта история оставила чувство тягучей грусти, множество размышлений, философских раздумий. Концовка удивила, не ожидала, что события развёрнутся в таком направлении.
Книга прочитана в рамках игр Четыре сезона, Книжное государство, Собери их всех.
Я утверждаю, что эта книга о свободе, о свободе внутренней и внешней, о разнице между ними, о балансе, о гармонии, о жарком, августовском Лиссабоне. Книжка окунает в атмосферу страха, грядущей беды, изнуряющей жары.
Вот представьте: бродит по городу Лиссабону (даже не бродит, а карабкается, с фатализмом и уже привычным отчаянием носит свою бренную плоть, свой лишний вес) уже немолодой журналист, изнывает от жары, бродит от редакции до кафе, от кафе до дома, от дома до редакции... Заказывает лимонад с сахаром, разговаривает с портретом жены, переводит французских новеллистов конца XIX века, заведует страницей культуры. Любит яичницу с хлебом, дружит с духовником, задумывается о смерти.
Вот представьте: жаркий август 38-го года в Португалии. В Испании бушует война, в Европе витают тревожные настроения, в Португалии люди пропадают без вести.
Вот представьте: на такой исторической сцене, такому уставшему, страдающему от жары и лишнего веса, журналисту хочется быть свободным; так хочется не говорить о политике, не знать о том, что творится в мире, не сражаться со своей же совестью, читать французов, спать спокойным сном. И при наличии совести и человечности Перейре придется справиться со своими желаниями, придется выступить по мере своих возможностей, ломая собственную свободу, обретая свободу выбора в нечеловеческих условиях.
Маленькая, но очень емкая и наполненная смыслом книга о страшном времени и живущих в нем людях. Я ничего не читала о Португалии тех лет, но долетало про Салазара и его профашистский режим, тем не менее ухитрившийся не встрять во Вторую Мировую и тем самым сохранить почти все португальские колонии, пусть и временно. Нам сейчас рассказывают про кровавого диктатора Сталина, а ведь и правда, если задуматься, в тридцатые годы авторитаризм господствовал в Европе практически повсеместно. Эта книга открыла мне целый пласт культуры и пополнила список мыслителей-современников происходящего в ней, с работами которых я тоже хочу ознакомиться.
Доктор Перейра заведует культурной страницей в газете "Лиссабон". Культуре в стране придается не слишком большое значение, поэтому ею в газете занимается один Перейра: переводит рассказы французских классиков девятнадцатого века и ведет рубрику о памятных датах. Не успевая делать все в одиночку, Перейра решает взять практиканта, который будет писать про запас некрологи на писателей, которые по возрастным соображениям теоретически скоро перейдут в мир иной. Звучит чудовищно (и один из персонажей удивляется, когда это слышат, мол, чего это вы Мориака хороните), но с точки зрения журналиста практично - умер писатель, а тут уже заготовочка есть, добавил пару строчек, где и когда скончался, и можно в номер. Эта идея приходит ему в голову во время чтения эссе о смерти в литературном журнале, и он связывается с его автором Монтейру Росси, чтобы предложить ему внештатную работу. Однако вскоре выясняется, что Монтейру Росси мало того, что списал свой диплом и не стыдится в этом признаваться, еще и некрологи пишет скверные, насквозь политические, явно под влиянием своей возлюбленной Марии, которая вся из себя пламенная революционерка. Окукленный в безопасном девятнадцатом веке, Перейра тем не менее понимает, в какое опасное время живет, и что цензура не дремлет, да и консьержка в редакции, похоже, стучит.
У Перейры нет детей, жена умерла от туберкулеза, он совсем один, пожилой, тучный, постоянно потеющий. Он жалеет юношу и не выгоняет его, подкидывает ему деньги, помогает, и со временем, читая непроходные некрологи, начинает проникаться идеями и открывать глаза на происходящее вокруг. Тем более, что звоночков становится все больше и больше: а что это ты, Перейра, спрашивает его главный редактор, все французов и французов печатаешь? Что, у нас в Португалии стоящих писателей нет? А про памятные даты вот тебе идейка: давай-ка тизнем туда нашего великого национального поэта Камоэнса, и пофиг, что он жил четыреста лет назад, а день рождения у него в июне, у нас же в июне еще не было страницы культуры. И врач из клиники талассотерапии, ставший Перейре добрым другом, собирается уезжать во Францию и ему советует, потому что в Португалии становится все труднее дышать. И телефон из редакции убирают, переводят на коммутатор, чтобы все звонки шли через бдительную консьержку. Новости Перейра узнает не из радио и газет (там ничего, кроме пропаганды, нет), а от официанта Мануэля из кафе, куда ходит обедать. Перейра меняется - из аполитичного интеллигента он превращается в самого что ни на есть подпольщика и совершает прорыв блокады, публикуя в обход цензуры правдивую статью о действиях тайной полиции, а после этого эмигрирует. Это его история, поэтому не стану задаваться вопросами, что стало с метранпажем, главным редактором и владельцем газеты (практически стопроцентно все плохо).
Об этом романе можно много дискутировать, я вообще люблю тематику "человек против системы" именно в таком грамотном исполнении и по весомым поводам, а не протестунов ради протеста. Теперь хочу фильм посмотреть, он наверняка стоящий.
Женя- Raija , огромное спасибо за совет во флэшмобе!